Как и обещала, публикую тот фрагмент интервью, который не влез в огромный пост Марии @knizhniy_myakish
Начало можно почитать в этом посте.
1. Какое направление в детско-подростковой литературе вас привлекает больше всего? Каковы вообще современные жанровые тенденции и чего «не хватает» на книжном рынке: качественных приключений, юмора, фантастики, драмы?
Больше всего я люблю книги, сюжет и герои которых «вписаны» в географию, когда город и место становятся полноценными героями (как Петербург у Достоевского, простите за банальность) или определяют развитие действия книги, становятся частью идентичности персонажей. И мне кажется, что именно таких книг сегодня довольно мало, куда чаще действие детской или подростковой книги проходит в каком-то условном месте, условной школе, похожей на сто тысяч других школ. Вот по книгам Нины Дашевской можно устраивать экскурсии по Москве и, мне кажется, что это сильная сторона ее прозы. Также основательный культурный, географический контекст, как правило, есть в сказках Светланы Лавровой, несмотря на то, что они юмористические, легкие. Или вот рассказы Анны Анисимовой "Истории Цветного проезда", их герои играют не на каких-то абстрактных улицах, а на улице Цветной проезд Новосибирского Академгородка, там действительно стоят дома разных цветов, в книжке все правда. Такие книги читаешь – и как будто одновременно путешествуешь. Потом берешь справочники, краеведческую литературу, чтобы вытянуть ниточку, кончик которой тебе показали в сказке или повести.
Также мне хотелось бы больше видеть книг, герои которых ищут себя в профессии и в общественной жизни, таких как «Первая работа» Юлии Кузнецовой. Сейчас есть очень много романов про девочек, которые приходят в новый класс, влюбляются в мальчика, дружат или ссорятся с одноклассницами и родителями, и все в них выстроено вокруг отношений в семье и в классе. А хотелось бы, чтобы эти герои думали не только о том, с кем дружить и сходить в кино (что, конечно же, тоже важно), но и о том, какую профессию выбрать или о том, чем заняться, чтобы помочь ближним. Вот у той же Юлии Кузнецовой отражена не только тема поиска призвания и выбора профессии, но и тема волонтерства в книге «Дневник волонтера» (издательство "Волчок"). Кажется, она одна из немногих, кто сейчас на такие темы для детей пишет.
Но в целом не очень правильно говорить о том, что в нашей современной детской литературе чего-то не хватает. Я читаю много книг для детей и подростков и не успеваю прочитать все, что хотелось бы. Так что на самом деле мне не хватает только одного – времени, чтобы прочитать все хорошие книги, которые сегодня выпускаются.
2. В последнее время в подростковой литературе снова появились острые темы: буллинг, инвалидность, сиротство, война, наркомания, ментальные особенности, а нужно ли поднимать сверхострые темы, на данный момент запрещённые законодательством о защите детей от "опасной" информации, в первую очередь сексуальное и семейное насилие, если героями (точнее, жертвами) являются подростки? или "вырастут - тогда пусть и читают"?
Если темы запрещены законодательством, то нет особенного смысла о них писать, ведь издательства все равно не станут выпускать детскую книжку, которая противоречит закону. Но в целом, по моим впечатлениям, наше законодательство не так страшно, как его принято представлять, книг на острые темы хватает, и это хорошие книги. Они сопровождаются значками «12 +» и другими, первое время это очень запутывало читателей. Сейчас многие в них уже вполне хорошо научились ориентироваться и чаще всего понимают, что «6 +» - это вовсе не значит, что книга адресована исключительно шестилетним читателям.
По поводу насилия и прочих ужасных вещей выскажу может не самое популярное среди книжников мнение. Мне так кажется, что в этих случаях книги – вообще дело десятое. Куда важнее, чтобы было много хороших и доступных психологов и психотерапевтов, социальных педагогов и других мер поддержки семьи и ребенка. Книги тут могут выступать в качестве своего рода мер информационной поддержки, но не сказала бы, что они играют первую скрипку в контексте проявления и решения подобных проблем.
3. Очень интересно мнение о цензуре. Восемнадцать плюс, шестнадцать минус... Не приведет ли это к деградации детской литературы?
Я не думаю, что требования маркировать книги цифрами или упаковывать книжки в пленку приведет к деградации детской литературы. Но мне так кажется, что это создает определенные финансовые и маркетинговые сложности книгоиздателям, которые суть тоже важнейшее звено литературного процесса. По моим впечатлениями, пока все неплохо справляются, нам определенно есть, что читать и что рекомендовать для чтения, посмотрим, что будет дальше.
4. На последней ярмарке non-fiction был проведен "баттл" между детскими писателями и подростками-читателями, и главной проблемой читатели назвали непонимание авторами современных реалий: время сейчас идёт очень быстро, и писатели, большинству из которых чуть за тридцать, уже слишком далеки от подростков - т.е., прямым текстом, "вы нас не знаете и не можете написать о нас правдиво". Как вам кажется, так ли это? Актуальная ли эта проблема для детско-подростковых писателей? Или "почувствовать" ребенка можно в любом возрасте?
Раз это сказали подростки, то, видимо, мы не можем не признать, что для них как читателей это актуальная проблема. Мне же самой кажется, что отражение современных реалий совсем не обязательно должно входить в круг художественных задач автора, то есть может входить, а может и нет. Современный автор может написать роман о временах Французской революции, как это сделала Дженнифер Доннелли, и он затронет душу какого-нибудь читателя-подростка сильнее любых «современных реалий». Но если читатель стремится читать только те книги, где достоверно и непротиворечиво отражены современные реалии, то, пожалуй, ему придется как следует такую книгу поискать. Мне заодно интересно было бы узнать у подобного читателя, почему ему интересны именно такие книги. И я бы посоветовала ему обратить внимание на книги Аи Эн, уже упомянутых Юлии Кузнецовой, Нины Дашевской.
5. Что определяет любовь ребенка к чтению?
Думаю, что несколько факторов, среди которых на первое место я бы поставила привычку к чтению как форме досуга, семейную традицию читать и говорить о прочитанном, хороший словарный запас детей и их взрослых, а также развитое любопытство, когда человеку много чего интересно и он любит узнавать новое.
6. Какие книги для Вас открыли мир книги? И что из современных произведений, по Вашему мнению, может быть значимым толчком для любви к чтению?
У меня была хорошая детская библиотека дома, мама постоянно покупала мне новые книжки и советовала те, что уже были. Наверное, первой любимой моей книжкой можно считать маленькую историю Геннадия Снегирёва «Про пингвинов» с иллюстрациями Мая Митурича. Моя мама до сих пор вздрагивает, когда это название слышит, слишком часто ей приходилось перечитывать ее вслух, когда я сама еще не умела читать.
Любая увлекательная книжка может стать толчком для любви к чтению. Зачастую невозможно предсказать, с какой именно книжки ребенок «зачитает», даже если это твой собственный ребенок, о котором ты, казалось бы, вообще всё знаешь. Например, мой сын не стал читать книги про Гарри Поттера (при этом я их сама люблю), первую осилил только до половины и бросил. Так он и не знает до сих пор, победил Гарри Волан-де-Морта или нет, и вовсе не стремится об этом узнать. А вот малоизвестный цикл фэнтези Кристофа Мори «Матье Идальф» (там 5 книг, их издавали в питерской «Поляндрии») читал с огромным интересом и до сих пор с удовольствием вспоминает. Вот и угадай с этими детьми!
7. Хотелось бы узнать, сейчас издательства поддерживают какую-нибудь обратную связь с читателями, или все это в прошлом?
Охотно поддерживают, правда не с помощью бумажных писем, а чаще через электронную почту или в социальных сетях.
Так, издательство «Росмэн» уже сформировало огромное сообщество поклонников своих фэнтези-серий «Терра инкогнита», издательство регулярно обсуждает что-то с читателями в группе в контакте, а также постоянно проводит так называемся «сходки» в разных городах России. На этих встречах читатели знакомятся, обсуждают любимые книги, встречаются с авторами, им дарят какие-то памятные сувениры.
Еще один распространенный формат общения издателей и читателей сегодня – это приглашать читателей в качестве экспертов для оценки будущих книг. Эту практику сейчас активно воплощает в жизни издательство "Wonderbooks", а потом в новых книжках они публикуют отзывы своих тест-читателей. И это не выдуманные какие-то слова, это отзывы реальных детей.
Наконец, издательства, бывает, реализуют совместные проекты с читателями. Так, например, «Розовый жираф» выпускал книгу А. Жвалевского и Е. Пастернак "Смерть мёртвым душам" и устроил конкурс на лучший фанфик к произведению классической русской литературы среди читателей-школьников. А потом лучшие из этих фанфиков были опубликованы в качестве приложения к книге.
Так что формы взаимодействия с читателями сейчас существуют самые разные, издательства их ценят и постоянно стараются придумать что-то новое.
8. Зачем современным читателям нужны книжные обзоры, тем более на детскую литературу, которая почти всегда бывает гораздо менее полемичной, чем литература для взрослых? Задавая вопрос, исхожу в первую очередь из собственного опыта: я, скажем, читаю обзоры на книги только тогда, когда хочу понять, затрагивает ли книга те темы которые мне интересны, и не затрагивает ли, напротив, неинтересных. Своеобразное прощупывание перед прочтением. Но это для взрослой литературы. А для детской я обычно уже по аннотации всё понимаю. К счастью, в детской литературе в нашей стране по определению законодательно запрещено писать на те темы, которые мне не интересны. В чём же, на Ваш взгляд, заключается задача «детского» обозревателя - в отличие от обозревателя «взрослого»?
Здесь у меня вряд ли получится ответить коротко. Потому что есть несколько разных категорий читателей, которым нужны подобные обзоры, а есть те, кому они совершенно не нужны. Но я буду говорить о первых, потому что со вторыми все ясно: они без моих обзоров и обзоров моих коллег прекрасно обойдутся.
Во-первых, есть читатели, которые вообще очень плохо ориентируются в детской литературе и помнят, в лучшем случае, «Денискины рассказы» и «Незнайку», да и то не скажут, кто там автор, о чем там было и в каком возрасте это читать. Таких читателей на самом деле много. Они тоже почти наверняка поймут все самое важное из аннотации, но для этого им ведь нужно знать, что есть вот такая и еще такая книжки, тогда они, наверное, и аннотацию прочитают. Что есть издательства детской литературы, при этом одни выпускают в основном скандинавов, другие – русскую литературу, а третьи – только переиздания советских детских книжек. Далеко не все родители владеют этой информацией, и это понятно, у современных родителей и других забот полно. То есть в этом случае задача обозревателя – это просто базовое информирование и расширение информационного поля.
Во-вторых, книжный обозреватель ведь не просто рассказывает о книжках, он еще и упорядочивает знания о них. Когда прочитаешь двести книг о первоклассниках, то можешь говорить, что 70 % первоклассников в наших книгах изображаются вот так, а остальные вот этак, и обычно, когда писатели рисуют героя, идущего в первый класс, они выбирают вот такие и такие типичные ситуации и проблемы. А образ учителя в наших книгах тоже эволюционировал с годами, и обычный читатель этого, как правило, не замечает, а обозреватель может сформулировать исследовательский вопрос и ответить на него на большой, репрезентативной выборке произведений. О таких проблемно-тематических тенденциях можно подолгу рассуждать и много находить разных интересных закономерностей. Это не слишком важно читателям, которые просто выбирают себе интересную книжку про первоклассника, но это интересно и важно тем, кто изучает литературу, ее историю. Это, в некотором смысле, фиксация концепции детства, ее эволюции, точнее отражения того и другого в детской литературе.
В-третьих, обозреватель в силу того, что много читает не только «для себя», но и «по работе», может отследить какие-то тенденции не только по темам, но и у конкретных авторов и отметить их. Вот я прочитала больше двадцати книг Эдуарда Веркина, ранних и последних, фантастических и реалистических, некоторые не по разу, и могу сделать гайд или аналитический обзор по ним, подготовить на базе этих материалов вопросы и занятия для книжных клубов, в общем, организовать или помочь в организации события вокруг книги. А это уже чуть больше, чем просто чтение, это включение книги и ее проблематики в общественную дискуссию, и не обязательно эта дискуссия будет только о литературе.
То есть, по-моему, обозреватели детской литературы не просто информируют о том, что есть вот такая книга и она на такую вот тему, хотя и это они тоже делают. Их задачи и возможности несколько шире. Но это совершенно не попытка придать себе или своим коллегам значимости, я этим занимаюсь в первую очередь потому что мне очень нравится разговаривать о книжках. Все остальное – полезные (или не очень полезные, просто мне так кажется) следствия этих разговоров.
#книжный блог #интервью с блогером #детские книги #книги для детей #литература #читает_шафферт