– Ирина Михайловна, вы вообще знаете, что творится у вас в классе? – едва дождавшись, пока директор объявит о начале совещания, набросилась социальный педагог на классную руководительницу пятого “Б”.
– Элеонора Петровна, а что у меня, собственно, происходит? – быстро оправившись от неожиданного потрясения, Ирина Михайловна деловито спустила очки на кончик носа и посмотрела на свою юную коллегу.
– А я расскажу, что у вас. У вас ЧП! – сидящие за круглым столом педагоги ахнули и, широко раскрыв глаза, наблюдали за происходящим.
Каждый из них мысленно радовался, что песочат не его. Но вместе с тем, они с интересом наблюдали за происходящим. Ирина Михайловна в школе работает вот уже тридцать первый год и её классы всегда были образцовыми, на зависть коллегам.
– Вы меня, уважаемая коллега, извините. Но, мне кажется, что вы сгущаете краски. Было бы “чэпэ”, – Ирина Михайловна сделала паузу, – я бы об этом непременно узнала первой.
– Элеонора Петровна, – не выдержал перепалки между коллегами директор, – введите нас в курс дела. Что произошло? Только факты, без обвинений и перехода на личности, я вас прошу, – директор добродушно улыбнулся молодой коллеге.
Через дорогу от школы, в двухкомнатной квартире на третьем этаже пятиклассница Оля делала домашку. Математика давалась ей с трудом, но усидчивость и трудолюбие всегда становились для девочки бонусом, помогающим ей сохранять высокое звание отличницы.
– Оленька, сделай перерыв, дорогая. Я блинов напекла. С молоком поешь, пока они горячие. Перекусишь и снова за примеры, – бабушка ласково поправила внучке сползший на бок хвостик.
– Пойдём, ба, – Оля в миг выскочила из-за стола и помчалась на кухню.
Уплетая тонкие маслянистые блинчики, Оля не уставала нахваливать бабушку.
– Всё-таки хорошо, что к тебе переехала да, баб?
– Хорошо. Тебе до школы близко. Да и мне с тобой веселее. Стимул вставать пораньше, завтраки тебе готовить. Ты, кстати, на завтра что хочешь? – Оля, затолкав в рот очередной блинчик, уставилась глазами в потолок.
– Сырники, – наконец придумала школьница.
– Тогда ты доедай, а я в магазин за творогом. Будут тебе сырники, – поцеловав внучку, женщина тяжёлым шагом пошла в прихожую.
Оля любила своих родителей, и они её любили. Но с появление в их семье братьев-близнецов, у мамы совершенно не хватало сил на Олю. Она целыми днями занималась малышами и, едва дотянув в очередной раз до вечера, падала без сил.
В выходные папа, как мог пытался помочь маме: где-то погуляет с детьми, чтобы мама успела сварить обед, где-то полы помоет, чтобы освободить маме время на душ.
Жизнь закрутилась вокруг новых цленов семьи и совершенно не оставляла времени на проверку Олиной домашки, приготовление разносолов на завтрак. По правде говоря, питалась Оля в основном готовой едой, доставку которой мама периодически успевала заказать. А бывало, что не успевала, тогда целый день семья питалась покупными пельменями.
Оля забегала после школы к бабушке за вкусным борщом со сметаной и непременно приносила домой какой-нибудь бабушкин пирог.
Но питание Оли – не единственное, что тревожило всех членов семьи. Дети часто плакали, отвлекали Олю от учёбы, будили её, спящую в соседней комнате, среди ночи. Нервничали все: и смертельно уставшая мама, и целыми днями работающий папа, и растерянная Оля, и живущая на соседней улице бабушка.
На каникулах Оля решила недельку пожить с бабушкой, да так и осталась там. Школа близко, тишина и покой, сыта, приласкана – чего ещё надо? К родителям хоть каждый день в гости ходи. Бабушка с работы рано возвращается, всегда Олю со школы встречает. Наконец воцарило в семье спокойствие и мама избавилась от чувства вины, которое душило её – всё время младшим, а старшая как неприкаянная.
Оля и знать не знала, что, рассказав социальному педагогу про то, что живёт с бабушкой, она навлечёт на всех такую беду.
Элеонора Петровна не унималась. Она в красках рассказывала, по каким причинам при живых родителях ребёнок может не хотеть жить дома. Подозревала родителей Ольги в асоциальном поведении, злоупотреблении спиртным и даже в рукоприкладстве.
– Очень печально, что вы, Ирина Михайловна, с вашим огро-о-о-мным опытом просмотрели эту ученицу. Я уже сообщила в опеку. Завтра для беседы с девочкой придёт психолог. Будем исправлять свои ошибки. Не досмотрели вы, а исправлять буду я, – губы Элеоноры Петровны вытянулись в струнку.
Она несколько секунд сверлила взглядом свою пожилую коллегу, а затем улыбнулась, – Но вы не переживайте, уважаемые коллеги. Я в своём деле специалист. В прошлой школе тоже было несколько сложных случаев, я со всем справилась. Так что, искоренять подобное – моя работа, которую я выполняю отлично. Всегда.
Судя по виду Элеоноры Петровной, она ожидала некого подобия оваций и слов благодарности, но коллеги, выслушав её, пришли к выводу, что, не разобравшись, так скоро принимать меры не стоило.
Утром с Олей беседовал психолог, который задавал странные для Ольги вопросы, показывал карточки и просил заполнить тесты. Но ничего в ответах девочки не давало психологу зацепок.
Затем девочку осмотрел врач – никаких следов насилия, вшей и признаков несоблюдения гигиены.
Олю вызвали к директору. В кабинете учителей было больше, чем ожидала Оля. Она не понимала, что такого натворила, раз её целый день водят из кабинета в кабинет и приглашают к директору.
Директор начал издалека. Похвалил за отличную учёбу и участие в олимпиадах. Расспросил о планах на будущую профессию – ничего в ответах Оли не указывало на то, что ребёнок находится в состоянии стресса или дискомфорта.
– Ты почему живёшь у бабушки, а не с родителями? – неожиданно выпалила Элеонора Петровна, – Не бойся. Расскажи нам. Мы здесь, чтобы тебе помочь. Мы друзья, понимаешь? Если родители причиняют тебе вред, мы поможем. Только скажи.
Оля непонимающе смотрела на всех учителей по очереди.
– Просто мне так больше нравится, – выдала Оля вполне логичный детский ответ, который, конечно же не устроил Элеонору Петровну.
Педагог ещё несколько раз попыталась задавать в лоб наводящие вопросы, но директор попросил её остановиться.
Настойчивая Элеонора Петровна от своей идеи причинить несчастной девочке добро не отказалась.
Проверка из опеки несколько раз наведывалась в квартиру к Олиным родителям, настоятельно рекомендуя вернуть ребёнка в семью.
Трясли бабушку, настаивая на оформлении доверенность, по которой она могла долгосрочно принимать в своей квартире внучку.
Ничего критичного не случилось, но нервы всем потрепали изрядно. А Элеонора Петровна снова искала нуждающихся в её профессионализме.
