Нейрус Володю поразил. Здесь росли невероятной высоты деревья и трава скрывающая его с головой. С утра гомонили невероятные птицы, кружили огромные насекомые.
Поляна, на которую сел их корабль с трех сторон была окружена лесом, а с четвертой бушевала стихия – с огромной высоты низвергался водопад, грохоча днем и ночью. Только тут, глядя на эти страшные потоки воды Володя понял то, о чем давно слышал – вода тяжелая!
Они ходили смотреть на водопад вместе с капитаном, потом он уговорил Конева, потом Вадима, даже Узорова… Капитан просил не подходить к обрыву одному – он слушался. Но в траве все же лазил, пока студенты во главе с Березиным распаковывали оборудование, а капитан с экипажем готовили корабль к длительному пребыванию на планете.
Мальчик раздвигал высокую траву, смотрел, как торопливо разбегаются насекомые, потом делал следующий шаг. Ярко желтая молния выстрелила из-под травы в руку и тут же скрылась – оставив его с ощущением ноющей боли и двумя неглубокими ранками чуть выше запястья…
Некоторое время он еще не понимал, что произошло, а потом со всех ног бросился к кораблю, миновав трап – едва не сбил капитана с ног.
Тот лишь взглянул на перепуганного мальчишку, на отметину на руке и сразу же повел его в медотсек.
-Оль ты сыровотку КаЭл-ку распаковывала уже?
Он вовсе не выглядел испуганным, поэтому Володя тоже успокоился, но вот Оля, услышав о сыворотке, замерла:
-Да, только что… это кому? – она с ужасом посмотрела на мальчика, и Володя понял, что дела его плохи. Стало не страшно – как-то пусто…
Оля достала сыворотку, шприц.
Капитан тем временем усадил Володю на кушетку, перевязал руку влажным бинтом. Предплечье тут же зажгло, защипало.
-Ай… - Володя поморщился.
-Ладно, не так уж больно, - возразил капитан, перетягивая жгутом руку мальчика.
Володя поздно понял, что ему будут делать укол в вену, собрался было испугаться и даже заплакать.
Но капитан вовремя эту попытку предупредил:
-Не бояться, - распорядился он, - тут десять секунд и все, - он взял у Оли шприц, скомандовал, - не смотри.
Володя отвернулся, но все же умудрился подсмотреть, поморщился скорее от страха, чем от боли, пока капитан делал укол, встретился с ним взглядом.
-Видишь – сам себя больше накручиваешь. Молодец.
Володя было улыбнулся, но заметил, что Оля готовит еще один шприц.
-Еще укол? – спросил он.
-Вообще-то еще три, если честно, - отозвался Андрей Викторович, - и гораздо больнее, чем этот.
Володя вцепился в кушетку. В носу защипало.
-Прости, но уговаривать мне тебя сейчас некогда, - сказал капитан, - хочется полакать – плачь, но делай, как я скажу, пожалуйста, времени мало…
Вот теперь стало по-настоящему страшно. Так, что о слезах мальчик даже забыл и безропотно подчинился, когда Андрей Викторович сказал ложиться на живот. Он вдруг понял, что капитан напуган не меньше Оли – просто по своему обыкновению ушел в действие.
Самого укола он почти не почувствовал, а вот лекарство обжигало изнутри – Володя скреб пальцами кушетку, но терпел – даже не ойкнул – он вдруг подумал, что сам виноват – ему ведь сказали – не отходить далеко от корабля, не лазить по траве… он не послушал – вот и получил. Он все ждал, что это скажет капитан – сам виноват, вот и терпи, но капитан ничего такого не говорил – только похвалил, перед тем как сделать еще один укол – Володя все же не удержался – тихо всхлипнул.
Потом капитан сказал переворачиваться – Володя кое-как вытер рукавом слезы, лег на спину. Андрей Викторович подложил ему под голову подушку, накрыл одеялом.
-Давай-ка руку.
Володя протянул забинтованную руку.
Капитан осмотрел ее, поморщился.
-Плохо? – спросил Володя.
-Да не особенно, - отозвался капитан, - будь на твоем месте взрослый, я бы вообще не переживал. Но вот детей от таких укусов мне еще лечить не приходилось. Рука болит?
Володя кивнул.
-Сильно?
-Да…
Андрей Викторович поморщился:
-К сожалению, будет еще больше болеть… Ты напрасно стесняешься плакать. Чуть позже я обезболивающий укол сделаю, но, если честно, не очень он помогает…
-И долго? – тихо спросил Володя.
-Я полностью выздоровел на третий день, - отозвался капитан, - но тяжелая ночь только первая – потом уже ничего, терпимо.
-Вас тоже змея кусала?
-Ну да… - он посмотрел за его голову, - Оль мне нужно будет отойти, посиди с ним. Если вдруг станет резко хуже - зови.
-Хорошо, - девушка присела на стул рядом с кушеткой.
-Да ладно, я потерплю, - сказал Володя, - все равно сам виноват, - не дождавшись этой фразы от капитана, он сам ее произнес.
Капитан посмотрел на него и покачал головой:
-Лежи уже, виноватый…
Он не сердился – понял вдруг Володя. Совсем. И от этого сразу стало легче.
Капитан ушел, Володя было расстроился, что ему не разрешили вставать, но вскоре ему стало не до этого – начала подниматься температура, и боль в руке пульсировала все более мучительными толчками.
Володя терпел и ждал капитана – во-первых, ему было как-то совсем стыдно плакать перед Олей, во-вторых, почему-то казалось, что вернется капитан и боль пройдет, он только искрутился на кушетке – Оля несколько раз спрашивала в чем дело, не болит ли рука – но он не признавался. Температура выросла до тридцати девяти – Володя стал проваливаться в забытье – и даже не заметил, как Оля приготовила укол – пришел в себя лишь от прикосновения холодной ваты, пропитанной спиртом, дернулся было, но сил совсем не было, и вдруг стало в общем-то все равно – он только резко втянул в себя воздух, когда Оля вводила лекарство и подумал, что уколы это все-таки не очень страшно. Больно, но не страшно… Володя вновь провалился в забытье.
Вскоре температура спала – он открыл глаза – болела голова и очень хотелось пить – Оля кстати помогла ему сесть и протянула стакан воды. Потом сняла с него мокрую от пота футболку, закутала в простынь.
Володя лег, подтянув колени к груди и закрыл глаза – было очень приятно так лежать, чувствовать холодную руку Оли на лбу…
Наконец, он услышал шаги капитана, открыл глаза и даже хотел было сесть, но не получилось.
-Не стоит тебе подниматься, - сказал ему Андрей Викторович, кивнул Оле, - температура?
-Была тридцать девять и четыре – сбилась до тридцати семи, но сейчас опять растет.
Андрей Викторович кивнул:
-Ладно, можешь идти, я дальше сам.
-Вы уверены? – Оля с беспокойством взглянула на мальчика.
-Конечно. С ним все будет в порядке. Иди, отдохни хотя бы несколько часов.
Оля ушла.
Володя открыл глаза и стал наблюдать за капитаном – тот достал из своей сумки какую-то траву, начал мелко резать, затем, перехватив взгляд мальчика, улыбнулся:
-Не спишь?
Володя помотал головой:
-А вы что делаете?
-Готовлю тебе местное лекарство, - ответил капитан. Он ловко искрошил стебли в кашу, насыпал их в глубокую чашу и начал толочь, - рука твоя как?
Володя промолчал.
-Если сильно болит, могу сделать укол.
Володя снова промолчал. Боль в руке не уменьшалась – наоборот росла, но никаких уколов он не хотел. В носу щипало от подступающих слез, он вдруг подумал…
-Я хотел сбежать от вас, когда мы будем на Нейрусе, - тихо признался он капитану.
-Да, я знаю, - отозвался тот.
-Если бы я сбежал, и меня бы укусила змея – я бы умер, да?
-Да.
Володя замолчал, задумавшись – оказаться одному, без надежды на всякую помощь, на планете где живут ядовитые змеи, огромные насекомые и еще неизвестно кто – он не слишком задумывался о том, каково это, а теперь вот понял, и стало страшно. Он вообще едва не отказался от этой идеи… пока не вспомнил о Видове. Нет, все же выхода у него не было. Но если по пути к Нейрусу он думал о своей жизни здесь с радостным предчувствием, то теперь с какой-то мрачной обреченностью.
Капитан тем временем налил в чашу с покрошенной травой воду и поставил на огонь.
-Это поможет? – спросил Володя.
-Да, должно… - он замялся, не договорив, потом подошел к кушетке, снял с руки мальчика бинт, осмотрел ранки.
-Не так уж плохо, - вынес капитан свой вердикт, - а теперь честно, - он посмотрел на Володю, - сильно болит?
Мальчик кивнул.
-А что молчишь?
-Укол не хочу.
Андрей Викторович покачал головой:
-Ну и напрасно – отдохнул бы пару часов, может, поспал бы… а то сейчас намажу этой местной травой – защипет – до утра не уснешь…
-Ну и что, - отозвался Володя, покосился на чашку с закипающей травой, - сильно будет щипать?
Андрей Викторович, поморщившись, кивнул.
-А вас тоже так лечили?
-Да, также, - он перевел дух, с неохотой проговорил, - жжется хуже крапивы. И – гораздо дольше.
Капитан не очень был уверен, насчет того прав ли он, что сказал правду. Мальчика его слова явно испугали – он растерянно теребил простынь и кусал губы, потом решил:
-Ладно… зато поможет…
Капитан невольно улыбнулся:
-Поможет.
Вода в чашке закипела, он вернулся к ней, стал помешивать – через несколько минут снял с огня, пропитал бинт и подошел к Володе – мальчик был испуган, но как-то сосредоточен и задумчив.
-Рассказывай, – попросил Андрей Викторович.
-Смогу я не заплакать? - поинтересовался Володя.
Капитан только покачал головой.
-Едва ли, - честно ответил он, - да я и не понимаю, зачем это тебе нужно.
-Вы терпели каждую перевязку…
-Согласись, было бы странно, если бы я вдруг стал плакать, - с улыбкой возразил капитан, - а вот тебе пока еще всего семь – наслаждайся!
Володя нахмурился.
-Нет, вообще-то твое дело конечно, - согласился капитан и сел рядом с кушеткой, - давай руку.
В этот момент желание Володи испытывать свою волю мгновенно пропало – он вжался в кушетку и спрятал руку под простынь.
Капитан устало вздохнул:
-Напрасно я тебя напугал. Прости.
-Ничего не напугал! – живо возразил Володя и протянул капитану руку – его при этом заметно трясло.
Андрей Викторович с досадой потер шею:
-Помнишь, ты просил меня сыграть с тобой в шахматы? – поинтересовался он.
-Да, - отозвался Володя, - вы сказали, что не любите играть.
-Не люблю, - согласился капитан, - но специально для тебя… - он закончил перевязку, встал, шагнул к столу и вынул из ящика шахматную доску и часы.
У Володи перехватило дыхание – он сразу забыл и про руку и про змею – он знал от Конева, что капитан играет хорошо, хотя и редко – и ему очень хотелось испытать свои силы.
-Только не поддаваться! – потребовал мальчик.
-Обещаю, - согласился капитан.
Володя торопливо расставил шахматы, пока капитан ставил часы, и сделал первый ход, когда руку зажгло – он прижал ее к груди, закусил губу и сосредоточился на игре - капитан двинул вперед пешку…
-Вы это специально, - понял вдруг мальчик, походил.
-Да, - согласился капитан, переставил своего коня, дождался ответного хода Володи и продолжил,- кажется для тебя действительно важно осуществление этой твоей задумки – не плакать. Не знаю почему, но, в конце концов, я не обязан все знать. Я решил тебе помочь.
Он сделал ход. Помолчал, пока мальчик обдумывал свой, потом спросил:
-Как рука?
Рука, которую Володя по-прежнему прижимал к груди, горела, будто ее замотали в листы крапивы, но Володя вдруг понял, что вполне может это терпеть, особенно, если обдумывать ходы капитана.
-А если потом рука разболится так, что я играть не смогу? – поинтересовался мальчик.
-Ну, никто ж тебя не заставляет, - отозвался Андрей Викторович, - дело в другом.
Снова двинул вперед пешку.
-В чем? – спросил Володя.
-Ходи, потом расскажу.
Мальчик подумал, переставил ферзя.
-Смело, - отметил капитан.
-Вы его не прогоните, - довольно отозвался Володя.
-Посмотрим.
-Так в чем дело?
-Дело в том, что двадцать минут назад ты был готов расплакаться, считая, наверное, что будет совершенно невероятно больно… Все-таки это я виноват. Не стоило тебе говорить… Да, ты прав, кстати, твоего ферзя пока не прогнать… - капитан передвинул ладью.
Володя закусил губу, сделал ответный ход.
-Вы не виноваты, - произнес он, - если бы вы мне сказали, что больно совсем не будет, я бы все равно не поверил, и также боялся бы… Только тогда я бы думал, что вы как все взрослые… всегда врут, что не больно, а на самом деле – больно.
Андрей Викторович кивнул:
-Ну, значит, я прав… Володь, ты знаешь, что плачешь не от боли, а от того, что ее боишься? – он походил, словно передавая ему слово.
Но мальчик лишь кивнул, снова двинул своего ферзя. На самом деле он никогда об этом не задумывался – больно и страшно – это всегда существовало вместе.
-Теперь ты знаешь, что может быть по-другому, - заключил капитан.
Володя вдруг понял – посмотрел на часы – почти полчаса назад капитан делал ему перевязку! И он до сих пор не плакал – хотя рука болела все сильнее – он теснее прижимал ее к себе – и все.
-Спасибо, - сказал он капитану.
-Не стоит, - покачал тот головой, походил.
Володя вдруг понял, какая ему готовится ловушка, сделал рокировку, тяжело перевел дух – о руке он вспомнил некстати – она горела огнем.
-Можем сделать перерыв, - предложил капитан, - следующие минут двадцать будет хуже.
Мальчик упрямо помотал головой, сосредоточился на игре.
За следующие десять минут он не сказал ни слова – было не до того, рука болела – он то начинал раскачиваться, будто надеясь ее убаюкать, то тихо втягивал в себя воздух, наконец, сдался:
-А если теперь укол сделать? Поздно?
-Да никогда не поздно, - отозвался капитан, - просто стоило так мучится почти час?
Андрей Викторович поднялся, начал готовить шприц.
Володя сидел, подтянув колени к груди и уткнувшись в них лбом. И когда капитан взял его руку, чтобы вколоть обезболивающее, даже не пошевелился. Наверное капитан был прав – не нужно было так долго терпеть – сделали бы укол раньше и все давно бы прошло – всего-то секунд десять – и готово…
-Я не смогу тут остаться один, - снова вернулся мальчик к своим мыслям о Нейрусе.
-Ну и не нужно, - согласился Андрей Викторович.
-И что делать?
-Поговорим об этом, когда ты выздоровеешь.
-Ладно, - Володя понятия не имел – о чем тут еще говорить. Через два месяца корабль улетит – он может или остаться здесь один, или улететь на корабле – поскольку остаться он не может… Нет, об этом лучше не думать.
-Давай лучше доиграем, - предложил он капитану.
-Да, - согласился тот, взглянул на доску, - правда время на ходы у меня почти закончилось.
-Вы это специально! – заявил Володя, - Так нечестно! Могли бы походить, а потом мне укол делать!
-Ну да, чтобы у тебя время закончилось, - усмехнулся капитан, - так, конечно, было бы честно, - он передвинул фигуру.
Мальчик подумал, сделал свой ход.
Капитан быстро ответил.
Володя надолго задумался – он все прозевал! Все, что капитан делал последние несколько ходов. Мальчик кинулся спасать положение, съел капитанскую ладью своим ферзем и слишком поздно посмотрел на вражеского коня. Недовольно насупился.
-Можешь переходить, - предложил капитан.
Володя покачал головой.
-Ладно… - капитан недовольно поморщился, - тогда вот… - Он первый раз за игру тронул своего ферзя, - шах и мат.
Володя некоторое время изучал положение на доске, потом обреченно вздохнул.
-Вот поэтому я и не люблю играть в шахматы, - подсев к нему сказал Андрей Викторович.
-Я не расстроился, - хмуро возразил Володя.
-Угу, - хмыкнул капитан, - я вижу.
-Все равно лучше, чем если бы вы поддавались.
-Договорились, - согласился капитан, - давай-ка ложись, хорошо? Как рука?
-Лучше, - отозвался Володя, - я не хочу спать.
-Можешь не спать, просто ложись.
Мальчик послушался и, едва его голова коснулась подушки – глаза начали слипаться. Он некоторое время боролся с собой, а потом уснул.