Сколько знакомых (друзей, подруг, приятельниц) может выпасть человеку за его активную жизнь? Я пробежала инфу на эту тему и даже узнала про теорию Данбара. Поняла: много. Так вот в это моё "много" входит и Людмила, которой посвящена сегодняшняя история.
Этой даме шестьдесят один год.. Три года назад она пережила микроинсульт, а следом уже полномерный. Каюсь, из-за нечастых созвонов и встреч, я узнала об этом время спустя, когда Люда была уже дома и сын ей нанял сиделку.
По телефону она говорила вполне сносно, слегка растягивая слова. Но навестив подруженьку, я расстроилась, подумав, что ей предстоит вечное существование в памперсах, при посторонней помощи. Её вытащили неутраченный интеллект, злость, упрямство и плечо сына.
Платная реабилитация в полном объёме была не по средствам и Люда ограничилась приглашением массажистки с медицинским образованием. Та, видя рвение больной, изучила для неё специфику ЛФК для таких пациентов.
И вот, осторожненько, Люда начала принимать массаж и делать упражнения. А ещё - много читать, что, впрочем было для неё делом привычным. Вот только предпочтения изменились.
Ранее любительница последних громких новинок и классической русской литературы, Людмила запала на любовные романчики - такие тонкие книжицы, зарубежных авторов с примерными названиями: "Бешеная страсть," "Пламя любви," "Любить можно вечно..."
На каждый у неё уходило по два дня (учитываем состояние). И мы, её знакомые, осчастливили одну книжную комиссионку, заваленную такими шедеврами, скупив не менее ста штук по совершенно смешной цене. Люда, барабаня рабочей рукой по кровати, изобразила благодарные аплодисменты.
А неожиданное пристрастие объяснила:
"Эта сладкая водица расслабляет мозг и он телу задаёт ощущение релаксации. За героев не переживаешь, какие бы страсти ни кипели. Бешенная любовь такой и останется, героиня прекрасной, герой - благородным. Засыпаю я после них хорошо."
И только с 13 до 14.00, ежедневно, она читала вслух Православный молитвослов. Потребность души. И даже отключала телефоны - мобильный и домашний.
Одно, другое привело к возможности сначала сидеть, сколько хочется, наконец самостоятельно есть, задействуя обе руки. Появились ходунки, потом трость. Уже год, как Людмила вернулась к практически нормальной жизни: с прогулками возле дома без всякого сопровождения. Сиделка ей больше не требуется.
Опять у нас в привычку вошло не часто созваниваться, а в гости... Да вот, была месяца полтора назад, выбравшись в город. Мужу выпал неудобный график - с утра до вечера с двумя выходными в неприёмные дни, а мне приспичило по делам в учреждение казённое.
Не люблю самостоятельным манером, с пересадкой, мотаться куда-то, но что делать? Объявив нужду маленьким путешествием, поехала из своего посёлка в свой бывший город.
Посетила нужное учреждение, на удачу без очереди, и решила заглянуть к Людмиле - чаю на халяву хлебнуть. Ну, к "халяве" пиццу с пылу-жару купила. Подружка, предупреждённая звонком, мне обрадовалась.
У Люды хорошо. Небольшая спаленка - кровать, два шкафа. В гостиной много горшечных цветов - ухоженных, вовремя пересаженных. Стеллаж с книгами, уютная зона с диванчиком и двумя мелкими креслами.
На стене телевизор, репродукции известных картин в неброских рамках. Кухня оснащена всем на свете. Мультиварка, кофе - машина, микроволновка, естественно. В шкафу блендер, электромясорубка. Пароварка и соковыжималка тоже имеются.
Много красивой посуды - наборами. Всё в превосходном состоянии (Люда очень аккуратная), хотя давно, в разные годы куплено. В основном, не хозяйкой квартиры.
И вот присели за стол. Свежий чаёк, моя пицца, уже на красивом блюде. Люда выставила мёд, особенное варенье - из арбузных корок. Про сладкое угощение сказала, со вздохом удовольствия: "Николаша балует."
"Люда?!" - удивилась я. А она кулачком по столу прихлопнула:"Доила и буду доить мужиков пока жива!"
И засмеялась, обнаружив искорки женской манкости - своего врождённого дара. Он, конечно, уж в крупинки превратился, но ещё жив, оказывается.
... Очень давно нас познакомило пионерское лето. Мы встретились в лагере, оказавшись в одном отряде. Поначалу мне, как и многим девчонкам, Люда не особенно нравилась.
Нам, девочкам советского времени, было по 12-13 лет. Цветные платьишки, хвостики, косички или "мальвинки" - вот наша "мода." Люда одевалась дорого и, как-то по взрослому.
Кримпленовый брючный костюм, гипюровая блузка с широкими манжетами, а к ней чёрная, узкая юбка с намёком на шлицу. Футболки, платья импортного производства - тоже не совсем "детские." И босоножки, туфельки уже на небольшом каблучке.
Прямые, до плеч волосы, Люда расчёсывала на прямой ряд, а на просьбу пионервожатой их "прибрать," отвечала:"Мама не запрещает мне такую причёску носить." Она была невысокой, худенькой, но уже похожей на девушку и ей бы больше подошёл отряд с ребятами старше по возрасту.
Люда среди нас явно скучала, а моё с ней сближение "устроил" Виктор Гюго. В сон час, после пляжа и плотного обеда, все девочки спали, а я нет. Смотрю, а Люда тоже не спит - под простынёй книжку читает.
"Что читаешь?"- спросила шёпотом. "Тебе не интересно. Это взрослая книга," - неохотно откликнулась Люда. "И какая?"- не отставала я. Она со вздохом, очень быстро, мелькнула обложкой: Виктор Гюго "Собор Парижской Богоматери."
Я хмыкнула: "Нашла, чем удивить! Мной сей роман прочитан в десять лет! Хочешь, проверь вопросами." Не поленившись, Люда устроила обсужденье книги. Во многом наше мнение совпадало.
Как оказалось, мы обе почитали Чехова, не понимали, но жалели Катерину из "Грозы" и очень осуждали Анну по фамилии Каренина за предательство сына. А всякие там герои писателя Николая Носова, например, нам уже надоели.
Проснувшиеся девочки оторопели, застав нас чуть ли не в объятиях друг друга. Мы стали с Людой не разлей вода. Случалось, делали "секретики" под ёлкой (красивый фантик, стёклышко и закопать), прыгали в "резинку," играли в мяч, но большую часть времени вели беседы.
Людка, к гадалке не ходи, была из обеспеченной семьи. Отец, какой - то там руководитель, весьма прилично зарабатывал. Имел машину, связи, иногда рабочие, заграничные поездки (для советского времени это - ах, согласитесь).
Не только дочь с женой шмотками баловал, но и привозил для выгодной перепродажи. Этим мама Люды занималась, хореограф по специальности. Такой упакованной жизни можно было бы позавидовать, если б глава семейства не баловал себя любовницами.
Впрочем, Люда об этой папиной "слабости" говорила без надрыва, вероятно с подачи матери, воспринимая, как данность. Вот невозможно же отменить слякотную осень или холодную зиму!
После пионерского лета наша не слишком регулярная, но приятная дружба не отменилась. Бывая у Люды дома - в квартире, выдававшей материальные возможности хозяев (хозяина, прежде всего), я непривычно оказывалась втянута в общение с её родителями. Если они присутствовали, конечно.
Непременно затевалось чаепитие. На стол выставлялся праздничного вида сервиз, на самом деле повседневный. Мама Люды, грациозная женщина, много пекла и её пирожки, воздушные печеньки просто во рту таяли. Женская половина, присев к столу, больше не суетилась и не дёргалась.
Подать, нарезать, переменить блюдо, долить чая, убрать лишнее, развлечь - это становилось мужской прерогативой. Отец Люды, с видимым удовольствием, за нами ухаживал. Рассказывал допустимые анекдоты, что-то познавательное - без нравоучений, но и слушать умел.
Харизматичный, энергичный и вальяжный одновременно, он обладал талантом очаровывать кого-угодно. При этом, у каждой складывалось впечатление, что именно она больше других ему интересна, она - особенная! Его хватало на всех, и в то же время, он "принадлежал" каждой в отдельности.
Провожая меня до остановки, после первого "гостевания," Люда спросила: "Как тебе мои родоки?" Я была искренна: "Очень! Особенно Константин Иванович." Она кивнула:"То-то и есть. Не дай Бог такого встретить. Голову потеряешь и всё на свете простишь."
Наверняка, это было мнением и головной болью её матери, Аллы Владимировны, но звучало убедительно и не требовало расшифровки. Забегая вперёд, скажу, что эта способность - собой завораживать (манить) в полной мере передалась Людмиле.
Но вот закончена школа. Люда собиралась поступать в педагогический институт - не, то чтоб призвание, просто хотела гуманитарное образование получить. Однако Константин Иванович настоял на педучилище, говоря:
"Вы - девочки, ягоды скороспелые. Сегодня в своей спаленке спите, а завтра - в мужней. Мне, Людок, так будет спокойнее. Институт можно закончить заочно. Доверься отцу."
Как в воду глядел. Едва получив диплом, Люда наладилась замуж. Её разумный отец заранее расстарался насчёт квартиры: их с женой жильё разменял, наверное, доплатив и на свадьбе молодым было объявлено о дорогом подарке - двухкомнатной квартирке.
На деле она принадлежала только Людмиле, но этот факт она оценила позже. Муж Люды, Стас, чем-то напоминал тестя. Скажем, из этой же серии - интересный, самодостаточный и ... любвеобильный. Подозреваю, "папина дочка" подсознательно именно такого и высматривала для себя.
Первые года три жизнью со Стасом, она была очарована. Планы о высшем образовании забылись. Родила сына Валерика. Ни роды, ни заботы на ней не сказались.
Синеглазая, смазливая, всегда в лёгком, приподнятом настроении, Люда одной рукой сына качала, второй наводила порядок, готовила, а ... третьей - обнимала мужа. В этом - в мать удалась.
Не знаю с какого момента, Стасу показалось мало жены, но первая измена открылась незадолго до первого дня рождения сына. Побежала за советом к маме и услышала:
"Себя спроси. Сможешь без него - беги! Такие не меняются. Но я вот с твоим папой расстаться, никогда в голове не держала потому, что люблю нестерпимо. Он для меня единственный."
Люда вздохнула: "Я тоже мужа люблю!" "Значит, обожди. Либо примешь, как есть, либо - нахлебаешься. Тогда и решение выпрыгнет. Непросто быть взрослой, девочка моя ненаглядная!" Говоря так, Алла Владимировна обняла дочь и шепнула:"Ничего не бойся. Мы с папой есть у тебя и Валерика."
Решение "выпрыгнуло" несколько лет спустя, когда Люда своими глазами увидела "горячие кадры" с участием своего Стаса и рыжеволосой девицы. "Просмотр" мигом излечил её от любви и выдал решение. Валерик, сын Людмилы и Стаса, готовился к первому классу - вот, как долго она "хлебала" неверность мужа.
При разводе, Стас было замахнулся на квартиру, требуя размена, но "умылся," как говорится. Люда отцу спасибо за разумность сказала. Перебирать случившееся не довелось: горе свалилось.
Мама Люды, вы помните, была хореографом в Доме культуры. Всегда в движении - работа такая. И стало беспокоить колено. Алла Владимировна никуда не пошла - уже было такое.
Мази, таблетки болеутоляющие. Ещё и компресс спиртовой. Диагноз верный ей не сразу поставили, но, наверное, помочь, в любом случае было нельзя: очень агрессивная опухоль.
Муж и дочь сгруппировались возле любимой больной, не веря, что спасения нет. До операции ей провели химиотерапию. Кто-то посоветовал приём настойки из ядовитых трав. Константин Иванович смотался к целителю на Алтай и, чтобы поддержать жену, первую порцию принял сам.
Как они дошли до конца, я не знаю: Люда попросила пока не звонить, освободив меня от сочувственных, но жестоко-глупых вопросов о самочувствии Аллы Владимировны.
Она позвонила, как минимум, через три года, спросив:"Адрес моей квартиры не забыла?" Оказалось, Люда осталась одна. В том смысле, что Константин Иванович, продав движимое и недвижимое имущество, поделившись с дочерью, уехал на ПМЖ в Польшу. Причина выбора меня удивила.
"Папа там проходил срочную службу. Страна понравилась, что ли. Не знаю. Он после смерти мамы стал замкнутым. Сказал, что если не совершит, что-то нестандартное для себя, сойдёт с ума. И вот - совершил," - объясняла мне Люда.
А за окном затихали девяностые годы. Нам с подругой натикало по тридцать пять лет. Наши сыновья стали почти подростками. Люда, арендовав уголок в магазине, торговала косметикой. Наверное, ей отец доставку организовывал. Точно не помню.
Я почувствовала - подруга живёт не нуждаясь. Её сын Валерка, похожий на дедушку, посещал платный бассейн, занимался с репетитором по английскому языку (мать уже готовила его к профессии переводчика). У него уже был музыкальный центр и крутая игровая приставка.
"Ого, как ты раскрутилась!" - с лёгкой завистью отметила я. Помедлив, она ответила:"Не в такой степени, чтобы сыну репетитора заблаговременно нанимать. У меня есть покровитель, Лина." "Любовник богатый?"
"Да хоть так называй. Не бандит. Бизнесмен. Очень мной увлечён. Долго ухаживал и целый месяц ждал ответ, пока мы с Валеркой отдыхали на море. За его счёт," - с долей гордости за себя делилась подруга.
"Значит, замуж позвал?" "С чего ты взяла?" "Ты про ожидание ответа сказала." "Согласна я стать его женщиной или нет - вот насчёт я томила его,"- засмеялась Людмила.
Бизнесмен был женат, старше годами, но щедр."Любишь его?"- соскочил глупый вопрос, рассмешивший подругу.
"При чём тут любовь? Я это понятие закопала, когда Стаську на рыжей заразе застала. Замуж не хочу, но считаю, у каждая женщина, независимо от возраста, имеет право на выгодную личную жизнь.
Если посчастливилось - с мужем. Но я в такие сказки не верю. Не бери на свой счёт. У тебя другой случай: личная жизнь с мужем есть, а выгоды нет. Тоже неплохо. У меня вышло так. Первый мой мужчина после развода и встречаемся мы второй год. К себе не привожу из-за сына. Место для свиданий - забота покровителя," - с оттенком цинизма говорила Людмила.
Закончился этот роман, случился второй, третий. И назначение их было такое же, как у первого. Людмила пользовалась возможностями влюблённых мужчин. Демонстрируя норковую шубку, сообщала:"Это Серёжа на день рождения подарил. А ещё новую стиральную машину. Это из крупного."
Из "среднего" - ездила с сыном в отпуск. Из "мелкого" - колечки, серёжки. "У меня новый холодильник под потолок - от Славы, щедрой рукой!" - сообщала Люда в очередной раз.
Такое перечисление может привести к обманчивому впечатлению, что подруга вела разгульную жизнь, но это совершенно не так, на мой взгляд. Во-первых, я описываю достаточно длинный отрезок времени - "чуть ли не в жизнь после развода."
Во - вторых, перед нами свободная женщина, имеющая право на личную жизнь. Хоть и "выгодную," как она говорила. И знаете, незамужняя женщина, всегда вступает в роман с определённым ожиданием - брака, ребёнка, внимания, секса, более разнообразной жизни.
Не все мужчины были женаты и даже поступали предложения о совместном проживании, для начала. Людмила хотела принадлежать себе и сыну, уделяя мальчику много времени. "Моё сердце - Валера. И только,"- заявляла она, не в пустую.
"А то, что некоторые любовники имели жён и детей - ничего?!"- возмутятся читатели. "Чего," конечно. Но мне лень было тянуться за камнем. В конце - концов, их жён я не знала, а с Людкой мы дружили. И могут попадаться подруги (приятные для души) с некоторым нарушением нравственности, скажем.
Лет до сорока пяти, Людмила выглядела на удивление молодо и соблазнительно. Это ей покойная мать, Алла Владимировна, передала по наследству. Потом тускнеть начала и "личная жизнь" стала затруднительна - относительно "выгоды." А "раздаривать" себя страждущим, Людмила в голове не держала.
От торговли косметикой она давно отказалась, как от невыгодной и до инсульта (уже по факту на пенсии) работала в БТИ. Среднее специальное педагогическое образование так и осталось ею не востребованным.
А связь с отцом оборвалась. По последней, давней новости, он женился. Может, не до дочери стало. Сын Валера, как и мечталось, выучился на переводчика и работает не то, чтобы непосредственно по специальности, но языковой навык в его работе не лишний.
Зарабатывает Валерий приемлемо и тратит много - ипотека, кредит. "По настоящему" не женат. Мама для него первый человек без всякого принуждения или давления. Отношения у них дружеские, свойские.
В период болезни, Валерий был моральной поддержкой и спонсором матери. Да и не приходит никогда с пустыми руками., хотя У Люды сносная (по сравненью с моей) пенсия. Справляется, благодаря тому, что оплату коммунальных услуг сын, после её инсульта, взял на себя.
И вот мёд, варенье от воздыхателя. Оказалось, он же снабжает Людмилу деревенскими яйцами и курочку, такую же, раз в месяц приносит. "У него сын фермерством занимается, привозит отцу продовольствие!" - небрежным тоном начала объяснять Людка, но не выдержав, перешла на душевный:
"Да замечательный дед, что уж! Вдовец. Почти семьдесят. В городе один. Сынок к нему приезжает из чувства долга, но даже в комнату не проходит. Некогда ему посидеть, поговорить с отцом. Вот Николаша и привязался ко мне. Я ведь, как папа мой - располагаю людей. Особенно мужиков!"
Засмеялась, блеснув синевой глаз. Я знаю: не развались семья, Людмила до сих пор бы Стаса, бывшего мужа, любила. Кроме сына, дочку бы ему подарила. Пекла бы пирожки и воздушное, творожное печенье, как её мама, Алла Владимировна.
И была бы довольна "личной жизнью в семье," не заморачиваясь насчёт выгоды. Стас-то, в новые реалии пост советского времени, вписался не особенно и, как сыр в масле, она бы при нём не каталась. А Людмила испытания судьбы пережила, как сумела. А романчики в тонкой обложке, она больше не читает. Фигня потому, что.
Благодарю за прочтение. Напишите, проголосуйте, подпишитесь (кто впервые), пожалуйста. Лина
#реальные истории, рассказы #семейные отношения #воспитание детей #любовь, измена, дружба #пожилой возраст