Знаете, здесь тот случай, когда ты просто фоно видишь иррациональность, при этом не совсем понятно, за что зацепиться, чтобы она стала очевидна для всех.
Самый проверенный способ, в таких ситуациях, стенограмма.
Сначала, самостоятельно прочтите, в слух, с фокусом на том, насколько ровно, насколько четко из одного следует другое. Нет ли каких то внезапных ассоциаций?
Я Матвеева Мария. Я адвокат. Бывший следователь, поэтому я, естественно, полноценно разделяю позицию следователей, которые рассказывали, что они за смертную казнь. Но, не только по причине своей профессии. Я считаю, что с того момента, как человек стал во главе пищевой цепочке он решил, что он может устанавливать нормы права. И вообще нормы морали всего остального. Так мы например считаем, когда можно делать аборт, по сути убийство, до какого периода можно убивать ребенка, до какого нет. Мы разрешаем, во многих стран, и в том числе, разрешаем считаем когда можно убивать животных когда нельзя. Раз мы приняли эти нормы. Да, то есть, что мы разрешили себе, мы убиваем детей, когда мы убиваем своих больных, когда мы убиваем животных. То есть, мы живем по сути, до сих пор по законам Хаммурапи. Значит, мы можем также, установить нормы права, что когда мы уничтожаем, соответственно, людей, которых мы считаем нарушили закон, настолько, что они больше не имеют право существования. Смертная казнь, адекватные меры наказания.
Звучит логично. С логикой все хорошо. Но нас, когда мы "нальность" оцениваем, другое интересует — внезапные переходы, всплывающие ассоциации, насколько сюжет цельный. Насколько из А следует Б.
Давайте я покажу:
Я Матвеева Мария. Я адвокат. Бывший следователь. Поэтому я, естественно, полноценно разделяю позицию следователей, которые рассказывали, что они за смертную казнь.
Какие следователи рассказывали? Не совсем понятно, как это вылезло.
И дальше, её переходы только усиливаются:
Но, не только по причине своей профессии… Я считаю, что с того момента, как человек стал во главе пищевой цепочке, он решил, что он может устанавливать нормы права. И вообще нормы морали всего остального.
То есть, сначала вылезают "из кустов" голоса следователей, затем, внезапно, про пищевую цепочку. Вы понимаете, что это довольно сильный прыжок? От следователей, до человека, как вершины пищевой цепочки. Ассоциативно, это скачек. Перепрыгивание в другой контекст.
Ассоциативных ряд крутится вокруг убийства, но он произвольный.
Так мы например считаем, когда можно делать аборт, по сути убийство, до какого периода можно убивать ребенка, до какого нет. Мы разрешаем, во многих странах, и в том числе, разрешаем, считаем когда можно убивать животных, когда нельзя.
Разумеется, эмбрион человека, животные, и сформировавшийся совершенно летний человек — это три разные категории.
Понимаете, её ассоциативный ряд, он довольно произволен.
Раз мы приняли эти нормы. Да, то есть, что мы разрешили себе, мы убиваем детей, когда мы убиваем своих больных, когда мы убиваем животных. То есть, мы живем по сути, до сих пор по законам хаммурапи. Значит, мы можем также, установить нормы права, что когда мы уничтожаем, соответственно, людей, которых мы считаем нарушили закон, настолько, что они больше не имеют право существования. Смертная казнь, адекватные меры наказания.
Она прыгает по линии времени. Законы Хаммурапи — это вообще до нашей эры. Кто живет по законам древнего мира? Кто Мы? Что это за манипуляция информацией?
У рационала, временная линия — линейная. У неё же, широта ассоциативная ряда. Линейности нет. Связи носят произвольный характер. Просто за счет творческой БЛ, она вставляет логические связки, которые создают эффект ровной линии повествования.
Дальше, важный момент. БЛ у неё не причина, не фундамент.
Вот как звучит рационал:
Я, Матвеева Мария. Я адвокат. Бывший следователь. Я, как и мои коллеги, следователи, поддерживаю смертную казнь. Моя позиция такова, что мы, как люди, по сути живем, до сих пор по законам Хаммурапи. С того момента, как человек стал во главе пищевой цепочке, он стал устанавливать нормы права и нормы морали. В современном обществе, во многих странах, разрешены аборты, смерть животных. Наши нормы, позволяют нам решать когда мы можем убивать детей, больных, животных. И эти нормы права, позволяют нам решать когда убивать тех, кто нарушили закон, настолько, что они больше не имеют право существования. Поэтому, смертная казнь, адекватные меры наказания.
В таком качестве мы имеем дело с законом, как фундаментом, а меры, как следствие этого фундамента.
У неё же, меры - фундамент — а закон, как способ объяснения и индульгенция на убийство.
Если вам это объяснение кажется спекулятивным, то можно выйти на иррациональность через статику и экстраверсию.
Статика здесь в том, что фрагменты её монологов носят произвольный характер. Они разорваны по временной линии. Они диссоциативны, до понятия МЫ.
Экстраверсия в том, что она активный объект, который воздействует на другие объекты. Её позиция, экспансия в чистом виде.
Мы, — следователи. Это отнесение себя к референтной группы. Аристократия.
По поводу творческой БЛ — «Если мы хотим кого-то "закрыть", мы найдем другие способы»; «У нас просто так наркотики не подбрасывают»; «У нас людей просто так не арестовывают"»; «У Чикатило сперма не совсем совпадала с кровью».
У неё, что не высказывание, то одна манипулятивной БЛ.
Получается, что отталкиваясь от информацию по силовой сенсорике, она начинает рассуждать о власти и влиянии в контексте структурной логики: закон, иерархия, должности, чины, руководство, порядок, принципы.
Связка сенсорика + логика — это аристократическая связка.
Как логический аристократ, она продемонстрировала:
- Восприятие людей, как ролей: следователи, убийцы. Ролей, с точки зрения принадлежности к группе.
- Стремление к жёсткой социальной моно иерархии
- Стремление быть причастной к системе развитых стран, к американским правовым нормам
Этого достаточно, чтобы сделать вывод, что Мария — Жуков.
