Справедливости ради, борьба была не такой уж и долгой. Удар под дых, удар по затылку – и двое молодчиков скрутили гвардейца, несмотря на его отчаянное сопротивление. Особенно чувствительным был пришедшийся по больной пояснице удар коленом. В принципе, одного его было бы вполне достаточно, чтобы свалить Варяга. М-да, легенда о непобедимом гвардейце разрушалась прямо на глазах... И от этого, хоть и он не был честолюбив, было еще обиднее.
Суматоха вокруг закончилась, и следопыт оказался в звенящей тишине, борясь с растекающейся по телу тупой болью. Рюкзак с драгоценной книгой отобрали, но внутрь, по-видимому, еще не заглядывали, потому как о ней никто ничего не говорил.
Хорошенькое дело – похоже, он начал уверенно вживаться в роль «вечного» пленного. Еще чуть-чуть, и он забросит лыжи и ружье, перейдя на обильное трехразовое питание в какой-нибудь маленькой, но уютной комнатке со всеми удобствами. К чему свобода, если она дает лишь опасности и непреходящее чувство голода? Гораздо проще ей поступиться, но жить на всем готовом. Или все-таки нет?
В голове опять возник образ старухи Инессы. Она злорадно ухмылялась и приговаривала в такт его собственным мыслям: «Зря ты предпочел нашу компанию этим прохиндеям. В санатории у тебя было бы все, тебя бы на руках носили и сдували пылинки, а здесь ты никто и ничто! Но не думай, что я прекращу за тобой приглядывать, Севочка. Никуда ты от меня не денешься! Если, конечно, останешься жив». И на прощание злобная бабка будто бы даже клацнула зубами.
У Варяга и самого скрежетали зубы от переживаний. Его оттащили в одно из внутренних помещений, судя по всему, бывшее изначально мостиком (или что там у виман его заменяет?) и в настоящее время служившее Бородаю центром операций.
Это было огромное пространство, заполненное мертвыми приборами и экранами. Настолько оно было большим, что штаб-квартира гвардии легко поместилась бы внутри целиком, и во времена, когда вимана летала, вмещало до пятидесяти атлантов (Варяг специально не думал о них, как о людях).
Все, кроме небольшого уголка, где устройствами, по-видимому, еще пользовались, было в запустении. Кресла, некогда стоявшие вдоль приборных панелей, были по большей частью выдраны из своих гнезд, а единичные оставшиеся находились в чрезвычайно жалком состоянии. То, что Варяг видел в кабине старика пилота, казалось просто верхом совершенства по сравнению с этим отсеком. Хотя, без сомнения, и то, и другое помещение были созданы одной и той же высокоразвитой цивилизацией, наверняка умевшей управлять гравитацией, временем и пространством.
Новый хозяин корабля появился через несколько минут – все с той же бутылкой в руках, тяжело дыша и изрыгая проклятия неизвестно в чей адрес. Уселся напротив и начал, не снижая накала, задавать каверзные вопросы. Дозорного от его наглой рожи просто разрывало от злости, и он едва удерживался от того, чтобы не плюнуть в нее.
- А я ведь хорошо знал твоего Петра Алексеевича, – после нескольких десятков минут допроса (во время которого Варяг старался либо не отвечать вовсе, либо нести ахинею) неожиданно признался Бородай. – Та еще сволочь. Когда мир рухнул, он промышлял мародерством. Очень активный был, даже банду собственную сколотил. Его ребятишки держали всю округу в страхе несколько лет. Я, конечно, им не уступил – просто ушел куда подальше. Один с этими головорезами я б не справился. А тут вдруг гвардия, забота о людях! Удивительно, как меняются люди, правда?
- Кое-кто не изменился, – процедил Варяг. Он почти ничего не знал о прошлом своего командира, но очень надеялся, что все вышесказанное – не более чем такая же ложь, которую в ответ на вопросы Бородая говорил он сам. Сева слишком доверял Петру Алексеевичу.
- Папашка твой, конечно, был человеком во многих отношениях достойным. Но я Василия не любил, а уж как он меня ненавидел – одному небу известно. Да и слабаком он в итоге оказался, а я слабаков не уважаю.
- Не смейте так говорить о моем отце! – рявкнул Варяг, которому перебранка порядком надоела. Руки ему не связывали – что мешает прямо сейчас взять и придушить этого ухмыляющегося подонка? Почему он продолжает его слушать?
- А ты мне не указывай, малец, – разозлился Бородай. – Не хотел тебе этого говорить, но раз уж ты не ценишь моего гостеприимства, то придется. Мне матушка твоя сразу приглянулась, как они по соседству поселились. Я уж к ней и так и эдак, а она ни в какую. Люблю Василия – и все. Глупость какая! Вот я и продемонстрировал ей, что она не права. Сопротивлялась, конечно, не без этого, но какой смысл? Благодарна должна была быть, ведь перед мной в свое время бабы штабелями укладывались.
- Подонок! Да я тебя… – вскочил Варяг, но в руке Бородая вдруг возник пистолет, который он нацелил прямо в грудь гвардейцу. Тот было дернулся и замер.
Однако бешеная ярость в нем искала выхода. Градом посыпались такие слова, что если бы они были ядом, то прожгли бы в полу огромную дыру. А сам Бородай, будь у него хоть капля совести, превратился бы в кучку пристыженного пепла. Но не превратился – видимо, совести не было совсем.
- Что ты со мной хочешь сделать, я хорошо могу себе представить. Но, к сожалению, такого удовольствия тебе не доставлю. Я хочу, чтобы ты понимал: твоя жертва не будет напрасной. Ты спасешь своего брата. А я наконец обрету наследника. Видишь ли, Сева, – ты, я думаю, в курсе того, что Слава является моим сыном, – после его рождения я был вынужден покинуть дом. По ряду причин. Когда Василий все-таки отправился в лучший мир, я наладил связь со Славой. Внимательно следил за его жизнью, успехами и неудачами. Мое дело должно быть продолжено, и мне нужно понимать, достоин ли он чести стать моим преемником. Рау со своим прихвостнем Джеком, конечно, вмешались в самый не подходящий момент. Еще и Инесса подгадила, скотина старая – и когда она уже подохнет вместе со своими доходягами подругами? Ты не удивляйся, Сева, мы все здесь друг про друга знаем. Конкуренция, знаешь ли, немаленькая… – в этом месте Бородай осекся, но, решив, что собеседник все равно предназначен на убой, продолжил. – За здорово живешь нам бы тут не позволили обретаться. Приходится платить.
- Кому? – быстро спросил Варяг, в котором на мгновение проснулось любопытство.
- Ты знаешь кому, не маленький.
- Атлантам?
Бородай расхохотался. В следопыте снова взяла верх злость, и он, пользуясь тем, что мужчина на мгновение отвлекся, бросился на него.
Однако удар цели не достиг. Раздался выстрел, и пуля просвистела в сантиметре от уха, которое обожгло огнем. В голове зазвенело.
- Не дергайся, – резко перестал смеяться Бородай. – Иначе ногу прострелю. Или руку. Ты мне пока нужен живым, чтобы обменять на Славу. Рау без разницы, кто будет работать на его карьере. А ты даже покрепче будешь. И наверняка протянешь дольше. Но вот мозги у тебя насквозь гнилые! Может, Рау на тебе будет свои опыты проводить – ему нужны физически сильные и выносливые.
Варяг обхватил себя руками, с трудом удерживаясь от очередного выпада. Но это могло бы дорого ему обойтись. Нет, должен же быть какой-то выход!
Его пальцы вдруг нащупали что-то твердое в складках шубы. В потайном кармане по-прежнему лежал цилиндр, обнаруженный на месте крушения виманы «хранителя». Тяжеленькая вещица. Если попасть Бородаю в висок или в глаз, это надолго отвлечет его внимание. Тот как раз повернулся к пленнику боком, смотрел в загоревшийся на стене экран и отдавал приказания своим прихвостням. Правда, на Варяга боковым зрением то и дело поглядывал. Была не была!
Он аккуратно вытащил цилиндр из кармана и зажал в кулаке. Металл по-прежнему оставался обжигающе холодным, и держать его в руке было некомфортно. Варяг уже было замахнулся, но Бородай, закончив со своими делами, вновь повернулся к нему лицом. Пистолет был все еще нацелен на него, поэтому следопыт помедлил. Завел руки за спину и аккуратно переложил цилиндр из левой в правую.
- Подойди-ка ко мне, – потребовал хозяин виманы. – Преподам тебе на прощание еще один урок. Только медленно, без резких движений.
Теперь цилиндр не спрячешь, а с руками за спиной идти было глупо. Противник сразу заподозрит неладное. Пальцы нащупали на приборной панели, на которую опирался Варяг, какую-то круглую выемку, как раз под размер цилиндра. Пусть пока побудет там.
Панели на стенах, спавшие до этого момента глубоким сном и покрывшиеся многолетним слоем пыли, вдруг разом ожили и замерцали разноцветными огнями.
Оба – и Варяг, и Бородай – от неожиданности замерли. Первым, наверное, в силу молодости, гвардеец. Одним прыжком преодолел он расстояние, отделявшее его от злодея, и ударом выбил оружие из руки. Но противник больше поблажек не дал. Он успел снова подать через свой браслет запрос на подкрепление и, не дожидаясь его, бросился в бой. Причем весьма ловко, чего от сильно захмелевшего мужика в его летах ожидать было сложно.
А вимана тем временем начинала жить своей жизнью. Шлюзы в помещении как по команде захлопнулись, и его заполнил низкий гул с какими-то всхлипываниями и урчаниями. На экранах высветились многочисленные схемы и диаграммы, ряды изображений поползли вверх. На других мониторах в это время транслировалось изображение с камер снаружи корабля.
Который плавно набирал высоту.
Варяг почувствовал себя нехорошо, но вовсе не от борьбы с Бородаем. Это было что-то другое. У него то и дело темнело в глазах, в голове словно работала циркулярная пила. Перед глазами вспыхивали искры. Еще мгновение – и он отключится… и этот момент настал.
Когда же он все-таки включился, вокруг, на первый взгляд, вроде бы ничего не изменилось. Все так же мигали разноцветные индикаторы на панелях, все так же гудел и всхлипывал двигатель (наверное, это был он). Но Бородая не было, а в одной из дверей в помещение чернела огромная, вырезанная каким-то устройством дыра, через которую, по-видимому, старик и сбежал. Но его судьба Варяга волновала сейчас меньше всего.
Пытаясь стряхнуть наваждение, он уселся в ближайшее кресло. Оно оказалось мягким и очень удобным. Навалилась невероятная усталость, глаза закрылись сами собой, хотя в сон не клонило. Внутренним взором он увидел виману со всеми ее помещениями и обитателями, а также все, что происходило за бортом. Корабль поднялся в воздух уже на несколько сот метров и словно замер, ожидая дальнейших команд.
«Нужно найти Никитку», – мелькнула в голове дозорного единственная связная мысль.
Тут же, словно по заказу, в голове стали мелькать изображения различных мест, расположенных неподалеку от базы Бородая. Некоторые из них показались Варягу знакомыми, например отравленный ручей и труба-магистраль, некоторые были совершенно новыми. Среди изображений он отметил для себя гигантский карьер – видимо, тот самый.
Тут и огромная поляна, в центре которой еще недавно покоился ставший внезапно летучим корабль. По ее периметру в ярком свете, которые давали луна и прожекторы виманы, бегают какие-то люди, размахивают руками, даже пытаются из ружей сбить летательный аппарат. Вроде бы что-то загорелось, и дело вот-вот грозило превратиться в пожар. Перепуганные лоси улепетывают в лес, за ними мчатся люди на снегоходе… Где же Никитка?
Картинки перед глазами замельтешили, как быстро пролистываемые страницы книги. Стоп-стоп-стоп, не так быстро! Да вот же он – как и тогда, после похищения дикарками, – спрятался в ветвях густой ели и наблюдает за происходящим. Парень не выглядел ни испуганным, ни растерянным, словно сталкивался с подобным каждый день. Его взгляд спокойно скользил по суетящимся в панике людям (Варяг правильно определил, что «войско» Бородая было много больше, чем ему подумалось вначале), а потом поднялся выше.
Следопыт прямо кожей почувствовал этот взгляд, как будто пронзивший корпус корабля и все его многочисленные переборки. Очень необычным было это ощущение. Но в то же время как будто… давно забытым. Спокойствие и уверенность… Равновесие…
Что это? Непонимание все еще билось где-то внутри, но постепенно угасало и растворялось.
«Как?» было совершенно неважным. Главное – «что дальше?»
Варяг каким-то неведомым образом ощущал: его напарник знает, что он здесь. Все под контролем. Нужно действовать. Пора действовать. И он принял решение.
Продолжение следует...