Свадьба Павла Романовича и Нины Николаевны получилась самой что ни на есть деревенской. Столы поставили на улице, благо погода позволяла, и все Подсолнухи два дня пили, ели и смеялись. А ещё пели и танцевали.
Никто и не думал хандрить. Настроение у всех было отличное! Невеста, Нина Николаевна, помолодела, похорошела. На удивление, белый брючный костюм её не полнил, а стройнил. Щёки женщины горели румянцем, а глаза сияли. Андрей смотрел на маму участкового и думал, что неправ был Лёша, когда выступал против свадьбы. Невооружённым взглядом было видно, что Нина Николаевна счастлива.
Павла Романовича тоже словно подменили. Как он был внимателен к жене, как ласков! Всем улыбался, каждого поздравляющего искренне благодарил и обнимал. Куда-то исчезли напыщенность и лицемерие.
- Вот что с людьми любовь делает, – сказала Соня, вместе с Андреем наблюдавшая за новоиспечённым мужем.
- Может, это временное явление? – усомнился Андрей. – Как бы ни пожалела Нина Николаевна! Представь, романтика утихнет и на месте этого мужчины мечты, появится старый и противный Романыч.
- Если он маму мою обидит, я на него управу быстро найду, – вмешался в их разговор Алексей. – Уж у меня-то есть свои рычаги давления! Быстро документы на развод подпишет и убежит из Подсолнухов!
Он перехватил взгляд матери и её мужа, но не сразу сообразил, что смотрит на них сердито. Спохватившись, он улыбнулся и отсалютовал им бокалом. Те улыбнулись в ответ. А Андрей вдруг понял, какие слова нашла Лиля, чтобы убедить Лёшу не вставлять молодожёнам палки в колёса. Она просто напомнила ему, что он не последний человек в деревне и в случае чего сможет защитить свою семью от всяких проходимцев.
- Хватит демагогию здесь разводить, – шикнула на них Лиля. – Сейчас они счастливы, а как там дальше сложится – никто не знает. Будете гадать, сначала себе настроение испортите, потом им. Надо вам это?
Все с ней согласились и к этой теме больше не возвращались.
- Ух, душевно посидели, – выдохнула Дарья Гавриловна, когда они шли большой компанией со второго дня. – Всё, как и полагается!
- Полагается три дня куролесить! – воскликнула Марьяна Петровна. – Так что, считай, не догуляли!
- Нагоним, – хихикнул дед Миша. – Есть у меня для такого случая бутылочка!
Что самое интересное, у него «бутылочка» была припасена для любого, даже самого неожиданного случая.
- Хорошо, что мы Надюху из больницы похитили, – хихикнула баба Нюра. – А то вместо праздника, она бы с такими же старухами в одной палате кашу без масла бы ела!
- Что? – мгновенно среагировала Лиля. – Что значит похитили?
- Дура, ты Нюрка! – воскликнула баба Надя. – Договорились же молчать! Ну язычище у тебя! Ну чисто половая тряпка!
Баба Нюра покраснела, и вся как-то сжалась.
- Получается, вы, баба Надя, не сами сбежали, а при помощи подружек-авантюристок? – нахмурилась Лиля. – Не стыдно вам?
Последний вопрос был адресован как раз подружкам, но те шли молча, и единственный звук, который можно было услышать, это пыхтение.
- Знали мы, что ты нас ругать будешь, – начала оправдываться Дарья Гавриловна. – Но мы к Надюхе завалились, а она уже совсем помирать собралась. И без нас! Мы её отвлечь пытались, про свадьбу заговорили, про подарок молодым. Усё продумали! Но интерес в глазах появился только тогда, когда мы рассказали, зачем на турбазу едем. Надюха сразу бежать из больничной тюрьмы согласилася! Невмоготу стало лежать со всякими старухами, пока мы по деревне на таком агрегате рассекаем!
- Пришлось импровизировать на ходу, – подтвердила баб Нюра. – Мы и не думали, что нам Надьку вызволять придётся. Сначала всё по уму хотели сделать, через врача. Родственницами представились, отпустить с нами просили. А он, напыщенный индюк такой, говорит:
- Лежать её нужно. Да под присмотром!
А мы что? Плохой присмотр, что ли? Обидел он нас. Ну мы-то не хухры-мухры деревенские, а кой-чего понимаем, поэтому на ходу новый план состряпали. Дашка с Марьяшей зубы медсёстрам заговорили, а я тем временем Надьки вещи умыкнула и под кровать ей сложила.
- Мы извилинами пошевелили и решили, что днём бежать теперича не получится, – вздохнула Марьяна Петровна. – Больно много врачей да медсестёр там шастает!
- И соседки у Надьки попались болтливые, – заметила Дарья Гавриловна. – Мигом бы растрепали врачам, и те нас на пороге бы развернули! Мы поэтому хитрее поступили: вещички умыкнули, припрятали. Старухи, которые с Надькой в палате лежали, спать рано ложатся, девяти ещё нет, они уже храпят!
- Но ждать до вечера мы не могли, – подхватил дед Миша. – За квадроциклом нужно было ехать. Мы же как путёвые ехали, номера себе забронировали. Надю решили с собой не тащить.
- Ага, заставили меня домой ехать, – обиженно встряла в рассказ баба Надя. – Чтобы я вся от нетерпения здеся сгорала! А без соседок моих на меня сразу хандра напала.
- Мы с такси договорились, всё организовали, – продолжил дед Миша, – Надьке оставалось только одеться и спуститься к нужному часу. И ещё никому не говорить, что это мы её из больницы сбежать заставили. Рассудили меж собой просто: одну больную женщину вы ругать не станете. А ежели мы все причастными окажемся, то вы будете нам ещё долго этот побег припоминать!
- Слов нет! – всплеснула руками Лиля и поджала губы.
- Но мы правы оказались, – попыталась оправдаться баба Нюра. – Надька ожила! Помирать вроде больше не собирается!
- Не собираюся, – кивнула баба Надя. А потом, со вздохом добавила: – Пока не собираюся. Но по возрасту так-то пора уж.
- А если бы ей хуже стало? – тихо спросила Лиля. – И мы бы её не довезли, как Наталью Сергеевну? Что тогда?
Старушки пристыженно замолчали.
- Ты, Лиль, прости меня, – снова начал дед Миша после минутного молчания, – но тебе нас не понять. Мы жизнь длинную прожили. Всякое видели. Всегда рядом кто-то умирал, а кто-то рождался. Не хочу сказать, что больницы нам не нужны, но лежать в них неделями – это же просто убийственно! У всех хозяйства: без присмотра оставишь – скотина подохнет, урожай загнётся. Работа нас всю жизнь лечит. А там собираются деревенские старухи в одной палате и начинают дружно помирать. И умирают. А мы Надю не готовы ещё на тот свет провожать.
Лиля смотрела на деда Мишу сердито, но спорить не стала. Приподнятое свадьбой настроение было испорчено. Андрей, Соня и Лёша молчали, потому что не хотели лишний раз расстраивать Лилю. Они тоже считали, что соседки правильно поступили. Здесь среди друзей, родных мест, баба Надя шла на поправку семимильными шагами. И на здоровье уже почти не жаловалась.
- Я понять не могла, что вы, баба Надя от нас скрываете, – тихо произнесла Лиля. – Уже самое плохо подумала. Что врачи нашли у вас болезнь какую, а вы нам сказать боитесь, чтобы не расстраивать. Понимаете, как я переживала? Уже даже сама к врачу ехать хотела. Всё у него лично выспросить.
- Прости меня, дуру старую, – сказала баба Надя со слезами в голосе. – Я тебя обидеть или расстроить ну никак не хотела!
Лилька ничего не ответила, а просто шла дальше молча.
- Есть в этой истории большой минус, – протянула вдруг баба Нюра.
- Это какой же? – живо спросил Лёша.
- Маменька моя, баба Зоя, обжилася у нас за пару дней. Вчерась с нами со свадьбы шла и вдруг заявляет, что с нами ещё подживёт!
- Так хорошо же! – воскликнула Соня. – Вы всегда говорили, что от ещё одной пары рабочих рук не отказались бы.
- Так рабочих! – воскликнул дед Миша. – Тёщенька у меня та ещё штучка! Хозяйством или там огородом заниматься наотрез отказывается. Зато покушать свеженького, да с грядочки, никогда не откажется. Ух и зачем я тебе разрешил ей позвонить! Вероничка бы приглядела за хозяйством, заодно от сестры своей мымры бы отдохнула!
- Чего удумал? – завопила в ответ баба Нюра. – Меня виноватою сделать? Разрешил он мне! Да тьфу! У коровы под хвостом твоё разрешение!
Андрей рассмеялся, слушая их перепалку. Улыбалась Соня, посмеивался Лёша. Шептались остальные старушки. Одна Лиля шла какая-то задумчивая, расстроенная, и ни на что не реагировала.
Подписывайтесь на канал!