Шопинг её всегда раздражал. Это автор говорит за неё «шопинг» и «раздражал», потому что сама она никогда так не говорит и не раздражается, а просто вздыхает и заходит в магазин. Вот погулять - это да, она любит, и два раза в день, в любую дождливую погоду, хоть минут на пятнадцать, но выходит на аллею.
А там все знакомые: собаки знакомые, знакомые хозяева, лавочки, детская площадка, которую она всегда обходит стороной. Знакомые деревья, и с ними она всегда здоровается, по-своему, и они понимают её и рассказывают обо всём: кого видели, что нового. Они здесь постоянные, не то что птицы, которых не узнать поодиночке, и каждый раз они о своём, о птичьем.
И эти птичьи заботы её совершенно не интересовали. То ли дело пообщаться с Диком, хорошо воспитанной немецкой овчаркой, или с Чарли, всегда печальным с виду бассетом. А юная ротвейлерша Джесси! А гордая белоснежная лайка! А запряжённые в тройку таксы! И все остальные мелкие собачки, желающие улизнуть от хозяев и продемонстрировать своё «я».
Но иногда в ущерб прогулке она заходит в магазин, чаще на рынок, но сегодня в магазин. И, поднимаясь по магазинным ступенькам, сразу чувствует себя крупногабаритной, лишней. И человек, спускающийся по ступенькам, чувствует её лишней: «Куда прёшь?» - интересуется человек.
Она останавливается, поднимает голову и смотрит человеку в глаза, а он ей: «У, корова!» За ним ещё кто-то выходит: «Ну, что встала, ни туда, ни сюда», - констатирует он положение её физического тела на ступеньках. И получается затор, и сзади недовольные: «Быстрее! Вы всех задерживаете!»
Наконец она входит в магазин. Это небольшой магазинчик самообслуживания, и кто-то называет его «хватательный», в противоположность рядом стоящему - «давательному», где всем распоряжаются продавцы.
Сегодня работает её знакомая кассирша, то есть соседка по этажу. Кассирша делает вид, что не замечает её, потому что она опять перегородила кому-то путь - то ли к молоку, то ли к хлебу, то ли к Богу.
Но она старается уменьшить свои габариты, прижимаясь к стеллажам, чтобы пропустить недовольных её присутствием спешащих покупателей. Надо сказать, что местные жители редко заходят в этот магазинчик. А кто заходит - скорее, от лени или по пути за какой-нибудь мелочью. И основные покупатели здесь - не местные жители, а местные работники. Вокруг полно офисов, бутиков с охранниками, аптек, цветочных магазинов, вечно ремонтирующихся фасадов, тротуаров, подъездов с заляпанными отделочными материалами строителями.
И кто-то из заляпанных с «Дошираком» в руках потёрся о неё и злобно зыркнул, как будто она была ещё грязнее его, то есть он был в этом уверен. И она ещё плотнее прижалась к стеллажам с консервами, уткнувшись в баночки с горошком.
А потом у кассы она оказалась самой медленной и ненужной. И соседка-кассирша пробормотала скороговоркой: «Ой, некогда мне с тобой пообщаться, проходи быстрее, народу полно».
И когда она опять застряла на выходе, то есть какой-то сзади пытался обойти её, а какой-то спереди, глядя на неё, ахнул: «Какой ужас!» - голос свыше не выдержал и произнёс:
- Люди! Чем помешала вам эта собака?
И все посмотрели вверх, а собака спокойно вышла из магазина.
Эта была чёрная лабрадор- ша, деликатная и послушная, и поводок она никогда не натягивала. Вот и сейчас сдерживала в себе скорость, чинно ступая рядом с хозяином.
А в «хватательном» опять кто-то сорвался с цепи. И баночки с горошком не выдержали, упали и покатились, а за ними баночки с кукурузой, оливками, кабачковой икрой, ананасами и другим человеческим компотом. Это произошла цепная реакция. Говорят, даже «скорую» кому-то вызывали.