Скажу честно и откровенно – к таким людям, как Николай Бурляев, я отношусь с презрением и брезгливостью. Ханжество, лицемерие, озлобленность на все и вся непонятно за что – вот их удел.
Причем Бурляев был таким всегда. Мне довелось пересечься с ним, когда ему было сорок, а мне – семнадцать. Он уже тогда производил отталкивающее впечатление на многих. Словно бы какая-то червоточина внутри, осколок разбитого зеркала, который превращает нормального человека в злого тролля.
Впоследствии к этому добавился еще и религиозный фанатизм, в его самой непримиримой фарисейской форме. Свои собственные многочисленные грехи Бурляев себе, разумеется, не моргнув глазом, простил. И раньше, и теперь он видит только чужие.
И вот такой человек, будучи замглавы парламентского комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений, сейчас занят тем, что пробивает закон об общественных советах на телевидении, в театре и кино, соавтором которого сам же и является.
При этом все, кто знает Бурляева, в один голос говорят, что цензура будет жестче не то что по сравнению с СССР, ей позавидует даже страна великого Чучхе. Будучи крайне консервативным, этот очередной бурляевский пасквиль начнет контролировать все скрипучие скрепы тоталитарного режима настолько жестко, насколько это возможно.
В Советском Союзе у людей были хотя бы нравственные ценности и культура. У нас же сейчас есть только злоба, дикость и страх. А бал, жестокий сатанинский бал с его чудовищной какофонией, правят путины, кадыровы, бурляевы…