В действительности старость безобразна и безнадёжна. Нет в ней ни мудрости, ни одухотворённости, ни покоя. Только холодное море одиночества. Да и желания те же, что и в молодости, только возможностей больше нет. Сумико было уже сто двадцать, больше её прежнюю красоту не могла поддерживать даже магия. Она стремительно старела. Она смотрела по утрам, на своё увядающее лицо, и находила его отвратительным.
Сумико пережила трёх мужей и оставленного ими наследства, ей хватило бы ещё на три жизни. Только вот время было неумолимо. Сейчас она выглядела на пятьдесят, через месяц она постареет ещё на десять лет. Это было невыносимо. Сумико была готова на что угодно, лишь бы остаться такой же красивой, как и прежде. Она не могла разделить себя и свою красоту. Они были единым целым. Краски мира меркли, блекли, покрывались ржавыми и плесневело-зелёными пятнами.
Сумико теряла разум. Она всегда была эгоистична и себялюбива, но теперь ко всему прочему добавилась желчная зависть к чужой молодости. Когда-то давно от своей пробабки она слышала древние сказки о стёртой магии. Чудовищной силе, которую искоренили, запретили и стёрли все упоминания о ней. Но пробабка Сумико, Ясиро была очень стара. А память людям не сотрёшь.
Она говорила, что с помощью стёртой магии можно было творить великие дела. Но ни власть, ни деньги, ни любовь Сумико не были нужны. Она прокручивала в голове одну единственную сказку о стёртой магии. О колдунье Ясмирэ и её незабвенной красоте, что бередила сердца мужчин и женщин, императоров и простолюдин. Ясмирэ знала секрет вечной красоты, а именно этого так жаждало сердце Сумико.
Побросав в спешке в чемодан вещи и заперев наглухо дом, Сумирэ впервые за долгие годы отправилась в доставшееся от пробабки поместье. Ночью ей приснилась Ясиро, склонившаяся над столом в кабинете. Её поблёскивавшие, при свете свечи, красным глаза. И старую толстую тетрадь в которую, пробабка, что-то лихорадочно записывала. Вдруг Ясиро подняла глаза и заметила её, маленькую Сумико. Всегда ласковая с нею пробабка страшно закричала, прогоняя её и проклиная.
Больше она не решалась и близко подходить к кабинету Ясиро. Но теперь, теперь время пришло. За поместьем никто не ухаживал. Дорога к поместью заросла и пришлось оставить машину у ворот. Само поместье было увито плющом. Производило мрачное, но величественное впечатление. Пожалуй стоит пригласить кого-то, чтобы в комнатах прибрались. И привезли еды. Сделав пару звонков и оставив дверь открытой, Сумико устремилась в кабинет.
Сюда она уж точно никого не пустит. До вечера Сумико никто не беспокоил. Лишь в семь часов, в дверь робко постучались. Всё это время она лихорадочно рылась в бумагах на столе. Старые письма, счета, книги и ничего, чёрт побери, полезного.
- Да! - рыкнула она в сторону двери.
- Госпожа, мы всё сделали как было приказано, убрали кухню, столовую, гостиную и спальню. Прочистили дымоход, привезли вам еды и я даже осмелилась приготовить для вас ужин. - раздался тихий голос из-за двери.
Сумико резко встала и подошла к двери распахивая её настежь. На неё смотрела девушка лет двадцати. Она нервно мяла подол грязного фартука переминалась с ноги на ногу. "Деревенщина". Пренебрежительно промелькнуло в голове Сумико.
- Пойдём. - строго сказала она подхватывая сумочку, что стояла у двери и решительно направившись в гостиную.
- Да, госпожа.
- Здесь деньги для тебя и для тех, кто с тобой явился. Я буду платить тебе, если будешь приходить каждый день и заботится здесь обо всём. Меня без надобности не беспокоить. Создай мне удобства и поменьше вопросов. И ещё одно, в кабинет ни ногой. - Сумико говорила отрывисто и властно.
- Да, госпожа. - девчонка поклонилась и убежала.
Сумико заперла за работниками дверь и направилась в сторону кухни. Есть ей не хотелось, но жажда давно её мучила. Она убрала еду в холодильник, взяла кувшин с водой, стакан и вернулась в кабинет. Сумико устало опустилась в кресло, налила себе воды. И прикрыла глаза. Куда же, куда же пробабка дела свою тетрадь? Сумико не заметила как уснула и погрузилась в тревожные сны.
И снова ей снилась Ясиро, красные глаза метали молнии, рот исказился. Она что-то гневно кричала Сумико, но она не слышала голоса пробабки. Бесконечный гул перекрывал все остальные звуки. Постепенно он превратился в шелест крыл ночных бабочек, потом стал больше похож на шелест перелистываемых страниц. И в конце превратился в звон колокольчика. Мерзкий звук, ворвался в нервный сон Сумико и она с криком проснулась.
В дверь звонили, она проспала всю ночь сидя в кресле. Сумико с трудом встала и страдая от боли в колене, поплелась открывать дверь. Там стояла, ежась от утреннего ветра, та девчонка - деревенщина. Сумико даже не посмотрела на неё, просто молча ушла. Она хотела принять ванну и продолжить поиски. Время работало не на неё. Последняя доза стабилизирующей магии, что сдерживала процесс старения последние пять лет, ослабевала.
Это была действительно последняя доза, её предупредили, что ещё одна, её просто убьёт. И предложили магию укрепляющую здоровье. Как будто Сумико хотела ещё лет двадцать гнить в теле отвратительной старухи. Как бы ни так. Так прошла ещё неделя. Сумико перевернула весь кабинет и уже перешла в библиотеку. Она всё больше и больше отчаивались. Она плохо спала и почти не ела.
Её мысли лихорадочно блуждали в прошлом, ища зацепки, связанные с пробабкой и её дневником. А ведь после похорон Сумико сразу уехала. А здесь, здесь осталась её мать, Мияка. Помнится она терпеть не могла отпускать Сумико к пробабке. Может всё дело было в тех сказках? Сказках ли, или единственной надежды для Сумико? Мияка глупа и мягкосердечна. Сентиментальна и нерешительна.
Она бы ничего не выкинула, она до конца жизни хранила старые костюмчики Сумико. А как она умоляла о внуках. Сумико передёрнула плечами. Но сейчас не об этом. У Мияки была идиотская привычка всё ценное и памятное хранить на чердаке. Сумико отшвырнула от себя роскошное издание, с золотистым тиснением и забыв о боли в колене, побежала наверх.
На двери красовался огромный замок. В ярости Сумико пнула дверь ногой и кипя от ярости помчалась на кухню. Именно там обреталась глупая деревенская девчонка, имени которой Сумико даже не собиралась запоминать.
- Найди мне ключи от чердака или человека, который сломает замок. Я пока поем, а потом посплю. Не беспокой меня, запасные ключи на тумбочке у двери.
Не дожидаясь ответа, Сумико забрала из холодильника пудинг и ушла к себе в комнату.
Завтра, уже завтра уговаривала она себя. Всё равно сегодня уже слишком поздно. Отпущу часть про утомительные поиски и скажу лишь, что заветная тетрадка нашлась именно на чердаке. Среди старых платьев, фотографий и засушенных роз. Руки Сумико дрожали, когда она несла её, прижав к груди в свою спальню. Она категорически не хотела возвращаться в кабинет, где она провела столько часов бесплодных поисков.
Она так устала за это время, так настрадалась. Всё чего она хотела, открыть этот дневник и найти решение своей проблемы. И в то же время она так страшилась потерять свою единственную надежду. Сумико смалодушничала, она начала искать отговорки. Она устала, нужно смыть с себя грязь, выгнать глупую девчонку, дождаться ночи. В конце концов она именно так и поступила.
Время пробило двенадцать. Пора, решила Сумико. Больше медлить нельзя. Это мой единственный шанс. Она в раздражении перелистывала страницы, с личными переживаниями Ясиро. Пару раз лишь ухмыльнувшись особо пикантным моментам. Пробабка то была не промах. Вот в кого Сумико пошла, а вовсе не в нежную овечку Мияку. И вот среди воспоминаний Ясиро стали мелькать записи относящиеся к стёртой магии.
Оказывается пробабке о ней рассказывала её бабка. Ясиро влюбилась в какого-то местного бабника, но у неё не было ни шанса, что идиот ей будет верен. Пребывая в ярости и ревности, она вспомнила о тех небылицах своей бабки и решила найти о стёртой магии хоть какую-то информацию. Ей хотелось приворожить парня, да так, что бы в сторону и не смотрел. Насколько Сумико поняла, Ясиро был нужен не столько сам парень, сколько ей хотелось досадить своей подруге, красавице Мидори.
Что ж вполне понятные чувства. Проходили годы, Ясиро совершенно забыла о первоначальной цели своих поисков, её попросту увлекла стёртая магия. По крохам и крупицам, она собирала, сшивала стёртую магию. А где-то создавала сама. Она экспериментировала. Она ошибалась. На одной из страниц, почерк стал рваным. Словно бы Ясиро пребывала в расстройстве чувств. С этого места Сумико стала читать внимательнее.
"Мидори, Мидори, Мидори!!! Я её убила, принесла в жертву стёртой магии. Я питалась ею, она теперь во мне. Я стала красива и сильна, как никогда. Жалею ли я об этом? О, нет, нет, только не это. Я боюсь разоблачения, я каждый день жду, что за мной придут ищейки. Но исчезновение Мидори никого не удивило, все подумали, что она сбежала с тем бродячим музыкантом. Всё мне на руку."
Вот оно! Ясиро смогла это сделать. Но как?! И почему дожив до ста пятидесяти она всё же умерла? Неважно. Сумико лихорадочно искала ещё какие-то сведения и наконец нашла. Всё было чудовищно просто. Та деревенщина, разве она не красива и не молода? О, да, она чудесно подошла бы. Но как же Сумико всё провернуть? Не вызвать подозрений? А потом она поняла, терять всё равно уже нечего. Нужно, нужно это сделать, необходимо.
Сумико собралась, и отправилась в деревню. Ей не составит труда познакомиться с кем-нибудь из местных. Это первое. Всё получилось, как и планировала Сумико. Стоило ей появится в местном магазинчике, как её обступили мерзкие старухи. Здороваются, улыбаются. Спрашивают не помнит ли их Сумико. Конечно она никого не помнит. Но она ласково улыбается, зазывает всех в гости на чай. Завтра в пять возможно? Да-да она будет им рада.
Вернувшись она приказала мерзавке приготовить что-нибудь на пятерых, завтра дескать придут подружки из деревни. Сумико готовилась до самой ночи и наконец сладко заснула. Её больше ничего не беспокоило и колено кажется даже не болело больше. В эту ночь ей не снились кошмары. Пробабка кажется убралась к себе в ад, туда ей и дорога. Утром Сумико долго готовилась, она надела своё любимое чёрное платье, накрасилась, уложила волосы, надушилась духами и украсила свои запястья и шею дорогими украшениями.
Вот так побольше блеска, больше богатства, все должны понимать, как она хороша собой мила, щедра и наивна. К пяти она спустилась вниз, радушно встретила гостей. Ласково разговаривала с девчонкой, имя которой так и не смогла вспомнить.
- Душечка, проводи моих подруг на веранду, я сейчас подойду. Ты же заварила тот лечебный чай, что я просила? Ах, спасибо, милая.
Чай деревенщина заварила, вот и положим в чай щепотку травы эгавы. Безобидный наркотик, для беззаботной молодёжи. Через два часа выветрится, никто и не заметит ничего. Сумико гордо понесла поднос с печеньем, сама пекла. Похвалилась новым "подружкам". Все довольны, а через пол часа старухи и не осознают, что вместо Сумико говорят с ростовой куклой, которую та припрятала за деревом ранее. А сейчас удобно устроила на своём стуле и тихо удалилась.
Сумико с победоносной улыбкой вошла на кухню и приказала девчонке спустится с ней в подвал. Вина желают якобы старушки. А колено то ноет, не спустится Сумико самой по лестнице. А вино дорогое, да и страшно ведь душечке одной там будет. Там дело было за малым, один маленький укольчик и спит красавица мёртвым сном. Вот и постельке её готова. Сумико накрепко связала девчонку и ушла наверх, любовно на прощание, погладив шкатулку со своими украшениями. Самыми дорогими и самыми безвкусными, подарками мужей.
Аккуратно она закрыла дверь в подвал, вернула на место отодвинутый заблаговременно стеллаж. Ясиро знала толк в прятках, они с Сумико часто в детстве играли и пробабка показала Сумико все потаённые местечки поместья. Она сказала, что этого подвала нет даже на чертежах. Никто о нём не знает. Никто. Там осталась Мидори, там останется и это бедная идиотка.
Сумико усадила куклу на качели, вернулась на место и стала наслаждаться печеньем. Что-что, а печенье у неё всегда получалось лучше всего. Чай она конечно пить не стала, налила себе сока и ждала пока старухи очухаются. Трава эгавы, дорогая вещь, не для бедняков. Они не поймут, как их одарила Сумико. Вскоре они очнулись, речь их стала более связаной. Все разговоры, конечно свелись к детям и внукам. Когда Сумико спросили о детях, глаза её наполнились слезами. Она осторожно достала платочек и стала дрожащими руками вытирать чистые крупные слёзы.
- Не дал, Первомаг, не даровал свою милость. Вот смотрю на мою, душечку, и понимаю, как дочка она мне стала. Думаю, останусь здесь. Муж мой умер, детей нет. - Сумико всхлипнула.
Старухи закудахтали, проявляя фальшивое сочувствие.
- Ах, полноте о плохом. Душечка, принеси нам десерт. - Сумико с улыбкой повернулась в сторону двери, что вела из кухни на веранду.
Когда прошло пару минут, она позвала громче.
- Душечка!...Ох, пойду, милые, проверю девочку, жарко сегодня, может ей плохо стало.
Любопытные кумушки увязались за ней.
- Да где же она? - растерянно спросила Сумико.
Они обыскали весь дом, но так и не нашли служанку.
- Первомаг! - схватилась за сердце Сумико.
Грузно осев в кресло в гостиной.
- Не волнуйтесь, госпожа Сумико, в деревне она наверно. Куда ей ещё деваться? Молодёжь нынче ленивая, а вы её разбаловали совсем.
- Мы вам позвоним, зайдём по пути к ней домой, спросим у бабки её, не приходила ли она.
- Спасибо вам, дорогие.
Сумико гостей не провожала, осталась сидеть с потерянным видом в кресле. Но стоило за ними закрыться двери, как она соскочила с места и стала танцевать. Всё получилось. Всё будет хорошо. На завтра девчонку не нашли. А через два дня к ней явился один из ищеек. Сумико встретила его в старом платье, на плечи она накинула шаль. Под глазами она нарисовала себе глубокие тени. Весь её вид был болезненным и слабым. Казалось подует ветер и её унесёт.
Ищейка задавал стандартные вопросы. И наконец он спросил то, что и хотела услышать Сумико.
- У вас ничего не пропало?
- Да, что вы такое говорите?! Душечка, честная девочка.
- И всё же я хотел бы чтобы вы проверили драгоценности и деньги.
- Я проверю, что бы доказать вам, что ваши подозрения не имеют под собой основания. И я надеюсь вы наконец начнёте искать бедного ребёнка. - Сумико величаво поднялась и отправилась к себе в спальню.
Ищейка поднялся с ней. Сумико проверила сумку и удовлетворённо кивнула.
- Видите деньги на месте.
Потом она открыла шкатулку с бижутерией, ещё одну, с заколками. И только потом открыла комод и вскрикнула.
- Что такое? - заинтересовался ищейка.
- Драгоценности подаренные моими покойными мужьями. Все мои воспоминания. - запричитала Сумико.
- Вот видите, ловкая девчонка ограбила вас и сбежала. - возликовал он.
- Как же...как же так, я же хотела ей с учебой помочь, думала будет мне радость в старости.
- Пройдёмте, оформим бумаги и я закрою на этом дело.
Сумико плакала и делала ошибки, ищейка бесился на неё, но наконец всё было позади и он уехал.
Сумико спокойно спустилась в подвал. Всё было готово к ритуалу. Описывать подробности я не буду, стёртая магия, должна остаться в стёртой.
Как и цена, что заплатит за её дары Сумико. Одно скажу, через неделю Сумико поспешно уехала из поместья, сославшись на то, что не может оставаться там, где всё ей напоминает о душечке. А вскоре на другом конце страны она в четвёртый раз вышла замуж и у неё родилась дочка. Безымянную девушку из деревни, как и Мидори никто не найдёт. Но кто знает во что превращаются тёмные секреты, припорошенные стёртой магией? Ведь не зря Ясиро не захотела передать знания правнучке.