Потрясающее по откровенности интервью финалистки литературных премии "Лицей" и "Фикшн35", номинантки премий "Ясная поляна", "Большая книга" и "Созидающий мир", автора триллера "Осьминог" и переводчицы нашумевших "Поезда убийц" и "Лета злых духов Убумэ", Анаит Григорян. Специально для читателей канала и рубрики #неформальный_разговор мы поговорили о понимании собственных героев и особенностях авторской оптики, литературных и реальных маньяках и сложностях переводов, о самоцензуре и саморедактировании, творческом процессе.
Каково это, «влезть» в шкуру убийцы, маньяка? Как справляетесь с эмоциями?
Анаит Григорян (далее А.Г.): Думаю, всё дело в особенностях оптики: рассказывая историю, я всегда смотрю на неё с нескольких точек зрения, лишь одна из которых принадлежит непосредственно мне. Иными словами, когда я пишу, я не списываю персонажа с себя или с какой-то потаённой части моей личности, и не перевоплощаюсь в него подобно тому, как делают актёры, исполняющие ту или иную роль. Персонаж книги – это отдельный от меня человек со своим характером, морально-этическими принципами, желаниями и мечтами, и в мою задачу входит скорее понять его, нежели стать им, притом понять не только так, как я в обычной жизни понимаю людей и составляю о них своё мнение, но посмотреть на него с точки зрения других персонажей, которые также, в свою очередь, не являются мной.
Здесь нужно отметить одну важную деталь: убийцы и маньяки в реальной жизни и в литературе отличаются друг от друга гораздо сильнее, чем, скажем, реальные и вымышленные врачи или банковские менеджеры. Если реальные маньяки не могут вызвать ничего, кроме ужаса и омерзения, а их мотивации ограничены и довольно примитивны, то литературные убийцы обычно обладают трагической историей жизни, высоким интеллектом и сложной мотивацией, которую практически невозможно обнаружить в материалах уголовных дел. Взять хотя бы самого знаменитого из литературных маньяков, доктора судебной психиатрии Ганнибала Лектера. Несмотря на то, что у него было несколько прототипов, в реальной жизни не было и не могло существовать подобного персонажа.
Для меня работа над текстом – это всегда процесс, требующий эмоциональной отдачи. Я сочувствую своим героям, и литература, возможно, отличается от жизни в том числе и тем, что в ней каждый заслуживает сочувствия, даже злодей, и нередко – именно злодей в наибольшей степени. Про тех, кто не вызывает душевного отклика, не интересно рассказывать и не интересно читать, если мы говорим о чисто художественной прозе, однако, что касается историй, основанных на реальных событиях, то они обычно сосредотачиваются на жертвах и тех, кто преследует убийцу. Детективная литература исследует психологию жестокости и насилия, но вместе с тем она рассказывает истории – истории убийств, которые должны быть логичными и интересными для читателя. Чистое зло – настолько же патологично и абсурдно, насколько скучно с литературной точки зрения, поэтому убийца в книге – это обычно глубоко травмированная личность, которая может вызывать страх или сильное волнение, но с таким персонажем не хочется расставаться, и в конце концов он должен вызывать надежду, что для него ещё не всё потеряно.
Есть ли отличия в работе переводчика по сравнению с созданием собственных текстов?
А.Г.: Меня часто спрашивают, что сложнее: переводить книги или писать свои собственные. Если говорить о технической стороне вопроса, то перевод – это тяжёлая работа, требующая усидчивости и сосредоточенности. Необходимо настроиться на неповторимый стиль автора и постараться передать его средствами русского языка. Но всё же перевод – это совсем не то, что сочинять собственную историю. Создание собственных текстов гораздо сложнее, но вместе с тем автор не ограничен рамками чужого замысла.
Харуки Мураками, который сам время от времени занимается переводами с английского, упоминал в своих автобиографических заметках, что писательские переводы – это скорее курьёз, нежели что-то серьёзное. Возможно, он прав, поскольку у переводчика-писателя всегда есть соблазн что-то «подправить» в тексте, и несмотря на то, что я переводила книги моих любимых авторов, мне нередко хотелось написать ту или иную сцену иначе. Поэтому я воспринимаю собственные переводы как литературный эксперимент, и сама не считаю себя переводчиком.
Крупная форма или малая: что писать увлекательнее – роман или рассказ?
А.Г.: Для меня, несомненно, роман. Если я и пишу короткие тексты, то они всегда связаны с большой историей: так было с циклом рассказов «Долгое лето», сюжетно связанным с романом «Посёлок на реке Оредеж», или с рассказом «Заколка Момоко-сан», который входит в мир «Осьминога». Я сама люблю читать романы, а ещё лучше – серии романов, мне интересен детально проработанный художественный мир и истории персонажей, в том числе их постепенное духовное преображение, поэтому малая форма мне не очень подходит ни как читателю, ни как автору.
Если отвлечься от литературы, то я являюсь большой поклонницей сериала «Любовь, смерть и роботы», каждый короткий эпизод которого снят по какому-нибудь фантастическому рассказу и как бы открывает окно в огромный сложно устроенный мир, давая простор воображению. Но всё же мне бы очень хотелось увидеть полнометражные фильмы по каждому из эпизодов, узнать истории полностью – именно так, как представляют их себе сценаристы и режиссёры. Так же и с рассказами: если мне нравится рассказ, то я бы хотела увидеть роман, в котором этот рассказ – не более, чем эпизод.
В каком жанре/тематике не хотели бы работать?
А.Г.: Я бы никогда не стала сочинять романтическую комедию или сентиментальный роман. В целом, мне не очень нравится схематичное деление литературы на «мужскую» и «женскую», но я не интересуюсь именно теми жанрами, которые традиционно относят к «женской литературе». Помню, как в моём детстве бабушка каждый вечер читала любовные романы в мягких обложках, и в какой-то момент я заинтересовалась и попробовала почитать один из них. Впоследствии в рассказе «Лето девяносто восьмого» появилась сцена, отсылающая к этому эпизоду:
«Сестра не ответила: то ли не услышала, то ли была слишком увлечена своей книжкой – она читала их тайно от родителей и не давала Даше, но Даша все равно, когда сестра не видела, таскала у нее эти книжки (Карина прятала их в ящик письменного стола, запиравшегося на ключик, который можно было с легкостью заменить обычной скрепкой). Ничего интересного в них не было, но Даша все равно читала из вредности – потому что сестра запрещала, и в голове у нее часто вместо уроков крутились странные имена вроде Антонио, Мигеля, Изабеллы или Аманды. «Вождь Орлиное Перо схватил Аманду за волосы, – читала сейчас сестра, – и прижал ее к стволу огромной секвойи. Она вскрикнула от боли, но воин только скривил в усмешке губы. – Покорись мне! – сказал Орлиное Перо на языке, которого Аманда не понимала, но сила его голоса заставила ее…» дальше не придумывалось, и Даша уставилась на пробегавшие за окном электрички деревья – сосны, елки и низкорослые заросли ольхи вдоль железнодорожных путей. У Карины тоже имя необычное, во всей школе она одна такая, понятно, почему она так любит читать эти книжки – там все как будто про нее написано. Изредка в лесу появлялись просветы, в которых мелькали то заросшие свежей, как будто очень мягкой на ощупь травой лужайки, то небольшие озерца с черной болотной водой. Наверняка там полно комаров и пиявок».
Совсем не моё. Мне гораздо более по душе мистика и нуарные триллеры.
Что действительно важно в работе писателя, а что – только кажущееся важным?
А.Г.: Это сложный вопрос, поскольку, как мне кажется, если говорить собственно о тексте, то совсем не важных вещей в работе писателя нет, просто кто-то уделяет больше внимания композиции и сюжету, а для кого-то важнее стиль. Я могу точно сказать, что является для меня самым главным: мне важно, чтобы мои книги давали людям надежду, и мне важно рассказать увлекательную историю, которую я сама бы хотела прочитать.
Судя по тому, что я наблюдаю, в последнее время начинающие авторы всё больше сосредотачиваются на том, «как?» написать книгу, и всё меньше задумываются над тем, «для чего?» её нужно писать, либо пытаются ответить на этот вопрос с личной точки зрения, рассматривая работу над текстом как своеобразную психотерапию или способ самовыражения. Но в действительности книги пишутся для читателей, и книга – даже та, которую можно отнести к разряду «лёгкого чтения», которая не решает какой-то сложной художественной задачи, может быть добрым другом или попутчиком, в нужный момент протянувшим человеку руку помощи.
Иными словами, несущественными в работе писателя являются эгоистические цели и задачи. Они могут казаться важными, но это ложные ориентиры. С точки же зрения техники работы, всё очень индивидуально: кто-то, собирая материал для книги, делает подробные записи и чёткий план сюжета, а кому-то достаточно знать только, чем всё закончится, и сюжетные перипетии возникают по ходу написания текста.
Как вы определяете, что фрагмент текста, глава хороши, или что никуда не годятся и надо переписывать? Часто такое случается?
А.Г.: Я всегда перечитываю написанное именно как читатель и редактор, а не как автор, который может воспринять любое исправление текста как личное оскорбление. Благодаря этому, к слову, у меня всегда хорошо складывались отношения с литературными редакторами издательств.
Если говорить о вычёркивании и переписывании, то делать это мне приходится редко, поскольку я в принципе очень медленно пишу, и все «вычёркивания» в основном происходят в процессе работы над первым черновиком. Можно сказать, что бо́льшая часть неудачных и лишних фрагментов просто не становятся текстом, вымарываясь на этапе их обдумывания.
Однако, когда работаешь над романом, неизбежно приходится сокращать, переносить или дополнять какие-то фрагменты текста – не потому, что они нехороши сами по себе, но потому, что так диктует общая композиция. Каждый текст, будь то рассказ, повесть или роман, представляет собой законченное художественное высказывание, в котором не должно быть ничего лишнего.
Что посоветуете авторам, которые хотят написать настоящий триллер?
А.Г.: Не скажу, что я считаю себя вправе давать советы, особенно в такой области, как литературная работа, где каждый автор находит и создаёт собственные методы выстраивания текста, его редактуры и так далее. Однако, как мне видится, чтобы писать книги в том или ином жанре, автор должен, во-первых, любить этот жанр, а, во-вторых, хорошо его знать – иными словами, чтобы написать хороший триллер, автор должен прочитать до этого десятки книг в этом жанре и посмотреть десятки фильмов. Хотя не исключаю, что даже одно или несколько выдающихся произведений могут оказать на человека столь сильное влияние, что ему захочется создать нечто подобное. Начитанность и насмотренность, с одной стороны, помогают избежать повторений, но они же, напротив, могут ограничить, навязать жёсткие рамки, которые будет трудно преодолеть.
Для меня как для автора важен личный опыт, сбор материала непосредственно на месте действия романа, но в случае с триллерами говорить о личном опыте можно весьма условно. Мы начинали наш разговор с того, каково это – писать о маньяках и их жертвах. Разумеется, история литературы знает самые разные примеры художественных текстов, написанных как самими убийцами, так и их спасшимися жертвами, но всё же требовать от автора подобного опыта несколько странно. Вместе с тем, как мне кажется, изучение этих текстов, а также материалов дел, трудов по психологии преступников, личное общение с представителями правоохранительных органов, расследовавших преступления, и с пострадавшими – всё это может стать бесценным источником для истории. И, опять же, нередко писателю достаточно газетной заметки о необычном преступлении, чтобы написать захватывающий роман, поскольку в литературе главную роль играет принцип правдоподобия, и важно рассказать не о том, что было в действительности, а заставить читателя поверить, что всё происходит на самом деле – хотя бы на то время, пока он читает книгу.
Читали книги автора? Мой отзыв на триллер "Осьминог" я размещала во ВКонтакте.
Другие интервью с современными российскими авторами смотрите в подборке "Интервью", закреплённой в шапке канала.
#евгения кретова #интервью #анаит григорян #поезд убийц #эксмо #inspiria #триллер #что почитать #современная русская проза
Статья была полезна? Сохраняйте себе, ставьте "👍", подписывайтесь на канал - здесь мы говорим о книгах и не только!
_________________________
Мои книги в книжных магазинах: Book.24 , Лабиринт , Озон , ЛитРес , Storytel , wildberries , my-shop .