После краткого рассказа о «полуофициальном» представлении Меган общественности в качестве спутницы принца Гарри на Invictus Games в Торонто Том Бауэр продолжает повествование о дальнейшем развитии событий. Девятнадцатая глава его книги, «Помолвка», о том, как медленно и не без запинок укрепляются связи Меган с королевской семьей — и рушатся связи с родственниками со стороны отца.
Королева искренне хотела поддержать Гарри, пишет Бауэр, — и отказалась от многовековой традиции: его невесту должны были тепло принять в королевской семье еще до свадьбы. 12 октября 2017 г. Гарри представил Меган Ее Величеству в Букингемском дворце: «За чаем и сэндвичами она официально одобрила помолвку своего внука — у 91-летнего монарха не было выбора. По-видимому, она уже встречалась с Меган в Виндзорском парке».
Месяц спустя, в ноябре, Меган окончательно переехала из Торонто в Лондон, чтобы начать новую жизнь — «или, как она сама предпочитала говорить, открыть новую главу».
Как ни странно, на пороге успешного вхождения в королевскую семью она имела фору по сравнению со своими «предшественниками». Большинству «новичков» приходилось терпеть холодность, игнорирование, а то и прямое отвержение. В разное время от этого страдали Диана, Сара Фергюсон и первый муж принцессы Анны Марк Филипс; даже семья Миддлтон почувствовала на себе пренебрежение некоторых членов королевского двора, пока возмущенный Уильям не потребовал немедленно изменить отношение к новым родственникам. Все знали о том, насколько губительно может быть подобное, — и не желали допускать тех же ошибок по отношению к Меган.
«В 10 утра Меган появилась в Затонувшем саду у Кенсингтонского дворца, одетая в платье Ralph&Russo — бренда, пользующегося популярностью у Наоми Кэмпбелл и Дженнифер Лопес, — стоимостью 56 тысяч фунтов стерлингов. Фотографам дали время сделать лучшие снимки с сияющим Гарри. Они увидели, что Меган не сводит глаз с жениха, и отметили, как она гладила Гарри по спине, когда они возвращались во дворец. Бросающееся в глаза тактильное ободрение позже станет характерной чертой их публичных выступлений. Для некоторых это был материнский жест, для других — собственнический... С ее поддержкой Гарри ожидал, что общественность и СМИ увидят его именно таким, каким он хотел.
В последовавшем за этим 20-минутном телевизионном интервью BBC Гарри рассказал журналисту, что с первого момента их встречи он знал, что Меган — «та самая». Уравновешенная и уверенная в себе, Меган сказала, что ничего не знала о Гарри на первой встрече... Представляя себя противоположностью Кейт, она сказала: «Я не воспринимаю [свадьбу с Гарри] как отказ от чего-либо. Я рассматриваю это как перемену. Это новая глава». Она собиралась использовать «свою новую платформу» вместе с Гарри: «Мы оба страстно желаем изменить ситуацию к лучшему. Предстоит многое сделать». Гарри согласился: «Мы фантастическая команда, и со временем мы надеемся оказать как можно большее влияние».
За редким исключением, СМИ были в восторге. Большая часть и таблоидов, и серьезных газет сходились на том, что Меган намного улучшит имидж королевской семьи. Они писали: Гарри безошибочно выбрал потрясающую женщину, какой хотела бы быть Диана. Голоса немногочисленных скептиков тонули в общем гуле одобрения. Некоторые сомневались, впишется ли Меган, не любящая верховую езду и охоту, в круг знакомых Гарри, а некоторые напрямую спрашивали о ее отношениях с его ближайшими друзьями Томом Инскипом и Гаем Пелли. Враждебный комментарий был получен от Нинаки Придди, подруги детства Меган, которая была очень расстроена тем, как Меган с ней обошлась: «Принцесса Напористая получает именно то, чего хочет, и Гарри влюбился в ее игру. Она всегда была очарована королевской семьей. Она хочет быть второй принцессой Дианой и умело сыграет свою роль, но мой ему совет: будь осторожен».
Букингемский дворец начал работу по введению Меган в королевскую жизнь. По просьбе королевы опытнейший сотрудник Саманта Коэн согласилась повременить с отставкой, чтобы помочь Меган в качестве ее личного секретаря; под ее руководством «была собрана команда из 14 молодых, умных и опытных чиновников, включая Джейсона Кнауфа», которые должны были в течение полугода посвящать Меган в тонкости служения нации.
В то же время опасения Меган по поводу ее собственной семьи не ослабевали.
«Разговаривая по телефону с Томасом Марклом, Меган продолжала призывать его «залечь на дно». Ему было приказано не только ни с кем не говорить, но вообще не появляться на публике. Его адрес в Розарито по-прежнему оставался неизвестным. Но 6 декабря 2017 г. все приказы Меган потеряли смысл: Том-младший продал одному из журналистов адрес своего отца, охота на него закончилась.
Журналист Daily Mirror находился возле дома Томаса Маркла, когда тот вышел на улицу. Он спросил: будет ли Томас сопровождать Меган к алтарю? Томас ответил: «Да, я бы с радостью», — и добавил: «Я очень рад. Я счастлив. Простите меня, но вы знаете: я не могу говорить с вами».
Он сделал все, что мог. Первые фотографии запечатлели растрепанного, полного мужчину. На следующий день Томаса остановили на узкой дороге возле его дома. «Подарок для вас», — сказал британский журналист, протянув удивленному мужчине бутылку шампанского и упаковку британского чая. В считанные часы армия журналистов и фотографов собралась на узкой пыльной дороге перед его бунгало.
— Все полетело к чертям, — сказал он дочери, сидя в своей тесной гостиной. — Меня окружили.
Меган была доведена до бешенства. Рассказ Томаса о подаренном ему шампанском усугубил все.
— Это можно считать подкупом, — огрызнулся Гарри, присутствующий при разговоре.
Томас был сбит с толку. Подкуп? Что Гарри имеет в виду?
— Меня преследуют, как только я выхожу из дома, — сказал он. — Это безумие. Я в осаде. Мне нужна помощь.
— Ни с кем не разговаривайте, — приказал Гарри, который явно не мог представить себе хаос, воцарившийся в изолированном местном сообществе. — Не разговаривайте с прессой. Они съедят вас заживо.
— Вы можете помочь мне избавиться от этих людей? — спросил Томас.
— Ни с кем не разговаривайте, — повторил Гарри без всякого сочувствия.
Томас знал, что Дории помогли. Интересно, подумал он, почему Меган отказывает ему в такой же помощи? Позже Меган утверждала: «Джейсон Кнауф много раз разговаривал с моим отцом», — но Томас Маркл не говорил ни с кем из Лондона».
Томас Маркл начал подозревать, что принц Гарри оказывает плохое влияние на Меган. Он говорил Саманте, что Меган ведет себя странно: «Когда Гарри находится в комнате, она милая, но когда он выходит, она становится другим человеком — злым и властным». Он впервые не получил от младшей дочери рождественскую открытку.
Еще более странным было предложение Меган о том, чтобы Томас Маркл прекратил общение с Самантой и Томом-младшим. «Они тебе не нужны», — сказала она. «Я не отрекаюсь от своих детей, — ответил Томас Маркл. — Это безумие». «Тогда мне больше нечего сказать, — сказала Меган. — Нам больше не о чем говорить».
Томас не хотел верить, что Меган может подталкивать к разрыву с ним Дория, — но в конце концов склонился к этому. Он неохотно поверил, что Дория «могла воспользоваться возможностью погасить с помощью Меган долги за обучение в колледже, а также купить новую машину». Впервые за все эти годы Дория игнорировала его звонки.
В Букингемском дворце тем временем росло напряжение: Меган «не проявляла ни малейшего желания идти на компромисс» в общении с командой сотрудников Коэн, и они «молча расценили отказ Меган понять не подлежащие обсуждению требования как безответственное потакание своим желаниям». Все разногласия, однако, оставались в стенах дворца — за его пределами СМИ разворачивали сказочную историю любви. В нарушение королевских традиций Меган была приглашена на рождественский обед в Букингемский дворец, на вечеринку королевского двора в Виндзорский замок и — как венец всего — в Сандрингем, чтобы провести Рождество с членами семьи. На каждом мероприятии Меган «вела себя и одевалась безукоризненно».
Позже Гарри описал свое Рождество в интервью как «фантастическое». Это было первое знакомство Меган с его большой семьей; «Это семья, которой, я полагаю, у нее никогда не было», — сказал Гарри в прямом эфире. Его комментарий, возможно, показался безобидным аудитории — но у членов семьи Маркл он вызвал недоумение и гнев: «Во время своей свадебной речи на Ямайке Тревор Энгельсон говорил то же самое. Как Меган описала Гарри свое детство? Что это было — покинутый сирота, отчаянно нуждающийся в спасении?»
Меган хотела, чтобы «проблемная родня» была начисто вычеркнута из ее жизни. Ни один из членов семьи Маркл не получил приглашения на ее свадьбу. Томас, «все еще подчиняясь приказу хранить молчание», начал подозревать, что Меган стыдится своего прошлого.