ГЛАВА СЕДЬМАЯ
2. ПЕРВЫЕ РОСТКИ КОЛЛЕКТИВНОГО ТРУДА
Первый коллективный выезд в пола состоялся в колхозе на покос, косить траву. В правлении к этому дню готовились. Были распределены между бригадами сенокосные угодия, имевшийся инвентарь обговорили о приготовлении в поле обедов на время сенокоса.
В первой бригаде люди были заранее оповещены о дне выезда на покос. В день сбора пришли ранним утром к конторе с косами, в руках по туеску под воду. С прибытием подвод на телеги доложили косы, взятую о собой посуду, продукты на обед, сами сели, организованно выехали в поле.
Погода к этому времени установилась ведренная, словно по заказу, голубое небо глубоко просматривалось ввысь, утреннее солнце светило ярко. По прибытию на луга мужики обговорили между собой откуда и как начинать косить траву.
Первыми на прокосище вышли мужики. Трава стояла густая, по пояс высотой, на травниках искрились еще не успевшие высохнуть на солнце росинки, отдавая серебристым бисером. Всюду слышался неугомонный стрекот кузнечиков, со цветка на цветок перелетали пчелы, шмели, олицетворяя жизнь природы.
Мужики легкими взмахами водили перед собой косами, срезанная трава вылетала из под их пот и тут же укладывалась в продолговатые валки. Вслед за мужиками на прокосище вышли бабы, своей ловкостью и проворностью взмахивали косами, не отставая двигались за ними.
На лугу долго был слышен взвизг кос. К полудню косцы перемешались между собой, выстроившись в цепочку журавлиным клином, один за другим продвигались вперед. Вскоре косцы скрылись из вида, только издалека доносились гулкие голоса баб, да временами мелькали белые рубашки и повязанные платками головы.
Высоко в голубом небе не спеша проплывали над землей светлые облака, они то выгибались, то выправлялись. Легкий полуденный ветерок с приятной свежестью обдувал вспотевшие тела людей.
На лугу под тенистыми кустами черемухи бабы расположили полевую кухню, несколько поотдаль на костре готовился обед, похлёбка из баранины, овеянная каша с маслом, тут же над костром заваривался в котле душистый чай с лесными и полевыми травами со смородинным листом. Все с приятным запахом разносилось по лугу.
Обедали люди в тени кустов с большим аппетитом. ели приготовленную на открытом костре похлебку, кашу. Мужики подходили за добавками, хвалили поваров, - какая наваристая похлёбка, такой давно не ели до сыта. После обеда обливаясь потом, пили душистый чай, отдыхали под кустами лежа на нескошенной траве.
По окончанию обеденного перерыва, подправив свои косы и косцы вышли на прокосище. До конца дня косили траву в полную меру своих сил. Домой возвращались на подводах, по пути смеялись, шутили между собой не подавая вида, что за первый день работы в поле изрядно устали.
Выкосив за неделю луга вдоль Большой речки, косцы перешли косить поляны примыкающие к Пойме. Этим временем скошенная в первые день трава подсохла, подходила пора метать сена.
Бригадир Петр Шабалин готовя бригаду к выезду в поле на сенокос, заранее занаряжал людей на луга грести сено, готовить волокуши.
Б назначенное время люди собрались у конторы, многие пришли с семьями, принесли с собой грабли, деревянные вилы, в руках туески под воду, сумки с посудой. Все были в хорошем праздничном настроении, шутили, смеялись, подростки среди взрослых резвились, играли, бегали друг за другом. С подъездом подвод все уложили на телеги, сами сели, выехали в поле.
По приезду на луга бригадир распределил людей по рабочим местам. Баб с девчатами направил грести сено, мужиков с вилами метать сено, парней - накладывать вилами на волокуши копны, ребят подростков отвозить верхом на конях их к зароду.
Рабочий день начался по трудовому. работали все по хозяйски без проволочки. Мужики заложили в основу зарода более десяти копен, когда начали мотать убедились, что слишком развели зарод. Теперь чтобы сметать его до вечера сами себя подгоняли. Подвезенные копны тут-же тремя вилами мужики подхватывали целиком укладывали в зарод. Ребятишек – копновозов подторапливали, - быстрей, быстрей разворачивайтесь, скорей везите сено. И ребятишки, подхлёстывая прутом своих коней мчались за следующими копнами.
Бабы с девчатами ловкими движениями рук без перерыва сгребали граблями сено в валки, в кучи. Мужики вилами перекладывали их на волокуши, наложенные копны слегка прихватывали длинными веревками, отправляли ездовых к зароду.
Коллективная работа на лугу спорилась, сколько было в это время у людей трудового порыва, вдохновения, сами за собой не замечали, что вершат для общего дела большие дела.
На лугу слышался несмолкаемый людской говор, хохот, отовсюду слышались звонкие детские голоса, погоняющих коней.
На скошенном лугу то и дело прыгали, стрекотали кузнечики, около людей и коней вился овод, на вспотевшие тела липли пауты, слепни.
Тут же в поле в тени под раскидистыми черемухами повара готовили на открытом огне обед, полевой суп с мясом, пшенную кашу с маслом, душистый чай.
Время клонилось к обеду. Солнце подошло к зениту, своими лучами припекало тела людей, постоянно ощущалась жажда пить.
На лугу прозвучала команда - на обед! Ребятишки-копновозы спешили отогнать своих коней на не докошенные поляны, пустить пастись. Люди подходили к кухонному очагу не спеша, в тени обливали друг друга холодной водой из Большой речки. Приготовленный обед ели все с аппетитом досыта, после пили душистый чай с молоком.
Палящие лучи солнца после обильного обеда не разморили тела людей, приступили к работе со свежими силами и с тем же напором продолжали убирать сено.
К завершению работ на поле приехал бригадир Петр Шабалин, осмотрел кругом убранный луг, подошел к мужикам метавшим сено спросил:
- Сколько же в зарод ушло сена?
- Да, вот, что сгребено на лугу все смотали,- ответили те.
Бригадир продолжал разговор:
- Слишком хлопотно метать большие зароды. Мужики не понимающе спросили:
- Как это понимать?
- Понимайте как хотите, только далековато надо возить сено к зароду.
Пока бабы отеребливали граблями зарод, подгребали вокруг его сено, мужики вели с бригадиром не принужденный разговор:
- В том, что мы не рассчитали при закладке, заложили большой зарод, мы сами повинны, когда убедились в этом - было уже поздно, не стали переметывать.
Другие как бы в оправдание:
- Да мы и не метали еще зародов, для себя-то ставили стожки.
- В этом не беда, я не обвиняю вас, главное, что вы вовремя убрали сено, сметали зарод. И тут бригадир поделился с мужиками:
- Я думаю на будущее разделить бригаду на три, четыре звена, каждое наделить всем необходимыми, пусть хотя бы на время сенокоса самостоятельно метают сено. Мужики между собой промолчали, да и время для больших разговоров не было.
Когда подошли, к ожидавшим на лугу подводам солнце заходило за горизонт, бабы заметно волновались. Бригадир окинул всех взглядом, перед бабами извинился:
- Задержал вас сегодня до сумерек. Вы славно поработали, большое вам спасибо.
Люди промолчали. Домой возвращались на подводах в сумерки, каждый сидел молча, раздумывал про себя. Наконец бабы не выдержав молчания заговорили.
- Окаянные вы мужики, дорвались до колхозной работы вымотали сегодня нас.
Другая ей вторила:
- Считай, что со всей поляны собрали сено, а вам все мало, подавай. Третья съязвила:
- Что с ними разговаривать, хорошо, что не заставили еще сегодня косить траву и отвозить на завершение зарода. Мужики сидели молча, каждый себе потягивал дымящую папиросу.
На утро по деревне разносились новости, их пересказывали из уста в уста, бабы вторили:
- Бригадир-то Шабалин на покосе сам-то не работал, а людей измотал, заставил всех работать до темна. Другие к услышанному добавляли свое надуманное:
- Мужики-то неучи развели на лугах такой зарод, завершить его на лугу не хватило сена, так баб заставили косить траву и подвозить к зароду.
Сплетни дошли до самого председателя колхоза, утром не заходя в контору поехал на коне в поле, самому убедиться в верности ходивших по деревне разговоров. Когда увидел убранные луга на них сметанный большой зарод, обошел его вокруг, да видно, люди поработали вчера на славу, сметав такой зарод, но кому надо было разносить сплетни по деревне.
Утром председатель Куимов встретился с бригадиром Шабалиным, спросил его:
- Как дела идут на сенокосе?
- Косцы за последние дни выкосили поляны у Поймы, теперь косят на Больших лугах,- ответил бригадир.
-У Большой речки сметали большой зарод,- продолжал он, - сегодня там бригада полностью закончить убирать сено.
И после сказанных слов Шабалин немного повременил, взглянул на небо проговорил:
- Да вот погода меняется, надо успеть убрать сено у Поймы. Не знаю, как вы отнесетесь, я решил бригаду разделить на три звена и метать сразу три зарода, метать один зарод бригадой хлопотно.
Председатель согласился с бригадиром:
- Правильно решил, надо поспешить, дожди могут приостановить убирать сено.
Утром люди собрались у конторы в ожидании подвод для выезда в поле, многие пришли с семьями. Шабалин собрал всех вкруг, сказал:
- У нас нет иного времени как сейчас поговорить между собой. Сенокосные участки у Поймы по площади не большие, и нет смысла всей бригадой метать один зарод. Лучше всем нам разделиться на три звена и каждому самостоятельно метать зарод. К тому же со дня на день может измениться погода, а у нас сено в валках, надо успеть сметать его, и в первую очередь на лугах у Поймы. С председателем я согласовал.
Люди молчали, потом сразу все в один голос:
- Как считайте лучше, так и будет.
И тут же Шабалин назвал по фамильно звеньеводов, а по группам люди сами разберутся.
Первое звено возглавил Иван Немчанинов, в нем пятнадцать человек, из мужиков кроме его самого: Никита Ронжин, Иван Снопиков, Андрей Юферов; парни- Александр Куклин, Андрей Вылегжанин, Василий Немчанинов, Иван Щербинин; бабы - Маврина Ронжина, Домна Снопикова, Феклинья Куклина, Анна Коврова, Анисья Уточкина.
Работа с утра в звене началась без суеты, спешки. На зарод сено подавали мужики, на верху его стояла Мавринка Ронжина, парни с бабами накладывали на волокуши сено копнами, подростки - мальчишки Ванюшка Ронжин, Сеня Куклин, Коля Снопиков, Ванюшка Юферов верхом на конях отвозили копны к зароду.
В воздухе с утра парило, нагнетающая духота мАрила людей, бабы от пота обтирали ладонями шеи, мужики постоянно вытряхивали из-за ворота навалившую сенную труху.
К полудню подул легкий теплый ветерок, приятно обдувал
вспотевшие тела людей, шелестил листьями сена. У Поймы низко
над землей кружились ласточки, сновали стрижи, мошкара кружилась около людей. Бабы то и дело поглядывали на небо, перебрасывались между собой словечками:
- Не спроста так сегодня парит, - другая:-да и ласточки, словно сбесились, низко летают над землей, по приметам это к дождю.
Погода явно менялась, все были встревожены:
-Как бы успеть до дождя сметать зарод.
Работали в полную меру своих людских сил. Обедали в обычное время на лугу, располагались кругом семьями. За обедом угощали друг друга свежими с огорода огурчиками, пирогами, шаношками, поили холодненьким кваском.
Звеньевой тревожился, глядя на небо видел как серая дымка с запада застилала небосвод. Вскоре с северо-запада отделилась и медленно плыла бесформенная туча с каждым часом приближалась и росла она, спускалась все ниже к земле.
На лугу работали все напряженно не отвлекаясь ни на разговоры и иные дела, к зароду подростки подвозили одну за другой копны, мужики подхватывали вилами, забрасывали на зарод.
Время перевалило за вторую половину дня и клонилось к
вечеру, с неба как бы не спеша наползала темная туча. Вскоре
воцарилась тяжелая предгрозовая тишина. Время от времени отдаленно сверкала зарница, через час засверкала по близости
молния, слышны были раскаты грома.
Гроза налетела быстро, порывистый ветер раскачивал и клонил к земле березы, шелестил еще не улегшим в зароде сеном, с той же быстротой пронесся косой порывистый дождь, он поливая словно из ведра, затемнив видимость на лугу. Люди спасаясь от него прятались за зародом. Под прикрытием сена избежали его основной волны. После пролетевшей грозовой тучи дождь выровнялся, пошел спокойнее, через четверть часа немного стих, но полностью не прекратился.
Люди переждав за зародом проливной дождь, выходя обтряхивали с плеч навалившую труху, обтирали мокрые лица. В душе были спокойны, от чего-то рады, не от того ли, что дождя дождались? Сено в сухую погоду сметали, колосовые на полях наливались. С лугов возвращались домой немного подмокшими, но такими веселыми и не унывающими! В коллективном труде почувствовали себя свободнее, увереннее в завтрашнем дне. Общаясь, каждый день, друг с другом люди стали добрее. Когда на душе становится спокойнее, то и работа спорится.