В жаркий октябрьский полдень Анатолий, опираясь на костыли, шагал на одной ноге к фонтану. Возле воды ему становилось легче.
Стоило ему показаться на небольшой площади перед вокзалом, как толпа знакомых детишек с криком бросилась к нему наперегонки.
- Дядя Толя! Что там у вас?
Они сами сняли пакет с костыля мужчины, не дожидаясь, пока он остановится.
Дети-беспризорники быстро расхватали все скромные угощения, которые им принесли, и стали жадно есть.
- Тише вы, а то подавитесь! Накинулись, как волчата! - весело пожурил их Толик, сел на бетонный ободок фонтана и перевёл дух.
Ребятня всегда была рада его видеть. Для них он был единственным добрым человеком, который не гонял попрошаек, пытавшихся собрать монет, чтобы набить живот.
Все эти несчастные — дети пьющих или бездомных родителей. Сам Анатолий мало чем от них отличался.
С первого взгляда его можно было принять за бездомного по старой заношенной одежде, по заросшему лицу с неопрятной причёской.
На осунувшемся лице красовался отпечаток регулярного похмелья, да и ампутированная по колено левая нога, в результате аварии, не прибавляла тридцатилетнему мужчине шарма.
Жена Вера, готовившейся стать преподавателем танцев, пришла в ужас, когда супруг стал инвалидом.
- Толик, прости меня! - тут же заплакала она, опускаясь на колени перед инвалидным креслом. - Я не смогу так жить, не смогу взвалить на себя заботу об инвалиде. Прости меня, если сможешь, но это не мой крест. Я мечтала о другой жизни, я не могу провести её возле тебя!
Анатолий выслушал всё молча. Он смотрел ей в глаза, наблюдал её слёзы, но не смог проникнуться ими. Так он остался один.
Только друзья в свободное время навещали. Вместе с ними Толик вспоминал о былых временах, стал выпивать и забываться. Но постепенно мрак пьянства заводил мужчину всё дальше и дальше.
Он совсем потерял смысл жизни, перестал к чему-то стремиться. Анатолий просто существовал от пенсии до пенсии, часть из которой тратил на помощь беспризорникам.
В результате друзей у него не осталось. А те, что пытались ему помочь, в итоге махнули рукой и вернулись к своей благополучной жизни.
В тот день, когда Анатолий сидел на фонтане, детвора, наевшись, щебетала вокруг него, рассказывая последние новости.
- Дядь Толь, а вы знаете Вику? - спросил чумазый мальчик с веснушками.
- Она тут недавно, только прячется от людей, хоть и голодная, - подхватил второй.
- Кто эта Вика? - Толик посмотрел в тень дерева у здания вокзала, где из-за крепкого ствола выглядывала девочка лет семи с растрёпанными косичками.
Когда на неё показали пальцем, она скрылась из виду.
- Она, как мы. Мама у неё умерла, а отчим пьёт, обижает её, вот она и сбежала. С нами не ходит, боится чего-то, - рассказывал Витька, он был самым старшим из компании беспризорников.
- Бегите, позовите её сюда. Она, наверное, голодная, - скомандовал им мужчина, и двое мальчишек тут же бросились к вокзалу.
Когда Вика подошла, мужчина попросил остальных разойтись, чтобы она не робела и рассказала о себе.
- Присаживайся, не бойся. Я только хочу узнать, почему ты здесь, а не дома.
Шмыгнув носом, девочка пустилась в объяснения:
- Мама умерла весной, поэтому я осталась с отчимом. Он за мной не ухаживает и постоянно кричит. Я прячусь от него, чтобы он меня не бил. К нему всегда приходят друзья и тоже пьют. Дома кушать нечего, в школу он меня не водит. А недавно он послал меня за водкой в магазин ночью, - рассказывал, всхлипывая, перепуганный ребёнок. - Я не хочу с ним жить, вот и убежала.