У Варяга в очередной раз за последние сумасшедшие дни промелькнула мысль: он столько лет принимал решения и действовал самостоятельно, а теперь даже стало интересно, что произойдет, если вообще не пытаться что-то делать, а позволить событиям идти своим чередом.
Разумеется, он не смог тут же не укорить себя за такие рассуждения. Какая безответственность! Это ж надо умудриться во второй раз за столь короткое время угодить в плен! Теряет он нюх, что ли? Становится невнимательным, нерасторопным? Или все же в том, что с ним произошло в последние недели, нет его собственной вины? Может быть, все так и должно было случиться?
Кто же эта новая троица? И куда, черт возьми, подевался Никитка?
Хотя у него наверняка все в порядке. Парень показал себя в деле как настоящий профессионал... Ориентироваться в тайге он умел прекрасно, со своим зверем управлялся весьма ловко, а смелости и проворства ему было не занимать. Если перехитрил опытнейших старух в санатории, то и сейчас не пропадет! В отличие от самого Варяга, опять попавшего впросак... И это притом что Никитке всего четырнадцать. Сева в этом возрасте о подобных подвигах мог лишь мечтать.
Но, надо признать, и жизнь у него тогда была гораздо проще. Большую часть времени рядом был кто-то опытный, мудрый и рассудительный, кто мог подсказать, исправить ошибки, подставить плечо. Сначала отец, потом - после его гибели - дядька Игорь, дальний родственник матери, чудом уцелевший (один из пары десятков людей) во время катастрофы в одном из больших городов, стоявших тогда на просторах Сибири. Вечно хмурый и неразговорчивый, он тем не менее был очень добрым, отзывчивым и проницательным. Севе было с ним легко, а вот Славке - почему-то гораздо тяжелее (наверное, плохие отношения с дядькой и стали одной из причин того, что он не последовал за братом, а пошел, как он говорил, по "своему пути").
После внезапно канувшего в Лету дядьки был - и, собственно, оставался до недавнего времени - Петр Алексеевич, самолично с нуля создавший по сути регулярную погранслужбу, которая денно и нощно охраняла жизнь и покой небольшого островка цивилизации, сохранившегося посреди сибирской глуши.
Эх, увидел бы Петр Алексеич своего любимца Варяга сейчас - без оружия, по пояс в снегу, в компании неизвестно как настроенных к нему юнцов, причем вооруженных и ожидающих от него подвоха, интересно, что бы он сказал? Наверняка ничего хорошего. Так низко гвардейцы еще вряд ли падали.
Но, справедливости ради, гвардию, скорее всего, "убьет" вовсе не Варяг, а такие персонажи, как встреченный в штабе Егоров, совсем еще зеленый, но уже чрезмерно наглый и жадный до побед. Непрофессионализм, помноженный на безмозглость, еще никого до добра не доводил, злорадно подумал следопыт. И вновь себя одернул. К чему эти рассуждения, когда жизнь, можно сказать, висит на волоске?
Его усадили в качестве пассажира на один из двух снегоходов, за рулем которого устроился азиат.
- Без фокусов! – предупредил он и снова сплюнул. – Если я упаду с машины, она заглохнет, а из этого дремучего леса ты самостоятельно никогда в жизни не выберешься. Тем более ночью. Тем более с рыскающим вокруг саалом, – тут он не удержался и злобно захихикал. Очень противно.
Варягу было неприятно еще и оттого, что ситуация отбросила его внутреннее "я" в один из самых неприятных моментов в жизни. Ему было десять, когда он также, пассажиром, поехал в тайгу вместе с отцом на одолженном у соседа снегоходе. Зачем они туда отправляются – отец наотрез отказывался говорить. "Приедем на место, и все узнаешь", – повторял он.
Но до места они не доехали. Лед на речке, которую они пересекали, оказался слишком тонким, и отец, ездивший на снегоходах нерегулярно и оттого не имевший достаточно опыта, вместо того, чтобы прибавить ходу, стал оттормаживать. И машина вместе с ездоками практически мгновенно провалилась под лед. Последнее, что успел сделать отец, – вытолкнуть сына на поверхность. Почему он не смог спастись сам, для Варяга до сих пор оставалось загадкой, и он, мучимый чувством вины, часто задавался вопросом, мог ли он хоть что-то в этой ситуации изменить...
- Ты не представился, – сказал Варяг, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей.
- Не твое дело, чужеземец. Я в добряка, как Сандра с этим малолетним недоумком, Михасем, не играю.
Дозорный вдруг осознал, что азиат гораздо старше, чем выглядит. Может, старшего его самого. И от этого отчего-то стало еще гаже, чем раньше. Уровень опасности поднимался с каждой минутой.
Где-то в глубине леса послышалось необычное, явно не естественного происхождения, жужжание, заглушившее даже рев мотора снегохода. Варяг крутил головой, пытаясь определить источник этого нового звука.
Азиат загнал машину под разлапистую ель и заглушил двигатель. Остальные члены его банды также затихли. Он приложил палец к губам и указал на двигавшуюся вдоль трубы, от которой они только что удалились, тень. Вроде человек. Но в наступившей темноте ничего разобрать не получалось. Варяг видел лишь разноцветные огоньки, поблескивавшие в том месте, где у человека была бы голова.
- Кто это? – шепотом спросил он.
- Не кто, а что. Инспектор. Робот, – прошипел азиат и снова сделал жест, призывающий к молчанию.
Варяг с интересом вглядывался в непонятную штуковину, которая по мере приближения становилась все больше похожа… да в общем-то, ни на что конкретное. В свете выглянувшей из-за облаков луны стали различимы торчащие на черном матовом корпусе многочисленные щупы или манипуляторы, которыми робот все время двигал в разные стороны. Жужжащий звук издавали гусеницы, на которых и передвигался аппарат. Причем довольно резво.
Инспектор притормозил возле того места, где Варяг вылетел из седла, долго что-то изучал своими щупами-манипуляторами, которые, как оказалось, могли удлиняться на несколько метров, но с трубы на снег не спускался. Наконец, издав протяжный гул, похожий на стон, робот двинулся дальше в направлении ручья.
- Пронесло, – выдохнул узкоглазый. – Сегодня на дежурстве старая модель. Такие вот на гусеницах не могут двигаться по глубокому снегу, поэтому и ездят исключительно по магистрали. С другими лучше не сталкиваться.
- А почему, кстати, труба так вибрировала? Ведь мои лосихи именно из-за этого грохота и сбежали.
- Она так иногда делает. Почему или зачем – неизвестно. Распугивает всех зверей в окрестностях, черт бы побрал эту дьявольский проект.
Двинулись в путь. Несмотря на полумрак, ехали с приличной скоростью: водитель знал дорогу отлично. Позади периодически мелькали огни второго снегохода. Еще дальше, надо полагать, по проторенному следу шла бедная Варягова лосиха с Михасем в седле. Почему-то подумалось, что Никитка где-то там вдали замыкает эту колонну.
Под монотонное движение Сева, невероятно уставший после череды приключений и переживаний последних дней, и не заметил, как задремал. Проснулся, едва не свалившись с сиденья в глубокий снег, когда азиат заложил крутой поворот. Впереди лес расступался, открывая взору огромную поляну, посреди которой чернело нечто.
От колоссальных размеров конструкции у Варяга по спине пробежал холодок. Увиденная в поселке старух труба котельной, казавшаяся дотоле гигантской, по сравнению с этой махиной выглядела просто спичкой. Чем ближе, тем грандиозней выглядело сооружение, заслонявшее собой уже полнеба. И было в ней что-то знакомое…
- Да это же вимана! – воскликнул от прозрения следопыт. – Только невероятно большая.
Водитель хмыкнул, махнул кому-то невидимому рукой, и по периметру необъятного треугольника зажглись огни.
- Приехали, – грубо бросил он, остановил снегоход, достал пачку сигарет и закурил. У Варяга от запаха табака заныло все внутри. Хоть бы одну затяжечку сделать! И как он продержался столько времени без курева?
Видимо, все это было написано на лице Севы настолько ясно, что ему молча протянули всю пачку и коробок спичек в придачу. Он с наслаждением затянулся и почувствовал, как медленно отпускает копившееся долгое время напряжение. Когда он закуривал в третий раз подряд, рядом остановился другой снегоход, на котором сидела Сандра. Поймав вопросительный взгляд Варяга, она пояснила:
- Михась скоро будет, не переживай за свою красавицу. Ей у нас обязательно понравится.
Только сейчас, в мягком свете огней огромной виманы, дозорный увидел, как из лесу к центру поляны стягивается целая группа лосей. Впереди шел крупный бык, телки держались в арьергарде.
- Они с нами уже много лет живут бок о бок, – заметила Сандра. – Кое-кого мы даже объездили. Михась у нас большой дока по части животных. Впрочем, довольно разговоров о пустяках! Пойдем внутрь, расскажешь, кто ты, откуда и зачем здесь. Заодно и поедим. Ну же, слезай, чего расселся!
Все-таки никакой силы к Варягу никто, похоже, применять не собирался. Решившие поиграть в добряков хозяева, по большому счету, предоставили его самому себе, занявшись собственными делами. Сандра загоняла снегоходы внутрь их «дома», а азиат выносил оттуда тюки сена для лосей. Следопыт же решил воспользоваться свободой и внимательно изучить виману снаружи.
Она, должно быть, некогда потерпела здесь крушение да так и осталась лежать: передний ее край был основательно смят и даже частично вошел в землю. То тут, то там отсутствовали элементы обшивки, а с противоположной стороны в корпусе зияла гигантских размеров дыра, сквозь которую можно было даже рассмотреть внутренние помещения. Кое-где на поверхности корабля успели вырасти приличной высоты деревья: судя по всему, он пробыл в недвижимом состоянии много лет, если не десятилетий. Светлый, не потемневший от времени материал обшивки на ощупь отличался от того, из которого был выполнен летательный аппарат «хранителя». Он был шершавым, очень холодным, и почему-то от прикосновения к нему Варягу сделалось неуютно.
- Долго тебя еще ждать, Всеволод? – крикнула Сандра. – Сейчас задраим люк, и ты останешься ночевать с лосями. Будешь сено жевать.
Севу не надо было просить два раза: желудок его от голода уже присыхал к позвоночнику, а хозяева, вполне возможно, чем-нибудь все-таки накормят, раз решили проявить доброту. Он вошел в корабль через огромный проем, который за ним с тихим шипением закрылся.
Внутри вимана выглядела еще более удручающе, чем снаружи, хотя ее обитатели – надо отдать им должное – пытались содержать помещения в чистоте и порядке. Но этих усилий было недостаточно для приведения в исправное состояние машины, построенной цивилизацией на порядок продвинутее человеческой. Большая часть светильников и индикаторов на стенах не работала, переборки между отсеками не закрывались (или не открывались), а из многочисленных отверстий, явно не предусмотренных изначальным проектом, свисала проводка.
Удивительное дело, но большого впечатления на Варяга вимана не произвела. То ли он уже устал удивляться всему новому, то ли просто устал. Отсек, где, собственно, и жили нынешние хозяева корабля, составлял, как выяснилось, лишь небольшую его часть.
- Мы до сих пор не смогли попасть во многие секции, – объяснила Сандра, накрывая на стол (сколоченный из грубых досок и, очевидно, не входивший в предусмотренный создателями летательного аппарата комплект). – Кое-что нам удалось открыть, с некоторыми системами даже смогли разобраться. С вооружениями, например. Поэтому нас те же инспекторы и не трогают.
- И давно вы здесь?
В ответ на вопрос девушка скорчила недовольную физиономию.
- Не слишком-то обольщайся нашим гостеприимством, Сева. Спрашиваем здесь только мы. Я точно могу сказать, что ты не работаешь на владельцев карьера, потому что всех их прихвостней мы давно знаем в лицо. На Инессу ты тоже не работаешь, потому что и ее упыри нам хорошо знакомы. Так кто ты такой и что забыл в этом гиблом месте?
Варяг решил, что делать тайны из своей биографии не стоит, к тому же, что ему было скрывать? Вернее, кое-что было... кое-кто был… но об этом не знает ни одна живая душа. Наверное. Все пока очень зыбко… Он сам докопается до истоков всего произошедшего и раскроет мучившие его тайны… но сейчас не об этом, не об этом.
Продолжение следует...