Новый герой рубрики #людиозера – Виктор Серебренников. Восемь лет назад он бросил работу кондитера в Улан-Удэ, купил вместо автомобиля четыре надувные доски с веслами и переехал на Ольхон. Сначала местные смеялись и называли сапсерфинг «катанием на матрасах», а потом стали сами у него обучаться и открывать прокатные станции.
На острове Ольхон Витя Серебренников уже как туземец. Он знает, где в Хужире продуктовые магазины для местных, может по облакам предсказать шторм на Байкале, а на груди у него набита скала Шаманка. И все-таки на фоне деревенских Витя – в своей яркой серферской кепке, с бесчисленными цветными татуировками и густой бородой – сильно выделяется. Во время нашей беседы его телефон то и дело оживает:
– Мы возле церквушки находимся, – отвечает Витя на звонок. – Прогулка примерно два часа. По стоимости? У нас свободная цена. После прогулки сами решаете, сколько вам удобно, столько оставите.
Он кладет трубку и записывает очередных гостей в свой потрепанный голубой блокнот. Витя – первопроходец и основатель сапсерфинга на Байкале. Седьмой год он катает всех желающих за донаты, то есть свободную плату.
Конец сладкой жизни
Виктор Серебреников родился и вырос на восточной стороне Байкала, в городе Улан-Удэ, столице Бурятии. После института он получил корочку инженера-менеджера по управлению качеством и попробовал устроиться по профессии. Два месяца хватило, чтобы понять – «не мое». И тогда Витя вспомнил о своем детском увлечении:
– Мы с сестрой в детстве любили печь тортики и пирожные, и я решил этим заняться. Но у меня не было образования, поэтому я пошел в ученики кондитера. В частную компанию, которая пекла тортики на два района Бурятии. В первый день я сделал всего три кекса, у меня ничего не получалось, все было криво-косо. Я делал, как Буратино, а кондитеры работали плавно и искусно. «Не переживай, научишься», – подбадривал меня наставник. Так и получилось, за месяц я прокачался и уже мог делать базу: выпекать слои, делать крем, собирать торты.
В КОНДИТЕРСКОЙ БЫЛО ПРАВИЛО: «ЕСЛИ МЫ ЭТО НЕ ЕДИМ – ЗНАЧИТ, МЫ ЭТО НЕ ПРОДАЕМ». РАБОТНИКИ ПРОБОВАЛИ ВСЕ ИЗДЕЛИЯ. У МНОГИХ ЭТО ОТРАЗИЛОСЬ НА ФИГУРЕ, А ВИТЯ КАК БЫЛ ЩУПЛЕНЬКИМ, ТАК И ОСТАЛСЯ. ВОТ ТОЛЬКО ПОТЕРЯЛ ЧЕТЫРЕ ЗУБА ОТ СЛАДКОЙ ЖИЗНИ.
Профессия кондитера в то время оплачивалась не очень высоко: работая 24 дня в месяц, Виктор получал 12 тысяч рублей. Когда зарплату урезали, он уволился из частной компании и устроился в «Бурятхлебпром» – культовое предприятии Бурятии.
– У них пять цехов, я попал в кондитерский. Работать было легче: там конвейер, тебя ставят на разные этапы производства тортов или пирожных, и ты просто делаешь монотонную работу. Лично меня грела одна мысль: то, что мы делаем, приносит людям радость и заставляет улыбаться. Это работа-призвание, не про деньги.
Три года Витя проработал в «Бурятхлебпроме», затем еще год в Питере – кондитером в легендарной гостинице «Астория».
– Питер не мой город. Нет солнца. В выходные я просто лежал, не было настроения гулять. И я вернулся в Улан-Удэ. Устроился печь хлеб в сеть магазинов «Титан». Это оказалось физически еще сложнее: мешки тяжелые с мукой поднимать, тесто в больших чанах заводить. Я понял, что не вывожу, и решил кардинально поменять жизнь.
«У нас этого нет – значит, нужно быть первым»
Даже на фотографиях тех времен можно заметить, что у Вити из-под кондитерского халата выглядывают густо расписанные руки. Еще с детства он увлекался панк-культурой, татуировками, слушал Аврил Лавин, катался на скейтборде и мечтал когда-нибудь встать на доску для серфинга. Уволившись с хлебозавода, Виктор поехал автостопом во Владивосток, где тогда находился один из трех серферских лагерей России.
– Я увидел доски и сразу подумал: «Офигенно». В лагере я пробыл около месяца, помогал по хозяйству в обмен на возможность жить и кататься. Так как периодически не было волн, я познакомился с сапбордами. Это те же самые серфы, только надувные и на них можно плавать по спокойной воде. Как-то на рассвете мы проснулись и поехали катать в бухту затонувших кораблей.
Витя сразу оценил все преимущества сапборда: на нем можно удержаться без труда, самостоятельно забраться в узкие места (например, пещеры) и выйти на воду даже без волн. И он решил привезти сапсерфинг на Байкал: «У нас этого нет – значит, надо быть первым».
– У меня были отложены деньги на машину, которые я заработал на кондитерке. Примерно 200 тысяч рублей. Я их все потратил на сапы. Как раз хватило на четыре доски с веслами, каждая стоила 52 тысячи рублей. И это даже без гидрокостюмов. Кстати, эти доски до сих пор в строю, – показывает Витя четыре желтых сапа с 8-летним пробегом.
В тот момент Витя еще не понимал, где на Байкале можно открыть серфинговую станцию. Он поехал исследовать потенциальные места. Сначала на Святой нос, в Чивыркуйский залив – но там оказалось много медведей. Второй вариант – место, где Селенга впадает в Байкал – отпал сам собой из-за безлюдности. Тогда Витя приехал на Ольхон, изучил обстановку, заметил много иностранцев и решил: «Идеально!»
Ольхон – остров французов
До этого Витя бывал на Ольхоне лишь однажды и толком не успел познакомиться с островом. На этот раз стал он приехал, чтобы разобраться: какие на Ольхоне есть активности и почему тут так много иностранцев?
– Первым, кто сюда завез иностранцев, был Никита Бенчаров (владелец известной усадьбы на Ольхоне. – Прим. ред.). Он переводчик, знает английский и французский языки. Во-вторых, сильно повлиял фильм Жака Ив Кусто, снятый про Ольхон еще 1990-х годах и выпущенный после его смерти. Это привлекло сюда много французов. А потом В 2016 году вышел фильм «В лесах Сибири», это дало новую волну иностранцев. Иногда мне кажется, на Ольхоне французский язык на первом месте, – смеется Витя.
Летом 2016 года Виктор Серебренников приехал на Ольхон с рюкзаком и четырьмя сапами. Поселился в палатке во дворе резиденции «Филоксения» – семейного дома, в котором принимают путешественников со всего света по каучсерфингу (международная сеть путешественников, предоставляющих друг другу проживание бесплатно. – Прим.ред). Владелец «Филоксении» Сергей Еремеев отправлял к Вите всех своих гостей.
– Приезжали к нему одни иностранцы, я с ними первый сезон и отработал. Русских по пальцам можно было пересчитать. Первыми у меня были французы. Группа три человека. Я не понимал, что говорить, языка не понимал. Нашел в интернете две фразы: «Look at me. Repeat after me» (то есть «смотри на меня, повторяй за мной»), и весь сезон ими пользовался.
ПОСЛЕ ЭТОГО ВИТЯ ДАЖЕ НАБИЛ НА ЩИКОЛОТКЕ ОЧЕРЕДНУЮ ТАТУИРОВКУ: СВОЮ ЗЕЛЕНУЮ ПАЛАТКУ И ФРАЗУ «LOOK AT ME. REPEAT AFTER ME».
Так как ничего подобного сапсерфингу на Ольхоне (да и вообще в Сибири) еще не было, Витя не знал, как строить ценообразование и сколько брать за свои услуги.
– И я поставил свободную цену. Пускай люди сами решают, сколько скинуть. И это было правильное решение. Мы до сих пор так и существуем.
Средний донат прошлым летом составлял 675 рублей, в этом году заметно снизился. А вот самое крупное пожертвование оставили Виктору датчане еще в самом начале карьеры:
– Тогда Никита Бенчаров отправил ко мне пару датчан. Я уговорил их пойти на рассвете. После прогулки они признались, что это было лучшее событие в их жизни. И оставили 600 евро «на развитие» – по тем временам 42 тысячи рублей. До сих пор их никто не переплюнул.
Местные смеялись: «Что это за матрасы?»
Иностранцы быстро и охотно распробовали сапсерфинг на Байкале, а вот островитяне долго сопротивлялись новому движению.
– Они думали, что мы ходим на каких-то матрасах, не понимали, смеялись над нами: «Что это за фигня». Особенно водители катеров и катамаранов, – вспоминает Виктор. – Два года я работал в минус. В первый сезон заработал 80 тысяч рублей, во второй сезон людей было в два раза больше, я вышел в ноль и «отбил» стоимость сапов.
А в 2018 году сапсерфинг выстрелил. Во Владивостоке прошел фестиваль серфинга, сапборды показали на всю Россию и направление сразу стало популярным. Тут уж водителям ольхонских катеров стало не до смеха, потому что туристы переметнулись из теплых кают на «матрасы».
– Появилось много желающих. Если до этого было 125-250 человек за сезон, то летом 2018 года я сводил на прогулки свою первую тысячу, а если быть точным – 1054 человек. Но в сравнении с работой кондитера это было нетрудно. Здесь твоя задача – 4-5 раз насладиться красивыми видами на свежем воздухе, а не таскать мешки с мукой.
В 2019 году случился очередной всплеск интереса. На прогулку записалась девушка из Новосибирска. Она снимала много видео, выкладывала в соцсети, но Виктор не придал этому особого значения. О том, что у него на прогулке побывала блогер-миллионник, он узнал наутро – когда увидел 300 пропущенных звонков на телефоне. Сезон пошел на ура.
А ВОТ ПРОШЛОЕ ЛЕТО НАЧАЛОСЬ С НЕПРИЯТНОГО СЮРПРИЗА. В НОЧЬ С 31 МАЯ НА 1 ИЮНЯ КТО-ТО ПРОБРАЛСЯ В ЛАГЕРЬ И УКРАЛ 11 ИЗ 17 ГИДРОКОСТЮМОВ.
– Это было ЧП на острове, все местные помогали искать воров. Началось расследование, виновных нашли. Оказалось, парочка с МРС. «Гидрашки» они мне вернули, но их все равно посадили за то, что они ограбили дом в Харанцах.
«Просто сделай себя счастливым»
После каждого сезона Витя возвращался в Улан-Удэ на зимовку. В 2018 году на заработанные деньги съездил Южную Корею, в 2019-м – в Непал и Индию. В 2020-м решил зимовать на Ольхоне. Остров стал ему домом.
– Конечно, я местный, раз набил себе Шаманку на груди! Это было после третьего сезона. Я понял, что это место мое. Почувствовал уверенность: я в том месте, в котором должен быть.
Так Витя окончательно стал островитянином. Он расчистил и обустроил территорию, которую Сергей Еремеев выделил ему под лагерь, здесь стали останавливаться путешественники с палатками. У лагеря даже появилось свое название, полностью отражающее жизненную философию Виктора: «Просто сделай себя счастливым». Летом 2022 года он открыл здесь глэмпинг – поставил деревянные шатры с прозрачными потолками, через которые можно любоваться на звезды. На это ушли все деньги, заработанные прошлым летом.
– Я собрал каркасы куполов, сделал поддоны, купил «золотую» фанеру (она поднялась в цене в три раза) и пленку специальную. Но внутри получилась теплица, – улыбается Витя. – Надо придумать, как усовершенствовать.
Тем не менее глэмпинг пользуется большой популярностью: выходные расписаны до конца лета, а будни – на месяц вперед. Витя смеется, что раньше все заработанное деньги тратил на себя и путешествия, а теперь – все в дом, все в дом.
– Видимо, я уже приземлился. Я решил землю здесь покупать. В Харанцах, там тихо.
Два года назад на острове даже начали появляться конкуренты. Первых Виктор обучал сам – это были ребята из отеля Baikal View. Об этом он говорит совершенно спокойно: «Живем на одном острове, тут надо помогать». Сейчас в Хужире открылось уже с десяток прокатных станций, в том числе у отелей Baikal View, Villa Malina, Port Olkhon. Вот только в отличие от Виктора Серебренникова, они работают не за свободную, а за фиксированную плату: аренда сапа стоит от 1500 до 2000 рублей.
ЗА СЕМЬ ЛЕТ У ВИТИ НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО ФОРС-МАЖОРА НА ВОДЕ. ОН ПРОШЕЛ КУРС СЕРФЕРСКОГО ЭТИКЕТА И ПОТОМУ ЗНАЕТ, ОТКУДА БЕРЕТСЯ ВОЛНА, КАК ВЕСТИ СЕБЯ НА ВОДЕ И ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ВЫХОДИТЬ БЕЗ ГИДРОКОСТЮМА.
– Гидрашка – это незаменимая штука. Вода в Байкале ледяная, ноги сводит моментально. А неопрен и от холода спасает, и от жары, и еще держит на воде, как спасательный жилет.
Все, кто хоть раз плавал с Витей на сапах, знают про обязательный ритуал. Он отводит группу подальше от берега, достает стеклянные фужеры, набирает воду из самого чистого озера планеты и предлагает поднять бокал за Байкал. Как правило, никто не отказывается.
– Мне интересна не сама прогулка, а пообщаться с людьми. Либо помолчать с людьми. Многие перезагружаются, и эти глаза сверкающие... В них столько радости. Сапы – это такая объединяющая штука... Как водка, только лучше.
