Глава 8. В которой Лёка узнаёт про своих родителей. Принимает наследие и отправляется во взрослую жизнь.
На троллейбусной остановке они попрощались с Есением. Друг сказал, что дома их ждёт Ладислав*. Он спешил и быстро откланялся. Белка осталась. Казалась спокойной и держалась Звонаря.
Над их домом вился дымок, и путешественники в радостном предвкушении поспешили.
Когда дверь отворилась, собачка радостно бросилась к своему хозяину.
Внутри горел тёплый свет, весело потрескивали дрова в камине. Приятель предложил умыться и поскорее, пока всё не остыло, садиться за стол.
Никогда еда не была такой вкусной. Ещё утром жильцы дома в Тенистой улице многое воспринимали как должное. Но только не теперь. Недавно они узнали себя другими и стали ещё больше ценить жизнь, наполненную до краёв неожиданными и не всегда приятными открытиями.
Вместе убрали со стола и разлеглись перед огнём. Бабуля обратилась к другу:
– Если ты теперь Ладислав, то настала пора Лёке узнать про родителей.
У девочки ёкнуло сердце.
АЯ потянулась обеими руками к банке, нажала на пластину-пружину, и дом закружил вихрь полярной метели.
Буран в мгновение ока заморозил всех, и чуть было не унёс куда-то Звонаря. Чёрный небосвод над головой, словно жидкая мерзлота, тёк и переливался молочно-зелёными призрачными лентами и завитками.
– Где мы?! – закричала Лёка, как слепая, протягивая вперёд руку.
Её пальцы уткнулись в обросшую снежной шубой стену. Девочка отпрянула. Она почувствовала, что превратится в ледышку, если немедленно не услышит ответ.
Когда АЯ заговорила, сразу стало тепло. Ничто в увиденном не изменилось, но теперь странники смотрели на происходящее, будто на живую картину, из тёплой комнаты.
– Дорогая моя девочка! Я готова рассказать о твоих родителях.
Лёка, чтобы не заплакать, зажмурилась.
– Они были полярниками. Простыми техниками, преданными своему делу. Уходили в экспедицию на полгода. Следили за работой генератора, исправностью механизмов. Водили вездеход с грузами. Я не могу сказать наверняка – бабуля всхлипнула – но, кажется, мой сын и невестка, твоя мама, были одержимы севером и не планировали осесть где-то в средней полосе. Поэтому ты, милая, родилась… неожиданно. Женщина не сразу подобрала подходящее слово. – Вскоре на станции, вот здесь, случилось несчастье. Связь прервалась, а прибывшие спасатели не нашли людей. До сих пор никто не знает, куда те исчезли.
Она замолчала, и все долго смотрели на огонь, сжигающий горечь утраты.
– Я не смела рассказать раньше, слишком мала ты была. Не представляю, как тебе сейчас тяжело. Но после всего, что мы сегодня пережили, я увидела, какая ты сильная, – она с облегчением вздохнула и продолжила. – В подтверждение тому Добрая Слава твоих родителей сегодня с нами.
Бабуля положила Ладиславу на плечо руку и улыбнулась:
– Всегда лучше вовремя узнать правду, чтобы не терзаться и не тратить понапрасну время. Я приму любые упрёки, любое твоё решение и не буду мешать тебе до конца моих дней. Клянусь, – бабушка уже спокойно смотрела на внучку.
– Я тоже не знаю, где твои мама и папа, но знаю, что они сейчас на связи, – тихо сказал Ладислав и нажал кнопку на панели телевизора. Экран смарта сначала зарябил, затем потемнел и на нём появилась белая точка. Она, быстро увеличиваясь, взорвалась, осветив мужскую и женскую фигуры.
Люди улыбались. Их глаза выражали нежность. Ни у кого другого, кроме этих двух, не получилось бы так смотреть на Лёку. Не было слов, не было фона и примет. Только живые лица любимых. Девочка замерла, пытаясь запечатлеть образ. Звонарь толкнул её в ногу, а после забрался на колени и, повозившись, удобно устроился.
Экран погас. Повисла тишина. Каждый боялся неловкостью нарушить священные мгновения.
Наконец Лёка посмотрела на взрослых и попросила:
– Можно я с собаками схожу к воробью? Попрощаюсь как следует.
Возле схрона они, слушая колыбельную ветра, посидели на «бараньем лбу»* Жёлтые листья ещё не засыпали восклицательный знак.
«Простите мою злость. Я вас люблю... Знаете, сегодня я будто подросла», - проговорила дочка, глядя на грустные осины.
***
Дом гудел как улей. Лёку собирали в школу. Идти ей не хотелось. Оторвать от себя целое детство – это, надо вам сказать, без слёз невозможно. К тому же её одели в форменное платье в клетку, заплели косички со здоровущими капроновыми бантами, руки заняли георгинами. Из букета торчала бабушкина ложка. «Да-а. А на ногах белые гольфы – болячки и ссадины так и бросаются в глаза», – трусила первоклашка. – Её увидят все – такая засада!».
И тут же она вспомнила слова мужественного Алёши на виру: «Им нет до тебя дела, поэтому не следует волноваться». Она быстро успокоилась, заметила ложку, добрые лица и мордочки своих близких. Те ей улыбались, преданно смотрели, и стало очевидно: будут ждать встречи столько, сколько бы дорог ей не предстояло пройти. Бабуля взяла напутственное слово:
– Моя дорогая! Сегодня мы выпускаем тебя в широкий мир и спокойны за тебя. Ты овладела секретным словом, которое ни взвесить, ни оценить. Моя ложка впридачу, – она подмигнула. – Это твоё наследие. Ты преуспеешь в любом деле, о котором мечтаешь.
Звонарь и Белка радостно виляли хвостами и кивали.
– Это слово «вовремя», – догадалась Лёка.
АЯ и Ладислав в знак согласия кивнули.
Лёка продолжила:
– Спасибо вам. Тебе, бабуленька и тебе, мой…
(Она уже умела читать и знала умное слово «акростих»).
Ладислав, не дав ей договорить, приложил палец к губам:
– Тсс! Пусть это останется нашим секретом.
«Бараний лоб» – выступающие на поверхность скалы, сглаженные ледником.
Послесловие. Для тех, кто не догадался, кто такой новый друг семьи:
Азарий – помощник
Надея – тот, кто жертвует собой
Градибор – создающий силу
Есений – ясный свет
Ладислав – добрая слава.
Дорогой мой читатель! А ты догадался сам, кто новый друг семьи бабули АИ? Поделись с нами.
Глава1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7