Глафира Степановна отказалась от предложения директора и настаивала на своём.
«Понимаешь, Юленька, как не стало моего Тимофея, мне всё о нем напоминает, ну не могу я водить походы и учить детей будто ничего не случилось. Будто он просто уехал и скоро вернётся, а не ушёл навсегда»,- говорила Глафира Степановна Юле.
Глафира Степановна не нуждалась в деньгах, но сильно нуждалась в общении. «Не могу дома находиться, в 4х стенах, съедает тоска, а тут всё родное, тут вы все»,- говорила Глафира Степановна.
Девчонки у неё давно отучились, вышли замуж и у них уже свои дети – подростки или даже старше.
Юля не знала сколько точно лет Глафире Степановне, да и не пыталась выяснить. Глафира Степановна относилась к тому типаж женщин, по которым было видно, что она в возрасте, но настолько хорошо и статно выглядела что назвать её бабушкой не поворачивался язык.
Юлю поражало как эта элегантная женщина приходя переодевается для работы и превращается в тётю Глашу.
Глафира Степановна всё-таки выбила себе пол ставки уборщицы. На удивление остальных отвечала: «Профессорские дочки тоже моют полы».
Глафира Степановна рассказала, что наличие отца -профессора никак не освобождало её в детстве от домашних дел.
Но мы с вами возвращаемся в тот день.
В тот день Глафира Степановна принесла пирог. Ароматный настолько, что запах, кажется, заполнил каждый уголок кабинета
Пирог был капустный, ещё тёплый.
«Сестра заходила, она, страсть как пироги капустные любит, а я подумала где один пирог, там и два»,- сказала Глафира Степановна накрывая на стол заново.
Юля смотрела на эту женщину и думала сколько же в ней силы, сколько жизни и энергии. А у Юли ни энергии, и видимо сил тоже нет, раз Юля решила и жизнь закончить.
Юля разглядывала Глафиру: у той в глазах горел огонь. Он не горел, он прыгал в её глазах, такой, знаете, как у маленьких детей. Огонь забора и жизни. Можно было бы сказать что этой женщине просто повезло и она не знает что такое сложности. Но Юля знает, что это не так. Из размышлений Юлю выбил голос Глафиры Степановны: «Юль, ты чего такая понурая? Из-за Аньки расстроилась?»
Анька- это Анна Львовна, мама Леночки.
«Юленька, не обращай ты внимание на неё », - успокаивал Глафира Степановна: «Ты же знаешь, она очень эмоциональная. Взорвалась, потом успокоится и сама будет переживть»
«Вы правы, Глафира Степановна»,- сказала Юля натягивая на себя улыбку: «Анна Львовна, очень хорошая, активная, всегда помогает».
«И да, переживает потом больше чем я. Приходится успокаивать»,- теперь Юля засмеялась по- настоящему.
На самом деле, Юля устала от постоянных нерватрепок, недовольного начальника, от этой Анны Львовны, которая постоянно чем-то была недовольна. Но Глафире Степановне это всё говорить не стоило.
Но правда в Юлиных словах была- Анна Львовна была из тех людей, которые «за дело» и результат. Однажды дети решили фотографировать на улице. На улице была тёплая весна, «мать и мачеха» пробивались из земли, а одуванчики задорно подмигивали- самое время плееров. Хотелось туда, где много цветов. И да- одуванчиковая полянка была на примете, но нужно было ехать немного за город. Не могли определиться с датой, у одних дела в один день, у других в другой. У Юли шла голова кругом, когда она всех обзванивала.
«Я чувствую себя дураком, звоню и говорю всем одно и тоже как попка-дурак, одним позвонила, вроде договорилась, пока вторым звонила у первых всё изменилось» - говорила Юля.
«А ты им жёстко скажи- так встреча такого-то числа, в такой-то день. И всё. Пусть планируют»,- говорили ей подружки.
«И придёт один человек, а то и никто не придёт», - Юля прекрасно понимала что у всех своя жизнь, дела и заботы, а тут Юля с плеером. Нужно было как-то всё систематизировать.
Систематизация, как раз, и пришла в роли Анны Львовны, она взяла на себя организаторские дела и всё сама решила.
Продолжение следует....
