Поездка президента Владимира Путина в Тегеран сулит неприятности для Запада, написал в статье для британской Daily Mail директор Института исследований кризисных ситуаций Марк Алмонд.
Время имеет решающее значение, и это не совпадение. Всего через несколько дней после того, как президент Джо Байден посетил Израиль и Саудовскую Аравию и поклялся, что США готовы использовать «все элементы своей национальной мощи», чтобы помешать общему врагу, Ирану, получить ядерное оружие, кто должен появиться в иранской столице? Конечно, Владимир Путин.
И когда хозяин Кремля наносит редкий визит за пределы России, это вызывает дрожь на Западе. И на то были веские причины.
Иран — государство-изгой для Америки, Великобритании и их союзников. Его ядерные амбиции и поддержка терроризма аятоллами превратили Исламскую Республику в страшилище.
Жёсткая линия
На протяжении большей части своего президентства Путин так же мало, как и Запад, интересовался тем, как Иран, обладающий возможностью создания ядерного оружия, поигрывает мускулами. Поддержка Москвой аятолл не только нанесла бы ущерб экономическим отношениям России с Западом, но и у неё бы возникли пересекающиеся региональные интересы с Ираном.
Затем Путин вторгся на Украину, сильно пострадал от санкций — Россия обогнала Иран как самую санкционную экономику в мире — и внезапно все ставки были отменены.
Сегодня есть опасения, что Путин удвоил усилия и теперь намерен превратить свою собственную страну — с уже имеющимся огромным ядерным арсеналом — в еще один Мегаиран, по мнению Запада.
Его встреча с жесткими иранскими лидерами в Тегеране на этой неделе вместе с другим гостем, президентом Турции Эрдоганом, якобы была посвящена обсуждению Сирии. Но саммит — это демонстрация недавно зарождающегося антизападного, антидемократического альянса, простирающегося от окраин Восточной Европы до Южно-Китайского моря — с Матерью-Россией в его центре.
Это пугающая перспектива. Сегодня, спустя более 30 лет после окончания холодной войны, война на Украине и её решительное осуждение со стороны Запада породили новую холодную войну с Россией, которая получила зловещий поворот из-за меняющихся альянсов современной геополитики.
Я называю это зарождающееся сражение «Мировой войной Z» в честь буквы, изображенной на российских танках на Украине, символа, который олицетворяет полное неприятие Путиным Запада.
Отношения между Россией и Западом долгое время были отношениями любви-ненависти. В течение 300 лет, с тех пор как Петр Великий основал Санкт-Петербург, где родился Путин, как «окно в Европу», у России были сложные отношения с нашим свободным демократическим обществом.
Любые надежды на то, что Путин будет подражать своему герою, царю Петру, и попытается скопировать Запад, испарились с его нападением на Украину пять месяцев назад. С тех пор кремлевская пропагандистская машина разражается истерическими нападками на США и их европейских союзников.
Эта бесконечная демонизация Запада перекликается с тем, что иранские аятоллы делали на протяжении поколения или больше: для них Америка долгое время была «Великим сатаной», а Британия — «Маленьким сатаной».
Учитывая это, мы должны рассматривать слова советника Путина по внешней политике Юрия Ушакова как предупреждение, какими бы завуалированными они ни были на языке международной дипломатии. Выступая перед журналистами, он подчеркнул, что между Россией и Ираном сложился «доверительный диалог», заявив, что «по большинству вопросов наши позиции близки или совпадают».
В любом случае, нет никаких сомнений в том, что между двумя странами существует растущая связь. Помимо общих врагов на Западе, Россия и Иран развивают сотрудничество в области военных технологий (разведка США предупредила, что Россия просит сотни иранских беспилотников для использования на Украине), а также в газовой и нефтяной промышленности.
Россия только что подписала с Ираном крупное соглашение о разработке месторождений нефти, одновременно возобновляя транспортные маршруты между двумя странами, по иронии судьбы созданные американцами для отправки помощи Сталину в борьбе против нацистской Германии, которые после окончания Второй мировой войны в значительной степени не использовались.
Отрезанная от технологий, поставляемых Западом с начала войны на Украине, Россия также использует многолетний опыт Ирана по обходу санкций и поиску заменителей санкционных товаров.
Присутствие Эрдогана в качестве снежного кома этой дружбы является еще одним серьезным поводом для беспокойства. Под его руководством Турция, некогда ориентированная на Запад светская нация, стала еще более автократической. Она уже давно переключает свои интересы и политику с западных демократий на более вызывающие беспокойство режимы на Востоке.
Нет особого утешения и в членстве Турции в НАТО, в котором она играет роль троянского коня, стремящегося отказаться от обрывков сотрудничества с Западом, чтобы заключить более выгодную сделку с Россией, откуда она получает так много нефти и газа.
Конфликт
Мы недооцениваем силу их общих идеологий на свой страх и риск: в то время как Турция может стоять по другую сторону баррикад от России и Ирана, когда дело доходит до конфликта в Сирии, Россия и Иран едины в поддержке режима Асада в Сирии, в то время как Турция поддерживает тех, кто восстает против него — все три страны объединены в оппозиции к проамериканским курдам страны.
Между тем за этим новым альянсом, состоящим из трех частей, маячит Китай. Огромная индустриальная нация, которая жаждет ресурсов, Китай хочет получить доступ к дешевой российской и иранской нефти и газу, а также российскому зерну, которое обе страны только рады ему продать.
У них тоже есть что-то вроде общей идеологии: как и Владимир Путин, президент Китая Си Цзиньпин считает, что его общество более стойкое, чем наше, и это мнение в прошлом разделяли Сталин и Гитлер.
Со временем оба режима потерпели поражение, а спустя 70 лет бывшая советская Украина противостоит тирану в Кремле.
Мы все были поражены удивительной стойкостью украинского народа перед лицом российской агрессии, но, хотя вторжение Путина, возможно, застопорилось, надвигающийся зимний энергетический кризис в Европе, особенно в Германии, проверит решимость Запада бросить ему вызов.
Если европейские колени подогнутся из-за падения температуры, США и Великобритании придется укрепить хребет наших союзников.
Мы также не должны обманывать себя тем, что прекращение огня на Украине ознаменует возвращение к нормальной жизни. Ужасы, которые развернулись в последние месяцы, вызвали сейсмический сдвиг в том, как Россия относится к Западу, и в том, как мы относимся к России.
Угроза
И тегеранский саммит на этой неделе, показное объятие Владимиром Путиным с Ираном и Турцией, является доказательством того, что он переориентирует Россию на долгосрочную перспективу — не только при своей жизни, но и для своих преемников.
В поле зрения появляется новое соперничество нескольких поколений между Западом и альянсом Путина-изгоя.
Во время первой холодной войны Запад боролся как с коммунистической идеологией, так и с российской мощью, надвигающимися угрозами, которые пугали нас в течение многих лет. Сегодня угроза изменилась и приходит в виде навсегда объявленной вне закона России, огромного евразийского государства в партнерстве с Китаем, Ираном и другими государствами-изгоями — угроза, которая грозит всему Северному полушарию.
Я не думаю, что будет преувеличением сказать, что эта возникающая угроза потенциально является еще большим соперником Запада, чем старый советский блок, и нам нужно будет быстро восстановить стойкость, которой мы обладали в ХХ веке, чтобы противостоять ей.
© Перевод с английского Александра Жабского.