Продолжение. Начало ЗДЕСЬ
Соблазнение бога
Следующим известным любовником Анаис стал французский психоаналитик Рене Аленди. Психоанализ в то время стал настоящим криком моды, вся парижская богема только и говорила что о Фрейде. И Нин, жадная до самокопаний в темных глубинах своей души, тоже подсела на эту иглу. А что касается ее неординарной личности, то любой психоаналитик был бы счастлив стать ее душеприказчиком.
Сама же Анаис выбрала доктора Аленди.
И не смогла устоять перед искушением его соблазнить -- во время одного сеанса, жалуясь на свою мальчишескую нескладность, она обнажила гpyдь. Аленди с его «нежными кельтскими глазами» оценил красоту ее бюста и, как многие психоаналитики, наступил на банальные грабли, завязав роман с очаровательной пациенткой. Как любoвник он Анаис разочаровал, но консультации у Аленди сподвигли ее на, мягко говоря, экстравагантный шаг.
Летом 1933 года в одном отельчике на юге Франции, спустя долгие годы, она повстречалась с отцом. Через три дня, наполненных экстазом, Анаис вернулась в Париж и заявила, что соблазнила отца, получив наконец то, чего жаждала всю свою жизнь -- полное с ним слияние... Теперь она была свободна:
«Я нашла своего отца, своего бога -- чтобы понять: больше он мне не нужен».
А отец после этого писал чуть не плача:
«Какая трагедия! Наконец я встретил женщину своей жизни -- и это моя дочь!»
Фантом, за которым гналась Анаис, наконец исчез, зато остался вопрос -- как пережить инцecт. Тут и появился очередной аналитик. К ученику Фрейда Отто Ранку ее привел Генри Миллер.
Анаис моментально очаровала Ранка и уже после нескольких сеансов стала его любoвницeй. В этих отношениях было место иронии, игре и радости. Ранк, которого Анаис не без сарказма называла наследным принцем Фрейда, стал ее любимой игрушкой.
«Я нашла того, с кем могу играть, по-настоящему играть», -- признавалась она.
Она обратила полноватого, близорукого коротышку-интеллектуала в прожигателя жизни, принеся в его мерное академическое существование смех, танцы до упаду, творческую искру. Благодарный Ранк засыпал ее подарками и однажды надел ей на палец самое дорогое, что у него было -- перстень-печатку, подаренную ему самим Фрейдом.
Деликатная ситуация
Психоанализ Анаис околдовал, но она воспринимала его скорее как игру, в которую вовлекла и Хью, и Генри, заставив их обнажить женскую часть своей натуры.
«Я думаю, что и Генри, и Хью -- это женщины, которых я духовно oплoдотворила», -- с гордостью заявляла она.
Но в это же время кто-то сделал то же самое с ней -- только в прямом, физическом смысле. В апреле 1934 года Нин поняла, что беременна. Деликатность ситуации состояла в том, что у Анаис одновременно были ceксyaльные отношения с Хью, Генри, Ранком и кузеном Эдуардо, и любой из них мог быть отцом ребенка. Она пыталась с помощью лекарств спровоцировать выкидыш, но ничего не получилось. После тяжелейших преждевременных родов на шестимесячном сроке, которые чуть не стоили ей жизни, Анаис родила девочку, которая не прожила и нескольких минут. В этот момент вокруг ее больничной койки собрались все несостоявшиеся отцы.
Чтобы прийти в себя, Анаис приняла предложение Ранка отправиться в Нью-Йорк. Там она не только развлекалась, но и работала. Благодаря рекомендациям Ранка Анаис заполучила состоятельных клиентов из сливок нью-йоркского общества и с неплохими результатами начала собственную практику психоаналитика, время от времени используя кушетку в качестве ложа любви, пока Ранк в соседней комнате работал со своими пациентами. Через пару месяцев этой психоаналитической шараде пришел конец: Ранк, который ради возлюбленной бросил жену, понял, что Анаис своего Хью оставлять не собирается. А Нин стала вновь ощущать писательский голод и мечтать о жизни, которую не будет шаг за шагом анализировать Ранк.
Она вернулась в Париж и, чтобы почувствовать хоть какую-то независимость, арендовала речной домик-баржу на Сене, о котором мечтала с детства.
После будто наэлектризованного Нью-Йорка Париж казался сонным и вялым. Но скоро Нин взбодрилась новым романом с журналистом Гонзалесом Мори. Горячий перуанец с угольно-черными глазами стал освежающим контрастом интеллектуалу Ранку. Для экзальтированной Анаис он был «мечтательным тигром», «мистиком, великолепной и глубокой таинственной силой». Помимо того что Гонзалес прекрасно танцевал и играл на гитаре, он еще и безбожно пил -- не стесняясь напиваться за счет Анаис, точнее, ее законного мужа. Хью об этом просто не знал, отправившись на новое место службы в Лондонский национальный банк.
Накануне Второй мировой войны Анаис и Хью решают перебраться в Нью-Йорк, позаботившись об американских визах и для Гонзалеса с женой. До отъезда Анаис в последний раз повидала отца, который собирался уезжать на Кубу. Больше они никогда не встречались.
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал! А также читай:
"Только в поцелуе партнёры равны". Непорочная сатанесса Зинаида Гиппиус
Антра Була (с) "Лилит"