В тринадцатой главе своей книги, под красноречивым названием «Беспокойный принц», Том Бауэр кратко конспектирует жизнь принца Гарри до 2016 г., обрисовывая читателю двойственность образа «хорошего, но безалаберного парня». С одной стороны, за последние 15 лет своей жизни он прославился как «безумный тусовщик», с другой — после извинений представителей Букингемского дворца за его выходки общественность всегда его прощала; от глаз публики, однако, было скрыто то, что «с течением времени Гарри чувствовал себя все более одиноким и несчастным — наблюдая за счастьем Уильяма, Кейт и их двух детей, он становился все уязвимее».
То, что Меган прочитала о Гарри, пишет Бауэр, дало ей представление о его душевном состоянии — но «она не смогла бы понять всю глубину его отчаяния до того, как они встретились».
Началось все, разумеется, с раннего детства и «щадящих» методов воспитания Дианы, которая «терпимо относилась ко всем проблемам сына»: ее персонал знал, что Гарри — «человек, который делал противоположное тому, что ему говорили, и по мере того как взрослел, становился все менее дисциплинированным». Чарльз был бессилен повлиять на ситуацию: «мальчик отказывался вести себя хорошо и не желал учиться. После его безуспешной попытки сдать вступительный экзамен в Итон родственники поняли, что невежество Гарри перерастает в надменность».
Все недостатки характера подрастающего Гарри были, однако, забыты после гибели Дианы — не только Великобритания, но и весь остальной мир искренне сочувствовал ему и Уильяму. Семья делала все, что было в их силах, чтобы позаботиться о братьях, — но на тот момент оба они воспринимали это враждебно. Почву для враждебности подготовили несколько предыдущих лет.
«Оба обвиняли Камиллу в несчастье своей матери и распаде брака родителей. Они возмущались тем, что после развода с Дианой Чарльз посвятил жизнь восстановлению своего пошатнувшегося статуса и укреплению отношений с Камиллой. После гибели Дианы Чарльз пытался наладить близкие отношения с сыновьями, но безуспешно: Уильям был настроен откровенно враждебно по отношению к отцу из-за его измены Диане, в то время как Гарри, поступивший в Итон со второй попытки, проявлял немного большую терпимость. Оба некоторое время избегали встреч с Камиллой, когда она жила в Кларенс-хаусе, лондонской резиденции Чарльза. Их неприязнь вспыхнула с новой силой после того, как Камиллу обвинили в уходе Тигги Легг-Бурк [няни и компаньонки Уильяма и Гарри]».
Привыкший заботиться о Гарри со дня его рождения, Уильям был так же несчастен, как и его брат, только показывал это немного иначе. В школе он был «грубым», пишет Бауэр, и «иногда яростно отстаивал свои привилегии как будущего короля». Чарльз терпел выходки сыновей-подростков, чтобы сохранить хрупкий мир в семье.
«Всякий раз, когда возникали какие-то проблемы, Гарри неизменно брал вину на себя, чтобы защитить наследника и скрыть его взрывной характер... Как настаивал советник Чарльза Марк Болланд, «Уильям должен выглядеть идеально, а Гарри придется выдержать эту нагрузку». Гарри не протестовал против роли защитника наследника. Уильяму нравилось контролировать ситуацию, и Гарри без всякой критики соглашался с главенством брата».
Его, однако, очень ранило внимание СМИ. Газета News of the World, «убежденная, что Чарльз — не его отец», пыталась добыть прядь волос Гарри, «чтобы проверить, совпадет ли его ДНК с ДНК Джеймса Хьюитта, любовника Дианы». Букингемский дворец отверг это предположение, официально сообщив, что их роман начался более чем через год после рождения Гарри, — но его беспокойство не утихало.
Переломным для отношений королевской семьи с таблоидами стал 1992 год. Сперва вышла книга Эндрю Мортона «Диана: ее правдивая история», которую дворец не комментировал. В короткий промежуток времени после этого газета Sun опубликовала запись откровенного разговора Дианы с Джеймсом Гилби (ее другом, на тот момент женатым), а в Sunday Mirror появился обнародованный без купюр непристойный разговор Чарльза с Камиллой. В общественном сознании стал складываться образ Дианы как «одинокой и обезумевшей» женщины, пострадавшей от действий мужа.
Сама Диана «забила последний пенальти в интервью Panorama в ноябре 1995 г. «В этом браке нас было трое, — сказала она BBC, — так что нам было немного тесно». Ни Чарльз, ни Диана не думали об ущербе, который наносят эти интервью их детям».
«Братья выросли, убежденные в том, что СМИ погубили их мать. Святую Диану, по их мнению, уничтожили журналисты, неустанно преследовавшие ее ради наживы. Одна фотография могла стоить тысячи фунтов. Она стала жертвой их непорядочности. Ни один из принцев не хотел признавать, что Диана использовала СМИ в своих интересах, регулярно сообщала фотографам о своем местонахождении и позировала для снимков. Она охотно сотрудничала с журналистами (особенно с Эндрю Мортоном, Ричардом Кеем из Daily Mail и Мартином Баширом), желая отомстить Чарльзу за обман. Ее мотивы были сложными; их корни уходили во время ее собственного несчастливого детства и юности, когда она пыталась собрать осколки своей разрушенной жизни. Ни один из сыновей не понимал того, чему были свидетелями близкие Дианы: ее безжалостного саморазрушения».
Когда Уильяму исполнилось двадцать, он решил пообщаться с семьей и друзьями Дианы, «чтобы попытаться заполнить пробелы в информации о матери». Гарри категорически отказался от участия в этом — он «предпочитал верить голливудской выдумке о том, что их мать была убита папарацци, непреклонно преследовавшими ее в парижском тоннеле».
После пяти лет учебы в Итоне результаты Гарри были неутешительны: он «застрял в самом низу списка класса». Инциденты в жизни социальной, неизбежные в пабах и ночных клубах, продолжались — и он «проклинал прессу за освещение этих инцидентов». Большинство девушек не производили на него заметного впечатления (так продолжалось до 2004 г., когда он встретил Челси Дэви); Уильям избежал этих проблем — в это время у него уже завязались серьезные отношения с сокурсницей Кейт Миддлтон.
«Спасением Гарри стала армия. В 2005 г. он подал заявление на поступление в военную академию в Сандхерсте. Экзаменаторы были озадачены его детскими ответами на вступительном испытании. Если бы он не был принцем, его бы отвергли. «Служба в армии, — сказал он позже, — стала лучшим возможным спасением. Я чувствую, что действительно чего-то добиваюсь. Я хорошо понимаю самых разных людей из разных слоев общества и чувствую себя частью команды».
Его изменение началось с секретного назначения авиадиспетчером в Афганистан в 2007 г. «Я не был принцем, я был просто Гарри», — говорил он, вспоминая свою радость от того, что стал просто офицером Уэльсом... Через несколько недель после его прибытия в страну сообщение об этом просочилось в немецкий журнал. Угроза безопасности была неконтролируемой. Его пришлось спешно эвакуировать. Дальнейшее обучение на пилота армейского вертолета привело ко второй 20-недельной командировке в провинцию Гильменд...
Он неохотно уволился из армии в 2015 г. Вопреки версии, распространенной самозваным «представителем» Сассексов и королевским редактором Harper’s Bazaar Омидом Скоби, о том, что он принял «трудное решение» об уходе, у Гарри не было выбора: отсутствие академической подготовки препятствовало его дальнейшему продвижению по службе».
Возвращение к гражданской жизни после армии оказалось труднее, чем ожидал Гарри. К тому времени он уже осознал свои психологические проблемы и посещал психотерапевта. В его личной жизни царил хаос — Челси Дэви к тому времени рассталась с ним, как и пришедшая ей на замену Крессида Бонас. Поиск жены, по его собственным словам, затрудняла невозможность «выйти на улицу и познакомиться с людьми». Гарри «рассказывал, что его главная цель в жизни заключалась в том, чтобы поддерживать Уильяма как короля» — но «некоторые предполагали, что он обижался на брата. Возможно, он жалел о том, что был «прикрытием» для Уильяма в их подростковые годы. Другие считали, что он ревновал к счастью Уильяма в браке с двумя детьми. Некоторые задавались вопросом, не потерял ли он почву под ногами после рождения принца Джорджа, когда его ответственность как «запасного» исчезла».
«В пятницу, 1 июля 2016 г., Гарри был во Франции с отцом, братом и премьер-министром Дэвидом Кэмероном. Они посетили страну, чтобы отметить сотую годовщину начала битвы на Сомме. В конце торжественного дня они вернулись в Лондон. Гарри помчался из аэропорта Нортхолта в сторону Сохо, не подозревая о том, как следующие часы изменят его жизнь».