Лиза следила за мужем. Дожидалась. Подруга заставила, и сама же увязалась с ней тоже! По своей инициативе Лиза – ни за что бы… Они уже минут сорок сидели в такси под офисом, ожидая когда появится Андрей, чтобы выяснить, правда ли он в гостиницу поедет с красоткой, о которой слухи уже даже и до жены дошли… Хотя как всегда это бывает – самой последней узнала она. А сейчас Лиза нервно теребила ручки сумочки и готова была со стыда провалиться сквозь пол машины…
– Вер, ну сколько можно тут торчать! Мы полчас уже в машине сидим, а счетчик тикает…
– Ага, тикает. Тебе денег жалко, что ли? Так у тебя муж богатый, и сама ты не бедная, у тебя денег полно!
– Да при чем тут деньги! Так мы и час просидим…
– Да хоть полтора! Тебе времени жалко? Вот уйдет он от тебя к этой длинноногой Барби, и времени у тебя будет, хоть отбавляй. Кота придется завести. Двух. Чтобы плодились.
– Почему? – растерялась Лиза.
– А потому что одиноких баб ждет одинокая старость с кошками. Помнишь про старушку и ее сорок кошек? Вот я об этом!
Тут из вертящейся двери офисного здания выпорхнула та Барби, которую упоминала Вера, длинноногая. Она стала идти спиной вперед, кокетливо переступая тонкими ножками. Показался Андрей. Девица взяла его за галстук и потянула за собой, смеясь. А он следом шел послушно и тоже смеялся. Дурак.
– Как бычка на веревочке! – фыркнула Вера. – Ну вот, любуйся. Что и требовалось доказать. Муженек догнал девицу, сгреб в объятия и поцеловал.
– Поехали домой. – резко сказала Лиза.
Таксист завел двигатель, на всякий случай уточнив:
– Это на тот адрес, откуда отправлялись?
Он коротко взглянул на Лизу в зеркальце над собой. Не любил он таких пассажиров. Ну их, этих богатых баб! Хотя этой вон муж изменяет не скрываясь – даже как-то жалко ее… Вот же козел, нашел на кого жену променять! Эта, сразу видно, породистая, интеллигентная, а та – коза козой, ножки как спички. Вот разнесет ее лет через пяток, как бочку, куда и денется вся ее тощая красота. Он сказал вслух:
– Вы не переживайте, дома в себя придете, подумаете, как вернуть мужа. – Может, лучше ей подумать, как вернуть себя! – фыркнула Вера. Лиза устало сказала, закрыв глаза ладонью:
– Вы можете просто ехать молча?
Таксист безмолвно крутил баранку, получив распоряжение ехать молча. Даже музыку не включал: шансон его любимый сейчас был бы явно неуместен…
За Лизой с малых лет бегал ее одноклассник. С самого дня парадной линейки «Первый раз – в первый класс»! Единственный в их школе, кто таскал ее портфель, игнорируя насмешки одноклассников. Он был тогда маленький, щербатый, веснушчатый и лопоухий. За ним портфели стали носить и другие мальчики. Вон, Петьке же по барабану, что его дразнят! Он был даром что мелкий, но упорный – всю школу перевоспитал. Дразнить перестали. Как и тех мальчиков, которые сели к девочкам за парту. Лиза с Петькой Черновым до самого выпускного были не разлей вода. Хотя в седьмом классе Лиза как-то так быстро вытянулась и стала выше Петьки, а он ее так и не догнал. А потом Лиза с родителями уехала. Они ждали только выпуска дочки, чтобы переехать в другой город, где собирались обосноваться.
Там и университет для Лизы облюбовали. Петька приезжал к ней несколько раз, но Лиза тогда уже по уши влюбилась в Андрея. Детская дружба, длившаяся много лет – это ведь не любовь, правда? Петька выглядел как живой труп, наблюдая, как его любимая от него отдаляется. Он ее терял, а поделать ничего не мог. А когда Лиза с Андреем сыграли свадьбу – он исчез на много лет. Ей было в то время даже невдомек, что она разбила ему сердце. Она была поглощена только своим Андреем и своей любовью. А того, что Петя исчез, даже не заметила.
И вот неожиданно Петр появился. Важный бизнесмен стал, оказывается. В дорогом английском костюме… Часы на руке золотые, которые стоят как дом ее родителей… И при этом – все тот же Петька которого Лиза помнила из детства: невысокого роста, рыжеватый, веснушчатый… Ну не щербатый уже, ясное дело. Зубы у него белоснежные, ровные, как у киноартиста… Стал Петя снова часто появляться рядом, задаривать Лизу букетами роз. Заезжать к ней на работу. Пришлось ему строго запретить.
– Петя, прекрати! Я замужем, если ты не забыл!
– Что, раз замужем, так и с друзьями общаться нельзя? Может, тебя подвезти?
– Спасибо, не стоит. Я сама за рулем.
Как-то среди ночи Лизу разбудила песня, которую кто-то нетрезвым голосом орал под окнами. Она уже десятый сон к тому времени видела. Андрея как всегда в последнее время дома не было – снова, небось, с инвесторами задержался, переговоры затянулись. Ну и что же, что она увидела своими глазами одного из главных «инвесторов» мужа, с кем он то и дело задерживается. Инвесторшу, ага… Лиза как страус, спрятавший голову в песок, предпочитала делать вид, что пребывает в неведении. Верила каждому слову, что говорил муж, даже когда на его лице явно было написано что врет. Ей было очень страшно, что семья, которая казалась ей самым надежным ее островком в этом непостоянном мире, стала шататься… Даже находя в доме длинные золотистые волосы, которыми была как нарочно усеяна вся их постель и ванная, Лиза брезгливо меняла постель, пылесосила и продолжала внушать себе, что это случайность, ну мало ли как они сюда попали, эти кукольные патлы. Все у них в порядке, как всегда… Хотя давно уже порядка не было – иллюзия одна и самовнушение.
Под окнами голосил знакомый нетрезвый голос, жутко фальшивя. Лиза накинула шаль и выглянула из окна на ночную улицу. Внизу под фонарем стоял, шатаясь, Петька Чернов и самозабвенно пел ей серенаду, прижав руки к сердцу. А потом кто-то с четвертого этажа щедро окатил его водой с кубиками льда, и мужской голос рявкнул:
– Если не закроешься, следом оболью кипятком! Певец.
Льдинки дробно затарахтели об асфальт. Лиза тут же ринулась к двери. Быстро спустилась в лифте и выскочила из подъезда. Петька так и стоял, бледный, как грустный Пьеро, посреди двора, растерянно расставив руки и обтекая. Вокруг него блестела в свете фонаря лужа, пестреющая белыми кубиками льда.
– Пойдем ко мне, горе ты мое луковое! Простудишься же.
Лиза забрала его домой, таща за руку, как ребенка. Он шел следом и чавкал ботинками, оставляя на ступеньках и в лифте мокрые следы. Дома она помогла содрать прилипающую к телу промокшую одежду. Петр помогал мало, больше мешал, путаясь неловкими руками и отбивая зубами дробь. Лиза дала ему махровый халат мужа, в котором Петька утонул. Но зато он был сухой и теплый. И толстые вязаные носки. Петька перестал стучать зубами, согрелся и задремал в кресле, не дождавшись пока заварится чай.
И тут вернулся Андрей… Он знал Петра, конечно. Когда-то виделись, еще когда они с Лизой встречались. И знал, что жена ему никогда не изменяла и не изменит. Тем более с Петькой. Это невозможно – они же с детства как брат и сестра! Но сейчас это было как нельзя кстати. На руку! Андрей в последние пару месяцев ежедневно ломал голову, как сказать Лизе, что от нее уходит. Они ведь прожили вдвоем десять лет. Немалый срок. По его вине она не родила ребенка и теперь больше не сможет родить – он настоял, чтобы она избавилась от беременности. Ему тогда никак нельзя было отвлекаться на пеленки, распашонки и детский писк по ночам – он поднимал бизнес и направлял все усилия и весь фокус внимания только туда. Кто же знал, что у нее будут после этого такие осложнения… Он не уходил от нее из чувства вины – но вечно так не могло продолжаться, как оказалось.
Андрею захотелось вдохнуть свежего воздуха…Появилась Катя. Сначала она была просто красивая и кроткая, как ласковая кошечка. Потом стала выпускать коготочки, все чаще. Катя стала его все чаще упрекать, что он никогда не решится к ней от жены уйти, а ведь она уже беременна! Потом принялась настаивать, чтобы он наконец что-то решал! В смысле, собирал вещи и переходил в их новую семью. Из разряда «мы посоветовались и я решила!». Андрей уговаривал ее еще чуть-чуть потерпеть, он обязательно что-нибудь придумает…
И вот проблема решилась сама собой! Застав ночью в своем доме классическую картину, как в анекдоте: любовника в одном его халате, жену в одной ночнушке, Андрей закатил ей скандал, побросал вещи в чемодан и хряпнул дверью. Нагрянул Андрей обратно к Кате среди ночи, с чемоданом, но Катя была рада. Наконец она получила то, чего так давно хотела! Что упорно воплощала, добившись сначала того, что проникла в их дом, хотя Андрей был против. Катя каждый раз нарочно оставляя следы своего пребывания. Не слепая же Лизка, должна же видеть, что у мужа другая! Когда же она закатит ему сцену и выставит наконец из дома, курица слепая? Наконец Андрей ушел от жены сам. Наконец-то!!!
Лиза проплакала тогда до самого утра. Петя попытался было ее утешать, обнять, стал бормотать, что всю жизнь хотел, чтобы она за него замуж вышла, но она раздраженно оттолкнула его руки и велела ему убираться вон. Чушь какую городит, в самом деле! Он, сопя, кое-как напялил обратно непросохшую одежду, захлопнул дверь, вызвал такси и уехал к себе. Он в этом городе купил себе большой новый дом в частном секторе.
Лиза продолжала третий день убиваться из-за ухода мужа. Петя исчез и с тех пор не появлялся. Потом Лиза вдруг сообразила наконец, что он тогда получил холодный душ со льдом, перемерз, а потом в мокрой одежде уехал от нее ночью. Стоял у подъезда и дожидался такси, когда она его прогнала, и наверняка промерз до костей в мокром компрессе, и схватил воспаление легких. А она его еще и обидела тогда, вон послала… Ей стало стыдно. Занята тут своими переживаниями, оплакивая уход неверного мужа, а друг детства возможно заболел, лежит бедный, и некому ему даже лекарства из аптеки принести. Она позвонила ему. Потом еще раза четыре с интервалом по полчаса. Ответа не было. Вот же черт возьми! А она даже адрес не узнала! Съездить бы навестить и убедиться, что с ним все в порядке. Лиза позвонила Вере, но та отмахнулась:
– Ты же сама говорила, что он бухой тебе пел серенады под окном. Отсыпается он просто.
– Третий день? Это уже летаргический сон какой-то. – пробормотала Лиза.
– Да Господи. Похмелье у него. Отлеживается, рассол хлебает. Не парься, подруга!
– Я же тебе говорю – третий день уже, как он исчез! Может, в полицию надо подавать заявление, разыскивать. Вдруг что-нибудь случилось. Я сама виновата, выставила его ночью пьяного и насквозь мокрого…
– Что ты еще придумала! Взрослый мужик, небось, у бабы зависает.
– Не может быть, он не такой.
– Не какой? Ты его десять лет не видела! Все мужики одинаковые!
Разговор с подругой Лизу вовсе не успокоил. Наконец, когда она уже собралась идти писать заявление о пропаже человека, Петя ответил. Голос у него был слабый, глухой и сиплый. А услышав, как он разрывается от кашля, Лиза ужаснулась:
– А ты врача вызвал?
– Пройдет. Никогда к врачам не обращался… – просипел Петя и снова зашелся в лающем кашле.
– Так. Говори адрес, я приеду к тебе! – скомандовала Лиза.
– Улица… Гончаровская… дом… – Дом! Петя, дом? Алё!
Но из трубки больше не раздалось ни звука. Лиза, терзаясь нехорошими предчувствиями, вызвала такси. Подъехала машина, и водитель присвистнул:
– Ба, тесен мир!
Только недавно он подвозил эту дамочку сюда, она еще тогда мужа выслеживала неверного. Лиза всю дорогу пока ехали, торопила таксиста.
– Дамочка, не нервничайте. Меня оштрафуют за превышение!
– И черт с ним, я оплачу, если оштрафуют! Там человек умирает!!! Возможно… На улице Гончаровской они спросили в паре дворов, какой дом на их улице был недавно куплен новым владельцем по имени Петр. Даже если Петр Чернов купил дом совсем недавно, все равно его уже хоть кто-то должен знать.
– А, Петька, невысокий такой? Так ото ж он стоит, тот дом! Только его наверное ж дома нету, Петра – не светится там. – сказала полная тетка. Они проехали к указанному дому. Выскочив у ворот из машины, Лиза опрометью кинулась через двор к двери. Водитель выкрикнул вслед:
– Эй, дамочка, а платить кто будет?
Но потом плюнул и побежал на помощь, глядя как та в отчаянии ломится в запертую дверь. Обнаружил, что открыто за домом окно, влез и отпер Лизе дверь изнутри, говоря.
– Похоже, нам на второй этаж! Наверху же обычно спальни у богатеев? Вдвоем наперегонки помчались по лестнице наверх. На бегу водитель успел оглянуться и присвистнуть – вот это домище! Он еще в таких хоромах и не бывал никогда. Нашли они лежащего без сознания Петю на широченной кровати. Он дышал тяжело и редко, со свистом. И горел, как раскаленная печка. Даже на расстоянии чувствовалось, какое дыхание горячее.
– Фьють! – присвистнул таксист. – Скорую надо! Он же сейчас тлеть начнет. – Нельзя ждать. Вдруг пока она приедет, он умрет? Везите нас в больницу!
– Вы мне за поездку еще не заплатили, а уже новую командуете! – возмутился таксист.
Лиза раздраженно выхватила из сумочки сто долларов и затолкала ему в нагрудный карман:
– Несите его в машину, поехали! Не надорветесь, он меньше Вас!
В приемном покое больницы, увидев настолько тяжелого больного привезли, который вот-вот закипит до сворачивания крови, засуетились, погрузили его на каталку, повезли в отделение интенсивной терапии. Медсестра, которая оформляла поступившего, проворчала:
– Что ж Вы так мужа своего довели, любезная! Не нужен стал?
Лиза молча плакала. Все одно к одному. Она одна-одинешенька, как былинка на ветру. Андрей ушел от нее к другой. Петя заболел так, что выкарабкается ли… Хотя что это она! Выкарабкается, конечно! Он всегда был упорным, всегда добивался своей цели. Сейчас его цель – выжить! Сидя в коридоре она заламывала руки, покачиваясь от отчаяния, и молча молилась. Таксист потоптался какое-то время рядом, посопел, потом не выдержал:
– Вы меня простите, но пойду я… Держитесь. Выкарабкается. Тут же специалисты, спасут Вашего друга.
Он ушел, а в ушах у Лизы еще долго эхом отдавалось: друга… друга… Петька ведь и правда ее единственный преданный друг. Только бы его спасли! Петя Чернов пятый день лежал в реанимации. У него было двухстороннее воспаление легких. Температура никак не снижалась, несмотря на усилия врачей, и его приходилось периодически обкладывать пакетами со льдом. Дышать самостоятельно он уже не мог, его подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Лизу пустили к нему в палату, и она уже двое суток сидела рядом с его койкой, держа его сухую горячую руку. Вера привезла ей из дома какие-то вещи, чтобы было во что переодеться. И тапочки, чтобы переобуться, снять сапоги, не шелестеть по полу этими голубыми бахилами.
– Как ты тут? Ууууу… Выглядишь не очень, подруга…
– А как я должна выглядеть? Меня муж бросил! Мой друг при смерти…
– Муж ее бросил. Беда, блин, какая. Главное, чтоб не подобрал! Не реви, а поблагодари наконец, что избавил тебя от такого… подарка судьбы! Это только к лучшему!
– Вер! Ты неисправима… – Лиза укоризненно посмотрела на подругу.
– Впрочем, ты его всегда не любила... Ладно, Веруш, спасибо, но дальше я тут справлюсь.
– Да вижу я, как ты справляешься без меня! Похожа на труп. Тебе поспать бы, ходишь и шатаешься! – проворчала Вера с набитым ртом. Она сидела на краю койки, аккуратно отодвинув ногу Пети, и уплетала из судочка жаркое, которое привезла вообще-то для Лизы, но потом рассеянно открыла крышку и стала поедать сама. Спохватившись, Вера стала сокрушаться, что это Лиза виновата, что она опять от расстройства стала лопать все, до чего может дотянуться. Потом предложила вместо нее подежурить, но Лиза покачала головой:
– Нет, спасибо! Я тут сама. Ты езжай, Вер. Спасибо тебе за одежду! И вообще. Когда глубокой ночью Лизе показалось, что Петя умирает – страшное чувство! – она в ужасе взмолилась:
– Только держись, миленький мой, хороший! Выживи! Ты мне нужен! Я выйду за тебя, как ты и хотел столько лет! Обещаю! Только не бросай меня! Не умирай!!!
Повторяла до самого утра, прижавшись щекой к его щеке, утирая льющиеся слезы о его подушку и уговаривая Петю постараться выздороветь. Когда рассвело, она спохватилась, что его рука, которую она держит в своих ладонях, уже не такая горячая. И она уткнулась лбом в эту оживающую руку и уснула, устав безмерно за эту ужасную нескончаемую ночь. Сквозь сон она услышала какой-то шелест. Потом поняла, что это кто-то пытается рядом петь тихим шепотом:
– Лиза, не исчезай… Она расплакалась от радости, и кинулась целовать похудевшее бледное лицо.
– Ожил, Петя, родненький! Слава Богу! Теперь на поправку пойдешь…
– Скажи мне, Лиза… – Петя тяжело сглотнул пересохшим ртом. – Это правда, то, что ты сказала?
– А что я сказала?
Она помнила, конечно. И надеялась, что Петя ее услышит и выздоровеет. Но одновременно надеялась, что не услышит. Он же был без сознания тогда! Но давши слово – держи… Петя молча терпеливо смотрел на нее большими измученными глазами. Лиза выдавила:
– Правда, Петя. Правда.
А мысленно добавила про себя: – Я уже была замужем по любви, когда любила я… Чем все кончилось… Теперь я попробую быть замужем по любви, когда любят меня. Пусть все будет иначе! Вера потом наорала на Лизу:
– Лизка! Ты с ума сошла! Куда тебя несет?! Ты же не любишь его. Это же будет не фиктивный брак, а самый настоящий. Не будешь же ты всегда отговариваться головной болью. Одумайся, пока не поздно.
– Верунь, я подумала. Он меня любит. Я его тоже люблю… Ну, как друга. Как брата. Может, стерпится да слюбится и как муж… Зато я точно знаю, что Петя меня никогда не предаст.
– Ну, да, тут не поспоришь, зная твоего Петьку. Это не твой изменник Андрюха, мачо недоделанный!
Андрей из-за своей эгоистичности решил ей попортить крови, узнав, что она не страдать планирует и тосковать по мужу после развода, а вступает в новые отношения.
– Андрей, ты ушел к другой, подал на развод, разве не этого ты хотел?
– А ты быстренько прыгнула в объятия другого! Может, ты раньше меня шуры-муры на стороне завела?
– Тебя-то это чем задевает? У тебя новая семья! Я тебе больше скажу – я не просто прыгнула в объятия другого. Замуж я за него выхожу.
– Тогда я тебе развода не дам! И выставлю прочь в халате и тапочках! Можешь не облизываться на мою квартиру! Ты ее не получишь!
– Твою? По крайней мере, половину я могу получить на законных основаниях! Заметь, половину всего!
– Половину? Всего? Это мы еще посмотрим! – процедил Андрей.
Когда Петя услышал, что муж грозится Лизу после развода по миру пустить в одном халате и тапочках, он только рассмеялся:
– Ну уж по миру пустить ему тебя не удастся. Я этого не допущу. Квартира ему нужна? Так пусть забирает. Собирай вещи и сегодня же переезжаем ко мне.
Лиза растерялась, а он улыбнулся:
– Мне нужна только ты одна на свете. Никакие чужие дома и чужие бизнесы меня не интересуют. Оставь ему все.
Развели их быстро. Детей у них не было, и совместно нажитого имущества тоже, как заявила Лиза, отказавшись от всех имущественных претензий. Андрей плевался ядом. Его новая жена так бурно радовалась, что ему стало даже неприятно. Выглядело так, что сам он ее интересовал в гораздо меньшей степени, чем все добро, которое она вместе с ним получила в комплекте.
Лиза быстро привыкла быть хозяйкой в доме Пети. Словно она всегда тут жила, встречала мужа с работы, а он ни разу не забыл ее побаловать чем-нибудь приятным. Эксклюзивным пирожным. Плюшевым мишкой, держащим в лапах красное мягкое сердце. Букетом ирисов, которые пахли весной. Андрей не дарил ей цветов кроме единственного дня в году – Восьмого марта. Даже на день рождения не дарил, привозя всегда торт.
Зато Петя перевыполнил программу по дарению цветов, покрыв и задолженность первого мужа. Лиза с удивлением обнаружила, что получать цветы всегда приятно, даже если часто. Они столько поездили по миру за два года, побывав в прекраснейших местах, что за десять лет брака с Андреем и пятой части не наберется. Вера кивала, одобряя:
– Ну, глядя на тебя, подруга, остается только порадоваться за тебя! Ты явно счастлива! Он просто искупал тебя в любви! Ты светишься!
– Да, он для меня все делает. И знаешь, я его люблю. У меня лучший в мире муж!
Скоро Лиза с Петей решили усыновить ребенка. Бумаги у них уже были подготовлены. Тут как раз нашлась отказная девочка, новорожденная, которую они могли забрать на усыновление. Петя мигом организовал детскую в одной из самых светлых и теплых комнат в доме. Бригада сделала ремонт и установила новую мебель за три дня, даже раньше, чем они с Лизой привезли домой сверток в розовом конверте.
А потом Лиза огорошила мужа невероятной новостью, которую иначе как чудом не назовешь. Сама была изумлена сверх всякой меры. Оказалось, Лиза ждет ребенка. На УЗИ съездили вместе, Петя отложил все дела, заседания, переговоры и совещания, чтобы держать жену за руку, когда им скажут пол ребенка. Им сказали. Мальчик и девочка. Двойня. Петя плакал такими счастливыми слезами, что за ним заревела молодая врач.
– Ой, какие Вы счастливые! Глядя на вас двоих я тоже хочу именно так и не меньше! Никогда не видела столько любви.
В их доме сделали две детские. Для старшей дочки Машеньки, которая подрастала словно вся в папу Петю, веснушчатая рыженькая и вертлявая егоза! И для Дашки с Петькой, которые уже пошли, и Лиза с няней едва успевали вынимать непоседливых детей из самых неожиданных мест. Однажды маленький Петька умудрился даже влезть в стиральную машину и там уснуть. Нашел его Петя, которого пришлось выдернуть с работы, потому что Лиза уже изревелась вся от ужаса, что исчез ребенок. Петя как-то так быстро нашел сына, словно почувствовал. Бережно отнес в кроватку и укутал мягким одеяльцем.
– Прости меня, дорогой. Не даем тебе спокойно работать. Этот беспокойный детский сад… Взвалила я на тебя такие хлопоты одним махом…
– Лиза, перестань! Это не хлопоты, семья – это счастье! А большая семья – большое счастье! Не зря я столько лет мечтал на тебе жениться! И ты мне дала столько, что я даже не мечтал! Трое наших детей нарожают нам внуков, а потом пойдут правнуки...
– Ну… не трое, Петя. И нам придется нанять вторую няню. – улыбнулась Лиза.
– Что? В каком смысле? – не сразу понял Петр, а потом схватил жену и восторженно закружил по комнате, напевая:
– Лиза, только не исчезай...
Лиза счастливо улыбалась: она о таком счастье и мечтать не смела, какое ей дал ее любящий муж. Как же она ошиблась, не выбрав его когда-то. Как же она не ошиблась, выбрав его теперь!
– Я никуда никогда не исчезну от тебя, любимый!