Любой объект существует, если для вмещающей системы его присутствие отлично от его отсутствия. Поэтому всё не сферичное в вакууме пребывает в тесных взаимоотношениях с прочими элементами окружающего мира. Собственно, наличие этой взаимосвязи и определяет, существует ли этот объект.
Человечество давно уже свыклось с осознанием, что любое материальное тело, будь то элементарная частица, планета или галактика, находится в нерушимой связи со всем остальным миром, характер и меру которой определяют законы природы. Причём совершенно неважно, знаем мы о них или же нет – законы природы работают вне всякой зависимости от степени понимания их субъектами, к которым они приложены.
В этом смысле живое существо ничем не отличаются от какого-нибудь lapis vulgaris – действие законов природы на них одинаково неотвратимо.
Ну и совершенно очевидно, что ни о каких законах природы не могло бы быть и речи, если бы вся вселенная состояла из одного единственного наипростейшего элемента. Ведь смысл любого закона природы как раз и состоит в организации правил объединения различных объектов в единое целое, в создании этого самого единого целого из всех возможных элементов.
Поэтому всё, что оказывает влияние на объект и при этом не является самим объектом (ведь его внутреннее устройство тоже имеет значение), назовём окружающей средой. Соответственно для живого существа единственной средой, в которой оно способно существовать, будет среда обитания.
Среда обитания у каждого живого существа своя и ограничена способностью в ней выживать, но поскольку в одном и том же месте, как правило, совместно обитает множество различных видов, то личные среды обитания отдельных существ пересекаются, переплетаются и создают в итоге сложную суперпозицию, где каждый обитатель становится одним из элементов среды обитания другого. Ну и, конечно же, всеобщая зависимость обитателей друг от друга приводит к синхронизации процессов, происходящих внутри системы обитания, что в целом позволяет ей оставаться устойчивой в ходе эволюционных изменений.
Вообще следует заметить, что границы среды обитания любого живого существа естественным образом меняются в процессе его эволюции или эволюции самой среды – что, собственно, происходит одновременно в силу единства среды и образующих её существ.
Однако процесс взаимного приспособленчества – дело статистическое и не то чтобы очень уж быстрое, поэтому экосистемы не терпят резких вмешательств как в целом, так и на уровне отдельных обитателей. Стабильность и гармоничность среды определяют наилучшее качество выживаемости её обитателей, причём с учётом интересов всех представителей биоты, ведь в силу глобальной взаимозависимости благополучие каждого конкретного вида прямо либо опосредованно зависит от благополучия всех остальных видов.
К примеру обычный кролик великолепно интегрирован в природу Европы, являясь её естественной составляющей, а вот водная среда для него попросту смертельна. И он же – настоящая катастрофа для биоты Австралии, а в конечном итоге опять же и для себя, поскольку неуправляемо размножаясь вполне способен полностью уничтожить свою новую среду обитания.
Таким образом нельзя без последствий перемещать жизнь из одной среды обитания в другую. Более того, отношение вида к той или иной биоте заложено в деталях конструкции организма, адаптированного в ходе эволюции к жизни именно в ней.
Впрочем, ни один камень не может самостоятельно переместиться из одной среды в другую, ему приходится ждать соответствующего внешнего воздействия или события, а животное, хоть и обладает способностью по своей прихоти покорять расстояния, в реальности сильно ограничено не только естественными препятствиями в виде пустынь, морей и гор, но и личной специализацией под условия конкретного ареала обитания, откуда выгнать его и побудить куда-то мигрировать может только, как правило, страшная катастрофа.
Но тут эволюция придумала разум.
На данный момент разум – самый совершенный механизм приспособляемости, причём механизм невероятно быстрый. Если для того, чтобы модернизировать механизм нападения хищника естественному отбору требуются тысячелетия, человеку достаточно сообразить изготовить из подручных средств оружие.
Оказывается, жизнь в ходе эволюции не только и не столько усложнялась, но и совершенствовала механизм выживания, основу которого составляет способность приспосабливаться к изменениям окружающей среды. Да вся основа жизни, собственно, это адаптация к окружающей среде.
Как показала практика, механизм изменчивости (и сохранения нужных изменений, естественно) успешно решал задачу общего совершенствования организма (независимо от побуждающих причин), а также неплохо справлялся с медленными естественными изменениями климата. Однако у него обнаружился и серьёзный недостаток: он крайне нетороплив. И, соответственно, абсолютно непригоден в случае каких-либо катастроф.
И тогда отличным дополнением к штатной системе выживания стал разум.
Потому что приспособляемость – это общий термин. Допустим, случился всемирный потоп. Тогда все сухопутные животные вымрут – они просто не успеют измениться так, чтобы адаптироваться к новой среде обитания. А вот человек приспособиться сможет. Да, он тоже не отрастит себе за неделю жабры, но зато организует, скажем, плавучие или там подводные поселения. И он выживет – а в этом и есть суть приспособления. На самом деле совершенно неважен конкретный механизм, важен результат.
В самом деле, если основная способность разума – это понимать, как устроен мир (выявлять закономерности и обучаться их использовать), то главный результат его работы – это расширение изначальных природных возможностей, способностей и т. п. посредством дообеспечения организма необходимыми для этого механизмами.
В итоге человек, во-первых, из вполне заурядной обезьяны превратился в абсолютного хищника, причём с меню, фактически тоже абсолютным за исключением разве того, что ни под каким видом самим организмом усвоено быть не может, чем ни одно другое животное похвастать не может. Само по себе это ещё не катастрофа, хотя подобная всеядность и может привести к полному исчезновению ряда видов, чреватому разбалансировкой экосистемы. Ведь обычный хищник, как правило, ориентирован на вполне конкретную добычу и эта зависимость позволяет хорошо регулировать (приводить в равновесие) численность обоих участников.
Но во-вторых, человек оказался в состоянии переделывать окружающую среду по своему усмотрению, причём в масштабах, на которые способна только стихия. Такие изменения окружающей среды, которые в свою очередь приводят к изменениям среды обитания не только человека, но и иных жителей данной местности, начинается с элементарнейшей из всех конструкций – забора. На самом деле забор, как механизм контроля доступа, перераспределяет территорию, удаляя часть её из общего доступа и организуя новую, изолированную, территорию. Таким образом одним из последствий будет отчуждение у множества животных части их ареала обитания и одновременно создание на её основе особой среды обитания для избранных. Собственно, одомашнивание многих животных стало возможно благодаря именно забору, который создавал для них обособленную защищённую среду обитания.
Более того, именно постройку человеком первого забора с полным правом можно считать моментом рождения нашей цивилизации, ведь этим действием было создано первое жизненное пространство, полностью контролируемое человеком, по сути его личная экосистема.
На самом деле мы и сейчас живём за забором, разве что с развитием технологий он стал не столь ощущаем тактильно, но свою функцию исполняет исправно, защищая нас от превратностей дикой природы и обозначая наш личный ареал обитания. (Конечно, как и любой забор, он имеет свои калитки, выходить в которые можно, но уже на свой риск и страх.)
И вот смотрите. Постепенно ареал цивилизации распространился почти на всю планету (а с учётом зон интереса – то и вообще на всю), а это значит, что весь мир оказался внутри нашего забора и вынужден следовать тем правилам, которые устанавливает человечество и приспосабливаться к тем условиям, которые оно создаёт. А человечество, в силу стремительного роста своих возможностей и потребностей, всё сильнее изменяет окружающую среду и делает это быстро. Проблема в том, что само человечество, в полном согласии со свойствами и задачами разума легко, фактически без усилий, приспосабливается к генерируемым им самим изменениям, но вот вся остальная жизнь подобную скорость не поддерживает. К сожалению, нет в природе иного механизма, аналогичного разуму по скорости приспособляемости и способного компенсировать влияние разума на свою среду обитания. В итоге природа просто не успевает приспособиться к новым условиям существования.
Есть у этой медали и обратная сторона. Мы вышли за скобки естественной конкуренции и системы экологических ниш, всего того, что модулирует эволюцию со всеми вытекающими последствиями. По сути, человечество превратилось в абсолютного хищника - причём не для кого-то в отдельности, а уже для всей экосистемы как целого. Человека как заурядной единицы биосферы, как одного из многих, больше не существует. Нет, мы не превратились в нечто полностью независимое: нам так же, как и всем, необходимы и жизненное пространство, и кислород, и пища, но вот по уровню взаимодействия и интеграции из простой составляющей поднялись до равнозначной силы.
Так или иначе, но мы создали себе особую среду обитания, выживание в которой требует отличных от стандартных для дикой природы наборов поведения. Разум даёт возможность обучения им в ходе взросления, но есть нюанс.
Дело в том, что разум – это всего лишь инструмент. Как молоток. Одним и тем же инструментом можно дом построить, а можно сломать. Всё зависит от цели и задач. А цели и задачи ставит психика. Которой, помимо всего прочего, управляют и передающиеся генетически самые простые и древние, первичные для любой жизни, стимулы и клише.
И вот, человек построил забор, внутри создал личную среду обитания, которую мы называем цивилизацией и вместе с собой перенёс из дикого мира всё то, что формировало наши взаимоотношения долгие миллионы лет эволюции. Взаимоотношения не только внутри маленькой человеческой общины, но и с огромным внешним миром с его великим разнообразием врагов, добычи, явлений природы и тайн.
Но всё многообразие внешнего мира сузилось до единственного – человеческого.
А древние регуляторы поведения остались. Только вот ориентированы они на совершенно иную среду.
И да, техногенная составляющая цивилизации, конечно же, определяет набор прикладных навыков человека (т.е. отвечает за физиологический аспект поведения), а вот качество поведения определяет именно психический мир, формируемый оценочным восприятием взаимоотношений с окружающим миром, который в условиях современной цивилизации представлен исключительно человеческим обществом. И на которое теперь проецируется всё былое многообразие взаимоотношений с окружающей средой.
И если эти взаимоотношения не корректировать некими законами, управляющими новой средой и тем самым определяющими её свойства, то очень быстро эта новая среда превратится в подобие дикой природы, разве что вместо палок у наших внутренних обезьян будут пулемёты и ракеты – впрочем, ненадолго. Именно поэтому общество формирует (пусть даже в качестве самосохранения и в лице того, кто на это способен) правила поведения и всеми возможными средствами старается их соблюдать. По сути это те же самые заборы, вынуждающие нас следовать в том или ином направлении.
В отличие от физического мира, который изначально таков, каков он есть с его не подлежащим никакой корректировке законами, своё общество мы вольны устраивать по своему усмотрению. Хотя, если подумать, то «вольны» - слишком громко сказано.
Пусть наше общество и создано самим человеком, но наивно предполагать, будто бы его жизнь подчинена некоей абстрактной свободе воли, а не управляется законами природы точно так же, как и всё остальное в этом мире. (В конце концов раз эта конструкция существует, то значит законы природы допускают её существование, к тому же было бы странно, если бы человеческое общество вдруг оказалось исключением, на которое законы не действуют. На всю остальную вселенную действуют, а на общество, видите ли, нет.)
Но законы природы работают, а свобода воли лишь в том, что мы выбираем последствия, к которым приведут наши действия, которые в свою очередь – причина, под действием законов превращающаяся в следствие.
Поэтому и необходимо знать эти законы, ведь чтобы получить желаемый результат, надо организовать действие, которое под действием этих законов максимально точно приведёт к результату. Точно так же рассчитываются начальные импульс и направление снаряда, когда хотят попасть в цель.
К примеру, представим себе такую ситуацию. Ночь, зима, бандиты. Просыпается народ поутру и видит, что запасы зерна неплохо так пограблены. А ещё и единственного агронома так по голове приложили, что тот всю дедовскую мудрость забыл, а которую не забыл – перепутал. Короче, несёт всякую ахинею. Собрался народ и решает, как себя хлебом обеспечить. Для чего, собственно, надо всего лишь вырастить ещё пшеницы (остальное – дело техники, которая стоит в сарае). Если посеять прямо сейчас, то, теоретически, через четыре месяца будет уже новый урожай, а уж на четыре-то месяца запасов хватит с лихвой. С другой стороны, деды не зря ж ждали тепла? Но тогда, если соблюдать заветы предков, пояса придётся неслабо так подзатянуть. (Агроном при этом мерзко хихикал и клялся любое постановление – в жизнь.) Конечно, будь селяне понаблюдательней, а агроном – попрочнее, то они легко припомнили бы, что, когда сеешь весной – законы природы устраивают всё так, что уже летом можно будет собрать урожай и устроить себе дальнейшую сытую жизнь. А вот если зимой – то те же самые законы природы уничтожат весь посевной материал и организуют голод.
Такая вот у нас свобода выбора.
Отсюда и первостепенная задача человечества выяснить, опираясь на законы природы, алгоритмы существования цивилизации. (Сейчас уже первостепенная, мы уже способны просто по дурости уничтожить не только себя, но и планету. Хотя, конечно, потенциально человечество было способно устроить тотальное вымирание с той поры, как научилось самостоятельно добывать огонь. Другое дело, что это заняло бы гораздо больше сил и времени. Впрочем, именно человечество вряд ли когда либо вообще задавалось именно этой целью, а отдельные безумцы попросту были неспособны подобный катаклизм устроить. Сегодня же всеобщее уничтожение, во-первых, может быть решением только одного человека, окажись он при нужном рычаге, а во-вторых, вполне уже может стать побочным эффектом решения совершенно иных проблем или ошибки.)
Любые технологии – всего лишь инструменты, которые использует человеческое общество, поэтому именно от состояния общества, от его устройства зависит и адекватность принимаемых им решений, и качество его существования, и его продолжительность. А поскольку современный человек, можно сказать, эндемик своей цивилизации, которая стала его средой обитания, то от благополучия последней (или общества как её центра принятия решений) целиком и полностью зависит жизнь человека и как вида, и как отдельной личности.
Изучая законы природы, мы учимся делать различные механизмы более эффективными. Цивилизация – такая же искусственная конструкция, управляемая внешними по отношению к ней законами природы, только собранная не из деталей, а из законов поведения. И от архитектуры которых зависит, насколько успешна она будет в окружающем мире.
С этой точки зрения должно быть объективное, не зависящее от сиюминутных тенденций сообществ, абсолютное качество нормальности, которое отвечает за идеальное развитие цивилизации или общества.
Беда в том, что все наши инстинкты, реакции и побуждения были хороши для маленькой общины в глухом лесу, а мы руководствуемся ими в строительстве современной цивилизации и почему-то удивляемся, что всё скрипит и шатается. Ну не годятся технологии древесно-бутового строительства для возведения небоскрёба – рухнет рано или поздно. И, кстати, чем раньше – тем меньше вреда строителям нанесёт.
Поэтому общество надо именно конструировать. И не как придётся, а целенаправленно и со знанием дела. А для этого надо разобраться в том, как это всё работает.