Иду я тут по улице, о житейских делах размышляю, а из окна большого здания напротив, слышу, кричат, прямо надрываются:
— Филимонов! Филимонов!
— Ну, я,— откликаюсь.— А в чем дело?
— Иди, — кричат, — деньги получать!
Я сперва удивился, потом поинтересовался:
— А сколько?
— Чего?
— Получать...
— Да уж пару красненьких дадут, не меньше, — отзываются из окна.— Что стоишь? Беги скорее! Ведомость надо сдавать!
Подбежал я к зданию, вхожу внутрь. Там толпа.
— А за что деньги? — интересуюсь у народа.
— Премию дают по новой технике, — поясняют.— За создание унифицированного станка. На девятом этаже платят. Только лифтерша на обед ушла, так что придется тебе по ступенькам топать. Через одну давай, чтоб побыстрей! — И подталкивают вверх.
Ну, я поскакал. Рядом тоже скачут: кто, как я, через одну ступеньку, а кто — с пятой на десятую.
— Позвольте, — говорю на втором этаже, — да я вроде бы не участвовал в создании этого станка, унифицированного то есть.
— Неважно,— отвечает попутчик, симпатичный такой малый, — у нас премию по новой технике все конструкторы получают. И кто участвовал и кто не участвовал.
Добежал я до третьего этажа, отдышался и говорю:
— Да я и не конструктор вовсе!
— Неважно, — отвечает попутчик, — у нас и счетоводы получают, и снабженцы, и архивариусы — в общем, все сотрудники учреждения.— И увлекает меня дальше вверх, на девятый этаж, значит.
— А учреждение какое? — спрашиваю.
Он назвал что-то сложное — длиною этажа в два.
— Да не отсюда я! — восклицаю, тяжело дыша.— Не из вашего учреждения то есть.
— Неважно,— отвечает попутчик.— Бывает, что и из других учреждений нашего главка получают! Эту самую премию по новой технике.
— А главк какой?
Чтоб не распространяться долго, достает он из кармана фирменный бланк главка.
— Я же из другого главка,— говорю, пробежав первые строчки, — Здесь, видимо, ошибка: не полагается мне премии.
— Напрасно сомневаетесь,— успокаивает он, — эту премию получают у нас и из других главков нашего министерства.— И, ловко обхватив меня обеими руками, чуть ли не волоком стал тащить наверх.
— А министерство какое? — спрашиваю.
Он опять фирменный бланк показывает.
— Взбирайтесь дальше один! — шепчу, задыхаясь.— Я же из другого министерства...
— До кассы рукой подать,— рассерженно кричит попутчик, — а вы все дискутируете! — И поясняет: — В исключительных случаях бывает, что и из других министерств получают у нас. Эту самую премию по новой технике.
И тут словно второе дыхание открывается у меня. Развиваю спринтерскую скорость, добегаю до кассы.
— Филимонов? — спрашивает девушка-кассирша.
— Он самый, — отвечаю.
— Ну, наконец-то разыскали, а то из-за вас ведомость не можем сдать! Восемнадцать рублей вам следует... Распишитесь, где галочка.— И она подает мне ведомость.
— А тут всем по тридцать! — говорю.— Выходит, что же, мне срезали премию?
— Не знаю, не знаю, мое дело — платить! — произносит девушка.— Последним пришли и еще недовольны! Давайте скорее расписывайтесь.
Ну, расписываюсь я. Получаю деньги. Все-таки восемнадцать рублей на улице не валяются...
Но с другой стороны: за что мне срезали премию? Обидно!
С. Комиссаренко