Он лежал, и думал об Оле. Какая она стала, кто ее муж, и есть ли у них дети. Он все еще продолжал любить ее. И именно она помогла ему преодолеть болезнь. Он обязательно должен встретиться с ней, и тогда они поговорят обо всем. Куда же вдруг так быстро делась ее любовь, или она претворялась раньше, а у самой в запасе был уже другой парень. Наконец-то он увидел своих родителей. У отца, почему-то очень сильно засеребрились виски.
- Сынок, ну ты нас и напугал, что же ты так неосторожно. Ты почему не подумал о нас, а если бы что- то худшее произошло, как мы без тебя-то.
- Мама, не плачь, все же хорошо обошлось, вот он я жив. Не здоров немного, но это дело поправимое. Подлатают, и снова в строй.
- Не пущу тебя больше в эту милицию, там такие страсти. Дома столько работы, только успевай, поворачивайся.
- И вам буду помогать, вот хотел через пару дней в отпуск пойти. А попал в больницу, хотел вам помочь. Но ничего все еще успеем сделать, правда, папа, что ты молчишь, ну скажи, хоть пару слов.
- Ты молодец, не струсил, не стал прятаться за спинами своих товарищей. Но ты аккуратнее впредь, не лезь на рожон.
- Вот утешил меня, а Олега похвалил, продолжай, сынок, в том же духе, я так тебя поняла, - сказала Катя.
- Катя ты все преувеличиваешь, мои слова можно понять и по-другому.
- Сговорились вы против меня, ну ладно сынок на нас не обижайся, я ведь хочу, как лучше.
- Мама, а как там Люда, что она сейчас делает?
- Люда у нас на хозяйстве осталась, вымахала большая. Уже тринадцатый год пошел, без нее нам бы тяжело было, она везде успевает. И за прилавком постоять, и в огороде повозиться, и продукты со мной расфасовать. Хорошая девчонка, деловая, хваткая, из нее хороший предприниматель будет со временем.
- Мама, я рад за нее, да и за вас тоже, что у вас все хорошо складывается.
Дверь палаты открылась, и вошел начальник милиции.
- А вот и наш герой. Я рад, что ты пришел в себя, ну и напугал ты нас. Тут из области звонят по нескольку раз в день, и весь наш отдел на ногах. Спасибо тебе сынок, во-первых, за то, что ты выжил. А во-вторых, за твоего товарища, ты своей грудью защитил его. Эта пуля предназначалась ему. Он сейчас за дверью, и рвется тебя увидеть. Но всех сразу не пускают. А твоим родителям я хочу выразить огромную благодарность, за то, что воспитали такого сына. Не думали мы, что до этого дойдет. Знавал я раньше этого Петра Бабенко, такой трусоватый мужик был, раньше, чуть, что и в кусты. Я не предполагал, что все так получиться. До последнего думал, что он одумается. Ну ладно сожителя своей жены он убил из-за ревности, а другие-то чем виноваты. Наверное, тюрьма его сделала таким озлобленным, а тут еще и жена подлила масло в огонь. Нужно было хотя бы предупредить, что она живет с другим мужчиной. А Петр выпил с дружками, такими же, как он, и они его настроили против жены и ее сожителя. Хороший мужик был, непьющий, охотник отличный. Лес почти рядом с домом, и он с детства в нем промышлял. Сейчас раскаивается, но кому оно теперь нужно, его раскаяние, когда уже столько дел натворил.
- Я не держу на него зла, все так навалилось на человека. Да и мы виноваты, слишком топорно делали свою работу.
- Вы все правильно сделали, отвлекли его на себя. А в это время в окна влетели наши сотрудники, вот они то и повязали его. Мы не могли стрелять наугад, ведь в доме была женщина и дети. Меня уже вызывают на ковер, почему не вызвал ОМОН, ведь бандит взял заложников. А как я мог ждать, он уже одного убил, дожидаться пока и других пристрелит.
- Товарищ подполковник, мы не дадим вас в обиду, и обязательно напишем свои рапорты. Так, что не беспокойтесь, мы на вашей стороне.
- Спасибо, Олег, выздоравливай, а то на сегодня у тебя еще много посетителей.
- Хороший у вас начальник, сынок, за всех болеет душой. Уважайте его, и стойте за него горой. Вот вроде бы хорошее дело сделал, а все равно кому-то не угодил.
- У нас так, мама, может его кто-то подсидеть хочет, вот и придумали ему наказание. А так он у нас молодец, отважный мужик, и в Чечне воевал.
- Поправляйся, мы придем еще к тебе, а то за дверьми полно народа. За день не успеешь принять.
- Да их все-то, и не пустят, ну одного-двух, так, что не беспокойся, Катя, пока сынок, выздоравливай.
- Привет Олег, рад тебя видеть, спасибо, что ты выжил. А иначе я бы не пережил этого.
- Ну что ты, Слава, вытри слезы, все хорошо. Нам мужикам нельзя плакать, нельзя показывать свою слабость.
- Да это я так, соринка в глаз попала. Зачем ты полез вперед меня, мы же договорились, что первым пойду я, не было бы сейчас с тобой такого.
- Слава, я подумал, худой ты какой-то. Тебя бы пуля точно пробила навылет, а во мне хоть задержалась.
- Вижу на поправку пошел, раз шутишь уже. Я рад, подожди, я сейчас дверь открою, и ребята тебя поприветствуют, а то всех не пускают, их там человек пятнадцать. Больше бы собиралось, да начальник не разрешил, да и половина этих, самовольно пришли. Начальник за дверь, а они уже тут, как тут. Сами порядок, и сами же нарушают его.
- Привет Олег, привет, мы тебя ждем. Молодец, поступок твой геройский, выздоравливай, - кричали ребята.
- Вот теперь ты и сам убедился, что все тебя уважают, и ждут твоего возвращения в строй.
- Я и сам не знаю, что со мной будет. А вдруг комиссуют меня из-за здоровья. А как там Семенович, его ведь первого ранили.
- У него легкое ранение, в руку, так что он бегает уже, мы у него еще вчера были. Он хочет к тебе прийти после нас, так, что к тебе еще один посетитель придет. Давай, выздоравливай, а я к тебе приходить буду. И еще раз тебе спасибо.
Олег спросил у сестры, когда дежурит Оля Мальцева. Оказывается только завтра в день выходит. Дежурит Оля в хирургическом блоке, и у нее есть свой кабинет. Он пока не может вставать, что же делать ему, еще день, и ночь впереди, но он что-нибудь придумает.
На другой день ближе к обеду, он попросил соседа по палате позвать сестру, ему что-то плохо стало. Но на вызов прибежало сразу две сестры, вот на это он и рассчитывал, Оля подбежала первой к нему.
- Олег, где у тебя болит, сейчас мы врача вызовем, потерпи немного.
- Нет надо врача, я просто хотел тебя увидеть, и поговорить с тобой.
- Вы больной так не шутите, у меня сердце оборвалось. Подумала опять, что-то не так, - сказала другая медсестра.
- Не обижайся на него, Леночка, сейчас мы выясним, что хочет наш больной. А ты иди, я тут сама разберусь.
- Оля, спасибо тебе, мне сказали в реанимации, что ты дежурила у моей постели.
- Это они преувеличивают, иногда заходила, просто хотела поддержать тебя.
- И это у тебя получилось, только благодаря тебе я выкарабкался. Ты тащила меня из какой-то трясины, я упирался, но ты добилась своего, и вот как видишь я живой.
- Вот и хорошо, что живой, а то, как же твой ребенок без отца-то будет. Да и Тоне его тяжело будет растить одной.
- Какой ребенок, и какая Тоня? Я до сих пор не женат, это ты у нас, как только меня в армию проводила, так сразу и замуж выскочила. Конечно, ждать долго нужно было, а женишок у тебя еще и до меня был. Удобно одного проводила в армию, а за другого замуж вышла.
- Да ты что мелешь-то, какой муж, у меня и в помине никакого мужа не было. Я недавно училище закончила, и вот, как видишь, работаю.
- Так ты не замужем, Оленька, милая, а тогда почему же твоя мать написала мне, что ты вышла замуж, и чтобы я тебе не писал.
- Я ее об этом не просила. Я только сказала ей, чтобы она твои письма жгла, не читая. Но это все Тонька, она прибежала к бабушке, месяца через два-три, после того, как ты ушел в армию, и сказала, что у Вас будет ребенок. Ты после того как проводил меня домой, провел оставшуюся ночь с ней. Она и письмо твое мне показала, и даже фотографию.
- Вот непутевая, так вот за что, она просила у меня прощение. Она недавно вышла замуж, еще до моего прихода из армии, сейчас и ребенок у нее есть, только не мой, а Витька. А письмо это я ей написал, она за две недели завалила меня письмами. А адрес, наверное, у мамы узнала, или в почтовом ящике взяла, это проще простого сделать. А фотографию я успел только маме прислать, и нас отправили на целый месяц на учение. А тебе я послал позже, а Тонька выходит и фотографию стянула у родителей. Она ходила к нам, все-таки соседкой была нашей. Выходит, мы с тобой напрасно страдали все время. Я люблю тебя Олечка, милая, и теперь никому тебя не отдам. А ты, как любишь меня еще, или уже разлюбила.
- Как видишь, все еще люблю, и очень сильно. Особенно сейчас, когда ты в таком положении.
- Это все пройдет со временем, я поправлюсь, и мы с тобой поженимся. Ну-ка наклонись ко мне, я тебя поцелую.
- Вот так больной? Подняли целый переполох по больнице, Зорину плохо стало, а он целуется здесь, понимаешь ли. Оля марш работать, дай человеку отдохнуть, а то у него все швы разойдутся, и снова штопать придется, - сказал вошедший в палату врач.
- Олег, ты отдохни пока, тебе волноваться сильно нельзя. А я попозже приду к тебе, вот как только все успокоиться и приду.