Новая романтика придет лет через восемь. Холодные, отстраненные молодые люди с резкими гитарами, быстрыми ритмами и моторными ударными. Это будет новый виток и след он оставит, но не такой глубокий, как настоящие романтики 50-60-х. Брайан Ферри – последний романтик. Последний из Танцующих под Дождем, последний из Крысиной Стаи, в которой никогда не состоял – просто в силу возраста, хотя в компанию Фрэнка Синатры, Дина Мартина м Джуди Гарленд он бы вписался бы легко. Его бы взяли если не на сцену, то за общий стол в клубе – хотя бы за прическу. Но и голос бы подошел Крысиной Стае – его интонации, эмоции, вибрато – куда уж романтичней и чувственней. Roxy Music – это не аналог Крысиной Стаи, это ее эхо, воспоминания, это последние герои настоящего чувства, красивой любви и хорошей одежды. Хиппи уничтожили роскошь и лоск, Roxy Music вернули. Конечно, ирония, мрачность и мощь группы – это ощущение того, что все кончилось и в новом мире нет места настоящей красоте, но – «мы-то живы! – и мы несем то, что хотя бы помним. В отличие от вас, одуревших детей Вудстока, любящих друг друга в грязи, а не на шелковых простынях. В первой половине семидесятых, когда царствовали Deep Purple, Led Zeppelin, Black Sabbath и другие, не столь громкие, но такие же длинноволосые артисты Roxy Music выпустили совершенно невероятный альбом. Это было вообще против всех правил. Гитарный рок, но не прямой и риффовый, без вау- перегруза и гитарных соло на блюзовой основе, без забегов в классическую музыку, синтезаторы, но не пространные академические полотна Yes и Genesis, кабаре, но не The Doors, лирические песни, но злые и с музыкой в противофазе тексту, электроника, но не космические психеделические полеты. С первой же песни понятно, что такой музыки, на самом деле, в мире еще никто не играл. Re-Make/Re-Model – уникальная и показательная вещь. Это и панк и джаз одновременно – я всегда считал, что панк и джаз – две стороны одной медали и так же близки друг другу как эти две стороны. Прямой бит, долбежка в первую долю, повествование о том, как парень упустил девчонку, запомнив только номер ее машины – настоящая панк-песня. При этом – музыкальная и по-своему мелодичная. Но – в большей степени – свободно-музыкальная. С джазовыми соло, со свободной импровизацией, авангардными кусками, тяжелая, мрачная, трагическая, с дикими звуками синтазаторов Брайна Ино и форепиано Ферри. С издевательством над рок-музыкой в нарочито «тупом» проходе гитары Манзанеры, в музыке, тонущей в вое и свисте электроники Ино. Электронные пейзажи Ladytron под голосом Ферри, вышедшим на первый план, меняющаяся картинка, смена тембров и ритма, едкость все повидавшего настоящего мужчины, уверенность и напор – в понесшихся вскачь ударных, в гитарном соло, в саксофоне, поющем победу – и вселенской силы гитарные аккорды с бульканьем синтезаторов завершают торжество настоящего мачо в костюме за пять тысяч баксов. Игривое гитарное начало IfThere Is Something обещает обычную рок-аранжировку кабарешной песни, с традиционным гитарным соло, разве что слишком жестким по звуку для респектабельного ночного клуба, но минорная часть вдруг снова сваливается в трагедию, поддержанную очень свободным и небрежным саксофоном. Голос Ферри начинает вибрировать, дрожать, Брайан стонет, плачет и понятно уже, что это не просто развлекалочка, а очередная драма на разрыв души. Гармония совершенно банальная, но саксофон и драма в голосе Ферри, выплывающие из тишины синтезаторы делают эту банальность даже приятной и необходимой – что-то человеческое есть в этой музыке вдруг появившейся посреди озверевшего хард-роком шоу-бизнеса. Гитарный скрип и чудеса Брайана Ино в Virginia Plain и проснувшийся бас, взявший на себя всю 2 H.B. с плывущими синтезаторно-саксофонными слоями, закрывающую первую часть – все это совершенно не похоже на ту «рок-музыку», которую все играли в 1972 году. Мрачный гул, открывающий вторую сторону пластинки – The Bob (Medley) прерывается грохочущими ард-роковыми рисунками гитары, баса, клавиш, ритм-секции – и пошло муви – стрельба, взрывы, Roxy Music визуализируют музыку так же, как и играет собственными образам и - на обложка альбомов и на концертах. Стрельба заканчивается мрачным буги с не менее тревожным соло Манзанеры и включением атональных пассажей Брайана Ино. Но это не конец – реприза – такая же монументально хард-роковая со странным вокалом Ферри, который скоро станет привычным и даже эталонным для своего стиля. Chance Meeting – если это не новая романтика, то что тогда? Такую музыку будут восемь лет лет спустя и она станет сверхмодной. Спокойная фортепианно-вокальная пьеса превращается в эклектичное полотно – психеделический рок и авангардный джаз в одной трехминутной песне о случайной романтической встрече – сильнейший контраст, придающий песне второй, третий и еще неясно какой смысл – так ли желанна та встреча и чем она обернется лирическому герою? Would You Believe? – снова тревога, напряжение, разряжаемое романтическими интонациями Ферри, которые тут же оборачиваются рок-н-роллом со злыми фразами саксофона и снова двусмысленность – не то радость, не то издевка. Сыграно все впрямую, просто, удары по клавишам фортепиано, прямая партия баса, соло саксофона тоже не блещет оригинальностью, но все вместе – живописно и – как же повелось у группы – странно-мрачно. Вроде бы, повода не было, но жизнь в пересказе Roxy Music – очень неоднозначная штука. Sea Breezes – семиминутная поэма. Медленнее медленного и чувственней чувственного, Трагичней трагедии и грустнее грусти. Голос уносит эхо, гобой Энди Макая перехватывает тему и Брайан Ино подчеркивает драму одиноким «Пиии!» синтезатора. Грусть такая, что сил нет играть. Но ударные будят артистов – и пошел гулять бас, голос Ферри набрал металла, Томпсон играет странные брэйки через хэт. Брайан Ино вместе с Манзанерой вбрасывают горсть хаотичных звуков и снова фрагмент авангардного джаза на фоне которого продолжается основная мелодия. Bitter End – назад, в пятидесятые. Больше всех рвется туда саксофон Макая, ищет те джазовые фразы, от которых когда-то рыдали все гости клуба, который ужа давно сгорел. Но – песня заканчивается без финала – ни что еще не кончено, любовь нельзя купить, прошлое не забудется а мастерство не пропьешь. Настоящий мужчина – не волосатый хиппи с гитарой, настоящий мужчина это Хэмфри Богарт в костюме и шляпе, а настоящие романтики – это RoxyMusic.