Делаем рассказ короче (и лучше!)
Это именно о том случае, когда читатели не могут осилить ваш рассказ. Или когда вы сами чувствуете, что не вписали в текст всё, что хотели, и потому читатели не видят заложенную в него глубину. Вы хотели бы свой рассказ — талантливый, сюжетный и с интересной идеей — волшебным образом изменить. И так, чтобы поменьше менять.
Конечно, совсем уж ничего не менять — не получится, но некоторую долю волшебства вы вполне освоите.
Если вы не только писатель, но и парикмахер, садовник, ювелир или скульптор, то уже догадались, о чём пойдёт речь. Если же нет, скажу прямо: мы с вами будем отсекать лишнее от рассказа. О романах речь в этой статье не идёт, потому что в романах несколько сюжетных линий, и работать сложнее.
Прежде всего, не отгораживайтесь предубеждением: «Я своё детище калечить не стану! Что вы собрались от него отрезать, ироды?» В сокращении нет ничего страшного. Можете назвать эту операцию «оздоровительной профилактикой».
Я вам покажу, какие классические (и часто неочевидные) осечки допускают авторы, на примере любезно предоставленного автором Anemone рассказа «Банановая ночь». Шаг за шагом мы очистим этот рассказ от всего лишнего, снимем шелуху, которая мешает читателю читать.
Итак, желательно, чтобы вы сначала прочитали рассказ, который мы будем сокращать, чтобы у вас возникло первоначальное мнение о том, с чем будем работать.
Банановая ночь (исходный текст)
Ночь опустилась на город, за колышущимися занавесками зажглись огни окошек. Выше, над ними, в темнеющем небе моргнула звёздочка. Одна, ещё одна — если долго всматриваться, то они словно выныривают из глубин ночных небес, проступают под пытливым взглядом!
Ночь, такая ясная, такая прохладная, сулила покой и блаженство. Лопотали листья, а редкие прохожие не спешили по домам, наслаждаясь хорошей погодой и ощущением грядущих выходных. Ещё оставшаяся с обеда дождевая влага серебрилась в чаше старого фонтана, словно слёзы звёзд.
«Банан – сволочь!» – Нина сжала в ладони внезапно оказавшуюся пустой шкурку и попыталась вспомнить, когда успела съесть содержимое. Экран монитора насмешливо мерцал. «Я отомстил тебе» – взгляд упал на строку текста в романе, который Нина только что читала.
Это было нелепо.
Нина только что пришла домой, щёлкнула дверным замком, рухнула в кресло и стянула с себя колготы. Пошевелила пальцами ног, вытянула носочки и залюбовалась собственными стройными лодыжками и икрами.
Сегодня днём в офисе Виталик Мокробоев так забавно смотрел на неё, когда она в архиве забралась на стремянку, чтобы достать коробку со старыми документами с самой верхней полки шкафа! Угораздило же менеджерам приобрести такой высокий и неудобный шкаф. Конечно, модули его были закреплены надёжно, материал несущей конструкции обладал необходимой упругостью, да и грузоподъёмность, судя по накладным, соответствовала — но геометрия подкачала! Лазать на него не собирался никто. Верхние полки полтора года пустовали, однако Настя Голуева и Маргарита Степановна из бухгалтерии сочинили сваливать туда всякий хлам. А поди ж ты, пригодился «хлам»! Александр Никифорович думал, что документов нет, пил валидол и вытирал усатое лицо огромным платком с противными оранжевыми вензелями.
И вот сейчас Нина уже дома хмыкнула, достала несъеденный в обед банан. Разлущила верхушку и, ощущая под пальцами спелую мягкость, оттянула сначала левую часть шкурки, потом правую, потом остатки. Аккуратно подцепила пальцами тёмный кончик, сняла белые нити жилок, отслоившихся от шкурки. А потом словно что-то переключилось, банан исчез.
Банановая шкурка была вялой и холодной, и Нина вздрогнула. Страничка моргнула, перелистываясь. «Я был одинок, ты лишила меня семьи!» – восклицал с экрана уродливый злодей романа. Злодей, хромой и жестокий булочник, который на самом деле был беглым постельничим герцога, сжимал в крепких ладонях тонкую шейку его дочери. Нина его ненавидела с первых страниц романа — может быть, потому что тот был рыжим, как Нинин сосед, а может, вся её утончённая истинно-женская сущность чувствовала злодейскость, нежно лелеемую автором романа, как муравьиные дети лелеют колокольчик. Мурашки пробежали по спине Нины, закололо лопатки.
Она вспомнила, как в магазине перед работой выбрала самый красивый, испещренный шоколадными пятнышками банан и оторвала его от грозди. Лишила семьи.
«Нет, этого не может быть!» – Нина осторожно положила шкурку возле клавиатуры и оглянулась. В доме было темно. Обычно мягкая глухая тьма ночной квартиры Нину не смущала, и тихие щелчки деревянных панелей, шум компьютера, урчание холодильника и далекое звяканье соседского домофона казались родными и привычными. Сейчас же стало страшно. Казалось, что в темноте коридора есть кто-то, кто читает буквы с Нининого монитора из-за ее спины.
На самом деле многие из нас чувствовали не раз этот липкий рассредоточенный взгляд. Словно сама тьма из наших страхов и эмоций порождает нечто, чего ещё не было. Мы слишком долго всматриваемся в темноту, но не догадываемся, что даже если этого не делать, тьма всё равно всмотрится в нас. Может быть, не мир — это наше воображение, а мы — сны этого мира, фантомы, призраки короткого нездорового бреда…
Девушка встала и закрыла двери в комнату. Золоченая ручка отразила холодный свет экрана. Разорванная банановая шкурка выглядела беззубой почерневшей улыбкой.
Рядом с монитором мерцал зелёный камушек в подаренном перстеньке.
Нина была увлечена романом, который нашла в сети и целый день думала о том, как будет его читать, но не могла же она съесть банан и не заметить!
Она села в кресло и задумчиво поглядела на шкурку.
– Ты предлагаешь мне в качестве мести теперь кушать шкурку вместо мякоти? – попыталась приободрить себя шуткой Нина. — Я не знаю, ты хочешь напугать меня, Банан Мефодий (она отчего-то сразу решила, что именно так зовут сбежавший из собственной шкурки фрукт), а может быть, это тьма играет тобой, как смешной и зловещей марионеткой, натянутой на властное щупальце. Ни один банан не знает власти настоящего воображения, для которого даже тёмная ночь станет светлым днём, а если в сердце любовь — то вообще ничего не страшно. Но что бы ты ни делал, Мефодий, ты всего лишь жалкое растение, а тьма исчезнет, стоит мне щёлкнуть выключателем!
Нина говорила, стараясь, чтоб её голосок не дрожал, чтобы ощутить ту уверенность, которую она хотела чувствовать.
Она помолчала пару секунд, чтобы удостовериться, что ответа не будет – ведь бананы не разговаривают – улыбнулась и взглянула на монитор.
«Нет, детка, – пафосно изрекал корсар-мачо, герой романа, – у меня на тебя совсем другие планы!»
Когда страница успела перелистнуться, Нина и не заметила.
– Я не знаю твоих планов, – пробормотала она и заклацала мышкой, листая страницы назад.
«Будь осторожна!» – патетически заламывала ручки прелестная героиня.
Нина разозлилась.
– Я выброшу тебя в ведро! – воскликнула она, схватив омерзительно-мягкую шкурку. Разлущенный хвостик медленно и, как показалось Нине, насмешливо приоткрылся.
Девушка в сердцах бросила дрянь в корзину для бумаг.
– Что ты можешь сделать мне, недобанан? – бормотала она. В голове вспыхнула картина мести банановой грозди. Как она купит ее всю, принесет домой и будет сладострастно пытать.
Она бросила Мефодия с удовольствием, словно уже начала мстить. Корзина для бумаг коротко зашуршала, проглотив шкурку. Бросок вышел отменным.
Нина поняла, что наслаждение от чтения романа бесследно растаяло. Сволочной банан! Девушка вздохнула, потянулась и закрыла окошко сайта. Шум компьютера затих, и ночная тишина опустилась с молчаливых звезд за тюлевыми занавесками. Пора спать. Завтра на работу.
Завтра она проснётся, как всегда, в серых сумерках утра, и даже не вспомнит о том, как испугалась тьмы и Мефодия. Ещё один рабочий день — завтра.
Нина улыбнулась и встала, предвкушая сонный свет ванной, теплую воду и свежую постель. Под ногой внезапно оказалось нечто скользкое и омерзительно мягкое, и Нина, нелепо взмахнув руками, рухнула на пол, задев виском золоченую ручку двери.
Наступило утро, сонные прохожие спешили по своим делам, шуршали автомобили, где-то зазвенел трамвай. Город полнился гулом, пробуждался, оживал.
Ветер хлопал нарядным навесом над витриной супермаркета, и бледные отблески утра гладили пятнистые бока ярко-жёлтых бананов в ящиках.
Маргарита Степановна, главный бухгалтер агентства «Эрзац» стояла у подножья стремянки в комнате архивов и раздумывала, стоит ли звать Виталика Мокробоева. С одной стороны, он будет бесстыдно ощупывать взглядом отёкшие, но вполне ещё аппетитные лодыжки Маргариты Степановны, а с другой — пусть лучше её, чем белобрысой девицы Настьки Голуевой. А может, пригласить самого Александра Никифоровича. Валидолом главная бухгалтер уже запаслась…
А Нина лежала на полу, бледная и неживая. Её словно выключили из жизни одним нажатием выключателя.
Прочитали? Тогда за дело!
Мы этот рассказ оптимизируем, по дороге сформулировав, что в нём не так.
Вы точно так же можете проверить на наличие лишних элементов и своё произведение.
Продолжение следует
Автор: Thinnad
Статья на сайте
Не пропустите новые публикации, подписывайтесь на наш канал, оставляйте отзывы, ставьте палец вверх – вместе интереснее! Приносите своё творчество на Синий Сайт! Самые интересные работы познают Дзен.
#синий сайт #наши авторы #что почитать #