«Тусишь вместе с фэнами
Не можешь выбрать одной вещи
Мультибрендовой, я мультибрендовый
Вместе с трендами (у)»
Кривые строчки модного рэпера Скриптонита (Адиль Жалепов), покинувшего Россию без преувеличения кумира поколения, задают тон и жару.
Это мегакруто. Это ультратрендово. Это мультибрендово.
Это не кринжово*.
Иногда сложно разобрать, что за текст читает рэпер, но разве это важно - на концертах-то всегда аншлаги.
Брендовый шмот, как теперь говорят, вообще стал одним из ключевых маркеров для новых поколений. Если раньше отношение к одежде по объективным причинам было довольно спокойным (желание выпендриться, сварив джинсы, никто не отменял, речь о другом), то теперь молодые люди, видящие себя на гребне волны, считывают «уровень» собеседника по биркам. Буквально встречают по одежке, как в той дурацкой поговорке. Про ум после этого уже никто и не вспоминает. А потому выставка «Бренды», проходящая в помещениях петербургского общества «А-Я» прямо сейчас, особенно неслучайна.
Фотохудожник Дмитрий Провоторов, более 20 лет работающий с черно-белой аналоговой фотографией, бережно поковырялся в мусорке (!) и разобрал на атомы культ консьюмеризма, так страстно проявившийся в последнее время.
После начала спецоперации Россию вместе с плеядой испуганных артистов/журналистов/музыкантов покинули десятки торговых марок. Кого ты хотел удивить, как говорится? Пятьдесят брендов ушло, сто пятьдесят осталось. Но нет: народ начал ломиться в «Макдоналдс» за последними ломтиками картошки фри, в Икею - за деревянными мисками и табуретами, штурмовать магазины одежды и опустошать холодильники с колой. Апофеозом потребительского безумия стали лоты с плюшевыми икеевскими акулами, которые на «Авито» предлагали всего за полмиллиона рублей.
На фоне потребительского пира во время войны Провоторов и придумал концепцию новой выставки.
- Однажды дома мне на глаза попалась обувная коробка Adidas, - объяснил художник. - Как раз тогда бренды начали уходить один за другим. Тогда и сложилась концепция проекта: снять на стекла серию лаконичных (в каждом кадре только один предмет) натюрмортов - даже не предметов, а именно упаковок. Показать, что внутри них всегда была пустота, они никогда в себе ничего не содержали.
Натюрморты оберток, тщета и тлен, призраки отлетевших картонных душ - то, что заполняет пространство выставки, окутанной интимным затемнением. Это вовсе не понты художника, просто работы исполнены в редкой для сегодняшнего дня ретротехнике амбротипии, когда эстетика изображения подчеркивается серебристым эффектом благородной старины (это достигается за счет извлечения позитивного изображения на стеклянной пластине, предварительно покрытой коллодионной эмульсией). Так что необходимо замирание. И минимум света.
Искусство разукрасить всеми оттенками серого и черно-белого цветастую мертвенность шопоголизма художник проявляет со свойственным петербуржцу состраданием и деликатностью: в этом городе всегда уважали мертвецов. А по умению воспевать трагизм и поэтизировать смерть Питер даст фору и Парижу, и Даргавсу, и всему Египту.
Выставка включает три уровня: амбротипные фотографии, световые инсталляции в формате пещеры Платона и зал с ненавязчивым видеоперфомансом. Провоторов не только разоблачает карикатурность омниомании, но и весьма изысканно деклассирует бренды, которые еще недавно, как казалось, правили бал. Еще вчера надутые человеческими деньгами популярные марки теперь просто мусорный ветер (надо признать, что KFC, Burger King, Bud и некоторые другие продукты все еще присутствуют в России, но ведь еще не вечер), дым из трубы. Порванные временем и самотеком истории, изношенные бумажки. Наблюдая такое, человеку должно быть особенно больно и жалко. Себя, попавшего в заложники к мусору, и тут нет никаких эвфемизмов! Капитализм крайне привлекателен до тех пор, пока Провоторов не берет камеру и не проявляет суть вещей - на алтаре жертвоприношений оказывается разложившийся потребитель в виде разбитой бутылки пива.
Тонкие настройки оптики позволяют фотографу проникать в природу вещизма. Препарировать перепотребление. Противопоставлять эстетику мании выделиться, такт - необузданности консьюмеризма, искусную работу со светом - серости ширпотреба, лаконичность - гигантомании торговых корпораций, а индивидуальность каждого снимка - буржуазному стремлению быть встроенным в социальную матрицу успешности. Смешно, но в Америке круговорот вещей не имеет отношения к социальному статусу (все помнят эти фото миллиардеров в метро или в очереди Макдака), только в России охотники за шмотками стараются подражать ИХ нравам, считая, что так можно реально перепрошить корни и выйти в высшую лигу. Мещанский карго-культ, за который столько лет стебут рэпера Тимати, стал в нашей стране востребованным похлеще, чем в послевоенной Югославии 50-х, где люди после кредитов на «оборону от СССР» сметали все, что видели, с прилавков.
Заочно дискутируя с Зигмундом Фрейдом, считавшим, что все - член, фотохудожник Дмитрий Провоторов идет дальше и на практике доказывает, что все - тлен: замершее ничего и стихия пустоты. И если пластмассовый мир победил, то ненадолго. И иногда это просто эсхатологически красиво.
Выставка проходит до 28 августа на территории общества «А-Я» в филиале «Росфото» в Санкт-Петербурге: двор кинотеатра «Аврора»; Невский проспект, 60 (вход бесплатный).
* не постыдно (от англ. Cringe - «скукожиться»)