Как-то раз, заглянул к Старине Свену черный пушистый кот. Было это глухой ночью в самую холодную зимнюю пору.
Старина Свен был небогат, и в его доме царили голод, холод и нищета. Словно три скорбных сестры-оборванки сидели они у его зябкого очага да беззвучно плакали в унисон завываниям холодного ветра за хлипкими стенами его жалкой хижины.
Той ночью сидел Старина Свен у едва горящего камелька и, глядя на пляшущие язычки пламени, вспоминальон недавно отошедшую в мир иной красавицу-жену. В омутах памяти живо всплывали образы - каскад ее огненно-рыжих волос, улыбка, согреввющая сердце и сладко жгущая душу, гибкий и изящный стан, распаляющий желания и страсть. Она была его силой, огнем, что помогал надеяться, мечтать и воплощать мечты в жизнь вдохновенным трудом. И ласковый, полный любви взгляд ее лучистых глаз согревал лучше самого горячего пламени. Прошлой зимой, Смерть, пришедшая с тьмой и стужей, забрала ее. Погас огонек в сердце Старины Свена, и воцарился в нем могильный холод и тоскливое безразличие.
Из холодных объятий мрачных мыслей его вывел звук, доносящийся из-за шаткой двери. Пронзительно-жалобный и, одновременно, бархатисто-сладкий. Будто пел кто Рождественскую песенку, или плакал ребенок.
Страх, любопытство и жалость кольнули сердце Старины Свена. Кто же ходит в такую темную и холодную ночь? Да и откуда взяться маленькому ребенку на опушке мрачного черного леса? Пересиливая липкий страх, повинуясь обжигающей жалости, Свен поднялся с лавки и отворил дверь. Тут же, в хижину скользнул крошечный котенок, черный как уголь. Едва сдерживая дрожь в руках - чувствовал Старина Свен, что непростой это гость, - прошел он к лавке и сел, не сводя взгляда с греющегося у очага котенка.
- Прости, приятель, - как можно дружелюбнее и непринужденнее сказал Старина Свен, - Я могу лишь позволить тебе греться у моего очага да накормить краюхой хлеба с теплой водой. Больше у меня ничего и нет.
- Я знаю, Свен Гудмундсон, - ответил котенок бархатным человечьим голосом. - Но у тебя доброе сердце, и я в этом убедился. За доброту твою помогу и я тебе. Закутайся в свое старое одеяло и спрячься в тени в дальнем углу. Сейчас к тебе заявится банда Железнозубых. Взять у тебя можно очень немного, но даже если отдашь все, все рано не убережешься. Потому что с людоедами будешь иметь дело.
Старина Свен слышал о Железнозубых. Знал, что на них, поправших человеческие и божеские законы, объявлена награда. Безумцы, не иначе одержимые демонами, Свен был наслышан об их подвигах, о том, как вырезали они целые селения. И Железнозубыми их называли не ради красного словца. Как-то видел он парня и девушку, чудом сбежавших из плена Железнозубых. Голые, израненные, покалеченные. Оба были едва старше двадцати. И оба седые, как глубокие старики с остекляневшими глазами с навсегда застывшим в них ужасом. И сейчас он лично встретится с чудовищами в человеческом обличии для которых себе подобные - не более, чем добыча. От ужаса Свен потерял дар речи. Но котенок его успокоил:
- Я с тобой, Свен Гудмундсон. Делай как я сказал и ничего не бойся.
Дрожа всем телом, Свен закутался в ветхую дерюгу и затаился в самом темном углу своей хижины.
- Закрой глаза, Свен Гудмундсон, - снова велел котенок. - И что бы ты ни услышал, что бы ни происходило, сиди тише воды и ниже травы. И не смотри. Главное - не смотри!
В душной дерюге, Свену казалось, что застыло время. Судорожное биение сердце отдавалось в ушах бодрым перестуком кузнечных молотов, глухо пульсируя в висках. Холодный пот лился с него градом. Губы беззвучно шептали молитву.
Вдруг, послышались каркающие голоса. С грохотом распахнулась хлипкая дверь, обдав каморку лютой стужей. В комнату завалилось несколько крепких мужчин. Свен замер и даже забыл дышать, напряженно вслушиваясь в происходящее.
- Вот, тут и заночуем! - проговорил один из бандитов, странно выводя звуки, будто из-за длинных клыков, - А завтра спустимся к селению у реки. Сможем поймать там бабу, ребенка, или, если повезет, здорового лесоруба или охотника. Сегодня этим котом поужинаем. А, может, скоро и хозяин вернется. Будет хорошая добыча!
- Смотрите, как бы вы сами в добычу не превратились! - Свен узнал голос котенка, но теперь в нем звенела ужасающая злобная радость.
Мгновение тишины взорвалось дикими воплями ужаса, грохотом и гвалтом. Стены хижины заходили ходуном. По каморке молнией носилось что-то огромное. Жалобные, полные ужаса и боли вопли переходили в страшные предсмертные хрипы, тонули в утробном рыке.
- Боже! Милостивый! - заскулил кто-то.
- Поздно! - насмешливо ответил глухой, рычащий голос. - Вы сами отринули Его, ударив по протянутой вам руке.
Свен плотнее закутался в дерюгу, сжался в трепещущий комок и отчаяннее зашептал молитву.
Он и не заметил, как все затихло.
- Успокойся, Свен Гудмундсон, - грозный тяжелый голос напоминал сытое мурлыканье наохотившегося кота. - Больше тебе ничего не угрожает. Я получил свою добычу. И ты тоже, Свен Гудмундсон, никогда голодать и нуждаться больше не будешь. Ни ты сам, ни семья твоя, которая у тебя появится очень скоро. А сейчас спи!
И Старина Свен забылся глубоким сном.
Утром, когда он проснулся, ничто не напоминало о страшной ночи. Его старая хижина и даже скудная утварь были целы.
Только, вот, на грубо сколоченном столе лежал раскрытый мешок с темно-бурыми пятнами.
А в нем жарко сверкали золотые монеты.
Если интересно и другое творчество автора, можно посмотреть тут: Литмаркет
Или тут: Литрес
#василий_московский
#страшныесказки
#мистика
#ужасы