Звонок телефона прозвучал поздно вечером. Юля ответила почти сразу.
- Алло, Алена, ты где? Мы тебя обыскались уже, мама места себе не находит. Плачет все время.
- Юлечка, не ругайся, я сама понимаю, какая я плохая. Лучше забери меня отсюда, я больше не могу, я домой хочу, - голос Аленки был такой жалобный, что у Юли дрогнуло что-то внутри.
Она уточнила адрес и приказала сестре никуда не уходить. Сама набрала номер своего друга и попросила о помощи. Родителям даже звонить не стала, они и так все извелись.
На машине доехали до нужного адреса и остановились у заброшенного деревенского дома.
Из-за заколоченных окон раздавались громкие голоса. Собравшаяся компания то ли спорила о чем то, то ли бойко обсуждали кого-то.
Юля рванулась к дверям, но открыть их не дал Олег, ее друг и давний поклонник.
- Подожди, я сам, ты жди в машине, - тихо и очень твердо сказал он Юле, - неизвестно, что там творится.
- Я с тобой, - так же твердо ответила Юля.
Они открыли дверь и вошли в слабо освещенное помещение. Свет падал от керосинной лампы, стоящей на маленькой полке. Электричества в доме не было, зато в печурке горели какие-то деревяшки, отчего в комнате было довольно тепло.
Из-за наступивших сумерек и неустойчивого света лампы лица и возраст собравшейся компании определить было трудно. А вот то, что это народ бомжеватый и не совсем трезвый видно было и без освещения.
Компания была так увлечена разговорами, что не сразу заметила своих гостей.
- Вы кто? Чего надо? – наконец отвлекся от споров один из них.
- Колька, это ты дверь не запер, последний ходил, - угрожающе повернулся он к пареньку, сидящему на лавке у стены.
- Юля? Юлечка… это ко мне, - тихим голосом произнесла Аленка.
Этот голосок Юля узнала бы из тысячи других. Много слез было пролито, много нервов потрачено, но сейчас она тут, такая родная, живая и нуждающаяся в ее, Юлиной, помощи.
Юля повернула голову на голос и среди вороха тряпья, сваленного на какую-то деревянную лежанку, увидела Аленку.
- Вставай, мы за тобой, - она постаралась придать своему голосу как можно больше строгости, - поехали домой, там мама все слезы уже выплакала.
- Не может она, болеет тяжко, - вместо Алены ответил парень, сидевшей рядом, на той же лежанке, - температура, простыла видно… и кашляет.
- Поеду я, смогу. Там мой дом, мама, - тихо сказала Алена и стала сползать с лежанки.
Юля подхватила ее худенькое тело.
- Господи, похудела то как, - подумала она. Ей стало так жалко свою непутевую сестренку, что она готова была простить все ее выкрутасы, лишь бы вернуть ее домой, к любящим родителям.
- Ребята, я ухожу, не поминайте лихом, - пыталась взбодриться Аленка. Но даже эта полупьяная компания видела, как плохо девчонке, как тяжко ей дается каждый шаг.
- Давай выздоравливай.
- Мы тебя назад ждем.
- Возвращайся.
- Иди-иди, дома хоть накормят, - вслед летели разные пожелания, но злости, раздражения и откровенного хамства среди них не было.
Олег и Юля помогли Аленке сесть в машину и быстро поехали в сторону дома.
Аленка ехала молча, ее сотрясала крупная дрожь, временами она сильно кашляла и прислонялась лбом к холодному стеклу окошка.
Уже в подъезде дома она остановилась, посмотрела на Юлю и тихо сказала:
- Ты не рассказывай маме, откуда меня вытащила, не надо ее еще больше расстраивать. Я теперь все поняла…
- Давай, иди уже, тебе лечиться надо, а ты разговоры разговариваешь. Мама по одному твоему виду поймет, что не в пятизвездочном отеле отдыхала. И решительно взяла сестру под руку, помогая ей подняться по ступенькам.
Как ни странно, родители встретили Аленку с Юлей без слез, упреков и обмороков.
Мама быстро поставила беглянке градусник, измерила температуру и решила, что принять душ она вполне может.
Да и Юля согласилась помочь с купанием своей больной сестры. Она уже поблагодарила и отпустила своего друга, понимая, что очень нужна сейчас в доме родителей.
После душа, Аленка сразу легла на свой любимый диван и горестно вздохнула. Как же долго не спала она в простых человеческих условиях.
Мама принялась хлопотать вокруг девушки, пытаясь сразу кормить, лечить, окружать заботой.
И, улучшив минутку, когда мама наклонилась, чтобы поправить подушку, Аленка обняла ее за шею и тихо прошептала:
- Простите меня, я плохая дочь, но я вас очень люблю.
Из глаз мамы хлынул поток слез, она обнимала и целовала родное лицо, гладила худенькие плечи и все время старалась уложить Аленку поудобнее.
Они тихо разговаривали и не заметили, как подошел и сел рядом на стул отец.
И только, когда он взял за руки свою дочь и жену, они повернули головы к нему.
- Папа…
- Молчи дочка, к чему слова, ты дома и мы очень рады. Ты вся горишь, я думаю, что надо вызывать скорую, чтобы тебя осмотрел врач.
Потом была скорая, отказ от больницы, уколы, лечение и медленное выздоровление.
Жизнь вошла в привычную колею. Родители немного успокоились. Они, так же как раньше, каждое утро уходили на работу, Аленка оставалась дома.
Она ходила по квартире, рассматривала свои старые альбомы. Перебирала книга, тетради и вспоминала свою прошлую жизнь.
Временами ей было жаль упущенного времени, иногда хотелось кому-то позвонить, узнать, как сложилась жизнь одноклассников, как живет-поживает ее родная школа.
Однажды, в самый разгар рабочего дня, в дверь позвонили. Аленка открыла дверь и остолбенела. На пороге стоял ее Владик. Все такой же высокий, такой же худой и такой же неухоженный.
- Ничего себе, красотка, ты прямо цветешь и пахнешь, - Владик восторженно смотрел на Аленку, пытаясь скрыть свое замешательство.
- Ты откуда взялся? Как нашел меня? – Аленка не решалась открыть дверь пошире, приглашая гостя в дом, но и закрывать ее перед носом парня тоже не спешила.
- Войти то можно? Или уже совсем своих не узнаешь? Нехорошо, - Владик протянул руку и попробовал открыть дверь, чтобы пройти. Аленка посторонилась.
- Красота, чистота. Слушай, а можно голову помыть, а то я все там же, на хате. Сама знаешь, ни помыться толком, ни постирать.
- Давай, только быстро, скоро родители должны придти, не хочу, чтобы тебя тут видели, - сказала Аленка и прямо из прихожей провела Владика в ванную.
Показав, где, что находится, она оставила его одного и пошла на кухню ставить чайник.
Пока Владик плескался в ванной, она нашла среди старых вещей футболку темно-синего цвета, которую когда-то носила Юля и тренировочные штаны своего отца.
- Вроде должно подойти, футболка так вообще нейтральная, хоть девушке, хоть парню подойдет, а штаны если будут широковаты, можно шнурки на поясе подтянуть, ростом они почти одинаковые, - подумала она, собирая своему другу чистое белье.
Затем она разогрела обед, оставленный для нее матерью, и совсем оживилась, когда они за обедом вспоминали приключения из жизни настоящих бродяг, которую вели еще совсем недавно.
Владик рассказывал об общих знакомых, о своей жизни без Аленки.
Кто-то, как и она, вернулся домой, к родителям, кого-то успели посадить, поймав на воровстве, кто-то продолжает жить прежней жизнью, им просто идти некуда. Из таких был и он, Владик.
За обедом, чаем и болтовней они не заметили, как пролетел остаток дня. Первой взглянула на часы Аленка.
Она торопливо собрала небольшой пакет с едой и выпроводила Владика восвояси, пока не пришли с работы родители.
Договорились, что он иногда будет заходить. Аленке надо еще окрепнуть, окончательно закончить лечение, а уже потом они будут думать, что делать дальше.
Владик ушел. Аленка подошла к окну и долго смотрела, как он, выйдя из подъезда, шел к остановке, кутаясь в тоненькую курточку и слегка согнувшись от осеннего пронизывающего ветра.
Мысленно, душой и телом она была там, рядом с ним, ощущала этот холодный воздух свободы и независимости. И даже осеннее ненастье и предстоящие зимние морозы были ей не страшны.
Дорогие друзья и подписчики!
Моя эта история наверняка знакома многим из вас. В наше время достаточно примеров, когда дети и родители не могут найти общий язык, когда совершаются непоправимые ошибки в поведении близких людей.
Буду рада, если поделитесь своим мнением, своими наблюдениями в комментариях. Кто виноват и что делать в таких ситуациях?
Подписывайтесь на мой канал Книга памяти и читайте продолжения истории.
Другие мои интересные истории