Виктория варила манную кашу, прислушиваясь к тихому разговору, что Ольга вела с кем-то невидимым в гостиной. Она разливала по тарелкам, когда раздался звонок в дверь.
- Постеснялась своим ключом, - Лидия неуверенно переступила порог. Вопреки представлениям Вики, дочь хозяйки оказалась высокой, крупной женщиной, действительно, никакого сходства с ней, не зря Анастасия Климовна смутилась, когда ее спросила.
- Не похожа на маму? – неожиданно спросила Ольга.
- Нет, а должна?
- Ты хочешь сказать… - Лидия не смогла договорить фразу.
- А что говорить-то, сама же видишь, вылитая бабушка, вот и тетя Аня говорит, что она, внучка.
- Тетя Аня?
- Это она маму так мою называла при жизни, она же племянница ее, дочь двоюродной сестры. Раньше Ольга часто у нас была, мы росли вместе, это уже потом, как Оля заболела, стали видеться реже.
- Заболела, - тихо засмеялась Макеева. – Тетя Аня говорит, что ошибаешься ты, не болезнь это их слышать. Лгать, предавать, не чувствовать чужую беду – болезнь, только от этого не лечат.
- Так значит, это моя племянница? - переспросила Лидия.
- Она, сестры твоей давно уже нет, осталась вот только Вика.
Вика молчала, она поверить не могла, что все это может быть правдой, что-то внутри нее сопротивлялось открывшимся фактам, подкидывая аргументы «здравого смысла». В какой-то момент ей захотелось просто сбежать, забыть и эту квартиру, и этих безумных женщин, решивших стать ей родственницами. Но она не смогла бы сделать и шаг, что-то держало, возможно, голос Лидии, так похожий на голос матери.
- Маму твою Татьяной зовут?
- Звали, ее давно уже нет, она умерла, когда я училась во втором классе. Но откуда вы знаете? Как это возможно?
- Все, девочки, каша стынет, - донесся из кухни голос Ольги. – Ты, Лидка, никогда манку не любила, но другой еды у нас нет.
И они втроем ели манную кашу, а потом еще пили какао, и Лида рассказывала о последних месяцах свое матери.
- Всю жизнь она эту тайну в себе носила, перед самой смертью мне открылась. Татьяна – плод запретной любви, у ее отца уже была семья, да и маму уже сосватали.
- И как же?
- Все за всех тогда решила: подалась в город, здесь выносила и родила девочку, даже назвать успела, но смалодушничала и отказалась от нее.
- Как просто-то, - не выдержала Вика.
- Нет, не просто, - тихо сказала Ольга, - прощения она у тебя просит, а дочка ее уже простила, вместе они.
- Вы что, слышите умерших, слышите мою маму?
- Конечно, - Ольга сказала это так обыденно, так, будто все не слышат только потому, что не хотят их слышать. – А тетя Аня, бабушка твоя, она хорошая, добрая.
- Потом она искала, когда уже с отцом моим разошлась, но ведь в те года тайну удочерения берегли. Когда она мне все рассказала перед своей смертью, я не поверила, решила, что это болезнь, и она бредит, а теперь вижу, что ошибалась. Да и похожа ты на бабушку.
- Вот, смотрите, - Виктория протянула телефон, в котором сохранила фотографии мамы.
- Просто одно лицо, - прошептала Лидия.
- У меня еще один вопрос, как Ольга узнала, что я останусь без квартиры, что приду в это агентство, как ей удалось устроить нашу встречу?
- Да это не я, - засмеялась Макеева, это все они – тетя Аня и Татьяна, мама твоя, те еще затейницы. Главное ведь, что нашли друг друга, а уж как дальше этим распорядитесь – дело ваше.
- Если Виктория согласится, хотела бы пригласить ее к себе в Москву. Я ведь так и не создала семью. А у тебя есть семья?
- Нет, но я хочу съездить домой, навестить дорогие могилы, а потом, кто знает, может и в Москву.
И они долго сидели на кухне, не замечая, как закатное солнце подсвечивает мягким, розовым светом их лица, как бархатистые сумерки приглушают тени, рисуя новый абрис их судеб.
Друзья, не забывайте о лайках и подписках. Рекомендуйте канал и тексты в своих соцсетях.
И обязательно напишите, понравился ли мой новый рассказ.