Актерская работа во МХАТе — короткий и малоизвестный сюжет в биографии Михаила Булгакова. Но сам писатель придавал ему особое значение. В марте 1931 года, спустя почти год после начала работы в театре, он впервые попросил Станиславского «включить его в актеры».
В ноябре 1932-го Михаила Булгакова назначили помощником режиссера спектакля «Пиквикский клуб» и дали небольшую роль Председателя Суда. В ней он выходил на сцену 33 раза.
Спектакль готовили в филиале без ведущих актеров МХАТа, и тем не менее он имел успех. Премьера состоялась 1 декабря 1934 года. До 1938-го «Пиквикский клуб» показали 279 раз и восстановили на сцене после войны.
Неожиданные обстоятельства
В день премьеры «Пиквикского клуба» в Ленинграде был убит Киров. Елена Булгакова записала в дневнике рассказ мужа о том, какой эффект произвела эта новость на публику:
«Вечером премьера «Пиквика». Я в такси проводила М. А. Он оставался до конца спектакля. Приехал и сообщил: во время спектакля стало известно, что в Ленинграде убит Киров. Тут же из Театра уехали очень многие, в том числе Рыков».
Работа над образом
Эту скромную роль в не самом звездном спектакле Булгаков ценил очень высоко. На шуточном рисунке, изображающем ход его жизни, он поставил эту роль выше всех достижений. Возможно, его привлекало ощущение творческой свободы, в которой его всегда ограничивали. По словам жены писателя, Булгаков сожалел о том, что рано отказался от роли в «Пиквикском клубе» — так можно было бы избавиться от измывательств режиссеров, объяснял он.
Для Булгакова Судья был воплощенным пауком — хитрым, цепким, с неподвижными глазами и кривящимся от злости ртом.
Булгаков настаивал, что паучью природу Судьи нужно подчеркнуть гримом, но старший гример никак не мог взять в толк, как это — загримировать лицо Булгакова под паука. Но все же выход был найден, решили, что у паука лицо похоже на «инспектора пожарной охраны, который на днях подло спровоцировал гримера, попросив у него «немного бензинчика, пятно вывести», а потом оштрафовал за незаконное хранение бензина в театре.
Заведующий постановочной частью МХАТ Вадим Шверубович оставил такое воспоминание о писателе:
«…когда, войдя в зал, он видел на сцене уже "свою", то есть изготовленную для репетируемой пьесы часть декорации, мебели, бутафории, — радовался ей, иногда со сконфуженным смешком сознавался, что начинал уже волноваться, что мы собираемся "замотать" этот предмет. <...> С таким же, а может быть, и с гораздо большим удовольствием он примерял свой театральный костюм; когда он смотрел на себя в зеркало, было ясно, что он видит перед собой уже не себя, Булгакова, а диккенсовского Судью».
Инсценировка
Наталья Венкстерн, автор инсценировки диккенсовского романа, была давней знакомой Булгакова. А в 1931 году Булгаков планировал режиссерскую работу над пьесой Венкстерн «Одиночка». Михаил Булгаков помогал Венкстерн в работе над текстом инсценировки по роману Диккенса, а потом, как всегда с блеском, читал пьесу актерам МХАТа. Любовь Белозерская вспоминала, что по Москве даже пошли слухи, что автором пьесы является на самом деле Булгаков:
«Это неправда: Москва любит посплетничать. Наташа приносила готовые куски, в которых она добросовестно старалась сохранить длинные диккенсовские периоды, а М. А. молниеносно переделывал их в короткие сценические диалоги. Было очень интересно наблюдать за этим колдовским превращением. Но Наталия Венкстерн, женщина умная и способная, очень скоро уловила, чего добивался Булгаков».
14 марта 1934 года Булгаков сообщал Павлу Попову:
«„Пиквикский клуб“ репетируем на сцене. Но когда он пойдет и мне представится возможность дать тебе полюбоваться красной судейской мантией — не знаю. По-видимому, и эта пьеса застрянет. Судаков с „Грозой“ ворвался на станцию, переломал все стрелки и пойдет впереди».
Декорации и костюмы
«Пиквикский клуб» стал первой самостоятельной театральной работой художника Петра Вильямса. Возможно, именно в процессе подготовки спектакля они познакомились и близко сошлись с Блугаковым. С этого момента и до конца жизни писателя Вильямс входил в круг его ближайших друзей и доверенных слушателей всех новых произведений.
В 1930-е годы Вильямс был художником трех постановок по булгаковским пьесам («Мольера» и «Пушкина/Последних дней» во МХАТе, «Дон Кихота» в Театре Вахтангова)». Заведующий постановочной частью МХАТа Вадим Шверубович вспоминал:
«Для картины "Суд" была построена черная пирамида, на ее первых этажах сидели "присяжные", вершина была пуста — она представляла собой кафедру, на которой стоял колокольчик с ручкой в виде бульдога. За этой кафедрой должен был в определенный момент "возникнуть" (это уже было по-булгаковски!) Судья. Сзади пирамиды была спрятана лестница, по которой присяжные и Судьи еще до открытия занавеса должны были залезать на свои места».
В дневнике репитиций спектакля «Пиквикский клуб» в записи от 22 ноября 1932 года Булгаков впервые упомянут в числе режиссеров, ведущих репетицию.
Булгаков «в актерской шкуре»
Вадим Шверубович вспоминал, как Булгаков стал актером:
«В. Я. Станицын рассказывает, что Михаил Афанасьевич обратился к нему, тогда молодому режиссеру, ставившему инсценировку Н. А. Венкстерн „Пиквикский клуб“, с просьбой дать ему какую-нибудь актерскую работу, чтобы, как он сказал, „побыть в актерской шкуре“. Ему, мол, драматургу, необходимо проникнуться самочувствием актера, надо самому на себе проверить ощущение себя в образе, побыть кем-то другим, проработать артикуляцию, дыхание, проверить текст, прослушать звучание фразы, произносимой своим голосом...».
Елена Булгакова записала в дневнике впечатления мужа об одной из генеральных репетиций «Пиквикского клуба» 3 ноября 1934 года:
«Костюм — красная мантия, белый завитой длинный парик. В антракте после он мне рассказал, что ужасно переволновался — упала табуретка, которую он смахнул, усаживаясь, своей мантией. Ему пришлось начать сцену, вися на локтях, на кафедре. А потом ему помогли — подняли табуретку».
Актер Григорий Конский вспоминал, как Булгаков готовился к гримированию:
«В открытую дверь уборной быстро входит крепко и ладно сложенный светловолосый человек среднего роста. В одной руке у него бутылка нарзана, в другой стакан. <...> Резко и сильно пожав мне руку, склонив при этом голову набок, он садится перед одним из зеркал, словно старается увидеть там что-то необыкновенное. Я тоже смотрю на него в зеркало и вижу приятное, энергичное лицо человека лет сорока, с мягкими золотистыми, рассыпающимися при поворотах головы волосами. Он разглядывает себя так серьезно и внимательно, как это делают только врачи, старающиеся поставить диагноз. Затем расстегивает верхнюю пуговицу сорочки, наливает стакан нарзана, залпом выпивает и начинает расшнуровывать ботинки».
По словам коллег по сцене, во время работы над спектаклем Булгаков за кулисами держал себя так, будто всю жизнь был актером. 28 декабря 1934 года Елена Булгакова записала в дневнике:
«Вчера он <Булгаков>, вместе с некоторыми актерами, играл в Радиоцентре отрывки из „Пиквикского клуба“».
После премьеры «Пиквикского клуба» Булгаков выходил на сцену еще в 19 спектаклях подряд. 12 февраля 1935 г. в роли Председателя суда впервые появился Николай Курочкин (сыгравший дю Круази в «Мольере» 1936 г.), который должен был в дальнейшем заменить Булгакова. Однако до конца сезона драматург еще несколько раз надевал знаменитую красную мантию и парик — в последний раз это было 4 июня 1935 года. Не раз в дальнейшем он сожалел, что отказался от этой роли.
Ирония судьбы
В феврале 1936 года ситуация, разыгранная Михаилом Булгаковым и Владимиром Грибковым на сцене в «Пиквикском клубе», зеркально повторилась в реальной жизни. Актер Грибков присоединился к суду, учиненному властями над Булгаковым, автором пьесы «Мольер». В мхатовской газете «Горьковец» актер написал о «ненужности» пьесы, а театр обвинил в «репертуарной безответственности». В результате развернутой антибулгаковской кампании «Мольер» был снят с репертуара, а его автор уволился из театра.