Илье Николаевичу скоро пятьдесят. У него уже давно своя фирма, где он и учредитель, и генеральный директор.
Нужно было, как обычно подписать финансовый отчёт за полгода. И вот, в полдень, среди лета договорились встретиться с бухгалтером. Самая окраина Москвы. Спешить некуда, но отчего то решил срезать и проехать мимо длинной девятиэтажной панельки в шестнадцать подъездов, и выскочить прямо на улицу Грекова к дому, где офис. Седан едва катился мимо газонов - дворик же... Но, нет - пусто, никого..., и дорожка совсем свободна.
И откуда только она взялась, эта ворона?! Прямо, как самоубийца, под колеса - нырь! Илья Николаевич по тормозам... Остановился. Слава богу - успел! Подождал. Тронул дальше. Вдруг, под передним колесом хрустнуло и машина перекатилась через мягкий валик. Что за чёрт?! Неужели?! Вышел из машины... Так и есть, лежит и умирает. Почему не убежала? Молодая ещё наверно... Птенец.
Взял в руки. Ни кровинки. Так только, меленько подрожала в руках и затихла...
Саперной лопаткой, которую, на всякий случай, всегда возил в багажнике, вырыл на газоне небольшую ямку и закопал.
Будто все силы забрала эта птичка пока тряслась и умирала на руках. Сидит Илья Николаевич в машине и ехать не может. Зачем-то позвонил знакомой операционистке из банка, совсем молодой девушке:
- Ты знаешь, я сейчас ворону раздавил. Не увидел и переехал колесом. Худо, мне как-то. Жалко её, мутит, аж сил нет.
А она как заржёт!
- Да ты что? Спятил что-ли?!
Потом поняла, что не подхватила нужную волну и начала притворно сожалеть. Зачем именно ей позвонил...?
Прервал разговор, разъединил и поехал дальше, в офис. "Дура она наверно... Почему раньше не замечал?"
Всё хотелось с кем то поделиться, но как? Выходило, что и впрямь, как в известном фильме, мол: "птичку жалко",- будто сбрендил. Наверно, надо в таком случае, рассказывать с самого начала, с той самой синички... Иначе никак не понять...
А было это ещё тогда, в детстве...
Наступило лето и долгожданные каникулы. Илюшу отправили в пионерский лагерь под Калининым (ныне Тверь). Корпуса стояли прямо среди хвойного леса. Детей, конечно, не могли занять играми или соревнованиями от подъёма до отбоя, и потому много времени оставалось на безделье. Кругом валялись еловые и сосновые шишки, и мальчик, развлекая себя, кидался ими в порхающих по ветвям веселых синичек. Пару недель шишки летели мимо: то в веточку на которой сидит птичка попадет, а то и вовсе, в стороне просвистит...
В тот день проводили соревнования по стрельбе из духовушки и Илюша занял первое место.
Дело в том, что уже несколько лет, начиная с мая и почти по всем воскресеньям, как только открывался тёплый летний сезон они с бабушкой ездили гулять в парк культуры имени Горького, что возле станции метро Октябрьская в Москве. Чего там только не было... И вёсельные лодки, плывущие в таинственных прудах с камышом и лилиями, и орущие на различных каруселях и горках дурашливые экстремалы, и зеркальная комната смеха, и лабиринты страха. Конечно, очень интересен и соблазнителен был аттракцион с электромашинками, беспорядочно бегающими по замкнутому резиновому корту с гордо рулящими в них детьми. Но подобное удовольствие было очень дорогим, и бабушка бы на него денег никогда не дала. Впрочем, можно было постоять минут десять рядом и порадоваться счастью других.
Мимо лотков с пломбирами и эскимо, конечно, проходили даже не глядя... Ангина - Илюше нельзя...
И наконец - вот и ОН! Тот самый, из-за которого уже за пару дней так сладко стучало сердце, будто по телевизору покажут любимый мультик или игру в хоккей, где наши бьются с Чехами или Канадцами. ОН - это уличный тир возле Чёртова колеса. Да-да, он располагался именно там, чуть сбоку! Бабушка всегда давала деньги на стрельбу, однажды решив, что это и есть настоящее занятие для мальчика, а не какие-то там фальшивые резиновые электрические автомобильчики... А мальчик, с надеждой испрашивал тридцать копеек, покупал десять пулек, бережно вкладывал каждую в нужное место в духовушке и стрелял, стрелял, стрелял... Стрелять нужно было в движущиеся металические фигурки диких и домашних крупных животных, маленьких зверьков, летящих птичек, и в обычную круглую спортивную мишень. С бабушкой был уговор, что если за неделю Илюша приносил из школы больше трёх пятёрок, то за каждую дополнительную отличную оценку полагалось плюсом ещё пять копеек на стрельбу. Так всегда и бывало: бабушка держала слово, неизменно выделяя финансы, и стоя неподалёку сказочной волшебницей, тихо переживая за внука.
Через год Илюша выбивал уже всех бегущих зверей и летящих птиц, а если стрелял в мишень то набирал из ста не менее девяноста очков. И каждый раз, это была личная победа и маленький праздник! Ведь как же здорово быть таким метким стрелком! И какая добрая и справедливая, суровая с виду бабушка!
Оттого то, подготовленный таким образом, Илья выбил больше всех очков, и занял то самое первое место по стрельбе среди всех отрядов, став абсолютным чемпионом пионерского лагеря. Девочки умилялись, а местные деревенские мальчики, которых было в лагере не мало, "съели свои зубы" и затаили обиду. Дело в том, что они уже успели рассказать, что много раз стреляли из настоящих ружей, а некоторые даже ходили со взрослыми на охоту, и чуть ли не попадали белке в глаз. Илюшу торжественно наградили грамотой за победу в соревновании. Он был счастлив и горд необычайно.
До обеда оставалось ещё полчаса. Илья побежал к любимым соснам и ёлками, подобрал шишку, взглянул вверх, увидал над головой синичку и... За долю секунды он понял, что попал. Синичка свалилась по диагонали от ствола, трепеща крылышками. Мальчик быстро подбежал, и чтобы не упустить добычу, наклонился и прыгнул, как в воду, накрыв летунью обеими руками и телом. Птица мелко дрожала и лететь никуда не собиралась. Её головка склонилась набок, через минуту она затихла и умерла...
Как всё просто и пусто. Такое разочарование и никчемность. Столько дней охоты, азарта, желания попасть в цель... И вот, так всё странно закончилось. Казалось, что сбив синичку, можно будет с ней подружиться, погладить её или покормить..., и, конечно отпустить. Но нет, ведь ясно же, и надо бы давно понять, что это невозможно! Как было такое натворить! Илюша оглянулся по сторонам, никто ничего не видел. Он суетливо руками собрал хвою, а веточкой, которая все время ломалась и становилась всё короче, вырыл мелкую ямку, и положив туда ещё теплую тушку, прикрыл её хвойными иголками. Стало очевидно, что произошло нечто непоправимое и позорное. "Никто никогда об этом не узнает",- подумал Илья, и сразу стало спокойнее.
И даже показалось, что и вовсе забылось...
Прошел год. Илья с дядей Володей летел на самолёте в Геленджик, и вот, в самолёте опять, в который раз за год вспомнил. Надо же...
Илюше исполнилось 12 лет. Он сильно вырос, и, буквально за год, стал длинноногим, костлявым и неловким. Да, что там, за год - за зиму к весне прибавил чуть ли не двадцать сантиметров. Когда в очереди в кассу гастронома обратились: "Молодой человек, Вы последний?"- то сразу и не понял, что это к нему. Смутился, но вида не подал.
Две недели: море, горы, вечерний теплый тревожный воздух и камешки. "Гальку" по волнам пускали все - и взрослые, и дети. Искусно брошенный камень, стремительно летел по волнам, перескакивая и скользя с одной на другую, пока не тонул ослабленный и убаюканный нескончаемыми препятствиями. У Ильи, наверно от природы, был очень пластичный кистевой бросок. Камешек, если он был ещё и увесистым, и одновременно плоским, иногда подпрыгивал меж волнами, аж, до семи раз! "Какой я ловкий!"- думал мальчик о себе и становился увереннее и взрослей.
В конце июня вернулись в Москву. Илья хорошо загорел, окреп, и даже, как-то возмужал. Его ещё пару раз в разных обстоятельствах назвали "молодым человеком", а какой-то мальчик, лет пяти - "дяденькой".
Однажды, по прошествии недели, шёл Илья домой со стадиона, где играли в футбол со взрослыми мальчишками. Играли, как настоящие футболисты, делая подкаты и учитывая положение вне игры. Летом в Москве ребят немного, все за городом, вот и взяли их с двоюродным братом Серёжей в одну из двух команд. Бегали они с Сергеем по полю хорошо, удивляя старших футболистов самоотверженной и слаженной игрой. Хвалили...
Илья домой даже не шел, а почти бежал, иногда подпрыгивая на асфальте от избытка сил, внутреннего восторга и неиссякаемой бодрости. Хорошо то как!
И вот, неожиданная находка... Чуть правее на асфальте во дворе кирпичной пятиэтажки лежит камень. Ого! Точно, такой же, как в Геленджике: гладкий, шлифованный, граммов на пятьдесят, так прямо в ладошку и просится. И откуда он здесь...? Илюша даже подскочил от удивления, и подхватив камешек, сразу привычно ощутил в руке его оптимальный вес и размер... Но моря и волн нигде не оказалось. "Эх, жаль! Запустить бы "гальку!"
И тут метрах в двадцати от Ильи, возле самого дома ходит голубь. Обычный сизарь. Ходит себе, и клюёт что-то. Причём один... Обычно то они всё кучками или парами, а тут один. И важный такой, будто царь голубиный! И шею всё вытягивает, и головку эдак на бок поворачивает, и снова клюёт. Взял тут Илюша, да и ловко так, одной кистью, почти без замаха, как пустит камень в сторону голубя...! И далеко ведь было... И не целился вовсе... Голубь за секунду поднял голову и его глаз на мгновенье встретился с глазами мальчика. Камень, описав бумерангом дугу, точно попал сизарю куда-то в шею. Тот как циркуль воткнулся головой в асфальт и начал биться крыльями по кругу. Перья в стороны, будто из разорванной подушки... Агония... Илюша обомлел. "Как же так, я же не хотел! Это же случайно!"
Рядом никого. Никто не видит, во дворе пусто.
Илья, не сводя глаз с птицы, ускорил шаг и быстро пошёл мимо и прочь. Судороги становились все слабее, голубь умирал. Пройдя метров тридцать обернулся. Тот лежал тихо...
Подписал Илья Николаевич финотчет, вышел из офиса, сел в свой Опель. Тоска никак не проходит, ноет как-то. Ни то эти воспоминания уж больно ясно нахлынули, то ли молчаливая ворона-самоубийца утянула за собой..?
Вот ведь, как бывает: можно погубить нарочно, ещё по младенческому недомыслию, можно случайно по легкомыслию и беспечности. А можно и вот так, что глупая птичка вдруг решит умереть и прыгнет под колёса, и сам ты станешь жертвой странного никчемного случая. И последнее больше всего замучает и вынет душу. И не поймёшь, кто кого убил...
И нет будущего, впереди пусто. И что-то не так в прошлом. Там тоже пусто...
А что сегодня...?
Какое ёмкое слово - "пусто".
Наверно, когда-то всё надо менять!
Может это с годами так, что даже по касательной вина неизбывна.
Вон, сосед по даче Ильи Николаевича, старенький дедушка, начал в последние годы мышей у себя кормить. Мисочку им специальную возле крыльца ставит и хлебушка покрошит, а сам стоит рядышком и любуется. И даже колорадских жуков на картофельной ботве травить отказывается. Так полюбил всё живое!
А знающие люди, кто его по прежней жизни помнят, рассказывают, что раньше - до пенсии, он в убойном цеху при мясокомбинате работал.
© А.Е. Тулупов
25 июля 2022 г.
