"Исторические параллели всегда рискованны", — говорил один из руководителей СССР, и с этим трудно не согласиться. Однако некоторые параллели между французской и русской революциями очевидны и были признаны самими их участниками. Например, Ленин называл своих товарищей-большевиков "пролетарскими якобинцами". Соответственно, 25 Октября 1917 года без большой натяжки можно уподобить свержению жирондистов (31 мая — 2 июня 1793 года).
Французские якобинцы:
Робеспьер, Дантон и Марат. Альфред Луде, 1882
А это "пролетарские якобинцы" 1917 года:
В.Н. Пчелин. Историческое решение о вооруженном восстании на заседании ЦК РСДРП (б) 23 (10) октября 1917 года. Слева направо: сидят за столом — Г.Я. Сокольников (спиной), А. Ломов (Г.И. Оппоков, в полупрофиль), М.С. Урицкий, стоит — В.И. Ленин (в гриме), сидят за столом — Я.М. Свердлов, А.М. Коллонтай, И.В. Сталин, Ф.Э. Дзержинский; стоят в правом углу — М.В. Фофанова, Л.Б. Каменев, А.С. Бубнов, Г.Е. Зиновьев, Л.Д. Троцкий. ГИМ
Жирондисты — меньшевики и эсеры.
Эпоха правления жирондистов — керенщина.
Индивидуальный террор жирондистов против якобинцев (Шарлотта Корде) — индивидуальный террор эсеров против большевиков (Каплан и другие).
Вандея — белогвардейщина.
До этого момента, кажется, больших вопросов нет. Споры начинаются дальше... Но всё же попробуем продолжить.
Левые якобинцы (Эбер, Шометт, "бешеные") — "левая оппозиция" среди большевиков (Троцкий, Мясников...)
Правые якобинцы (Дантон, Демулен...) — "правый уклон" среди большевиков (Бухарин, Рыков, Томский, Рютин...)
Соответственно, судебные процессы 1936-1937 годов над зиновьевцами и троцкистами — суд над Эбером и его соратниками.
Процесс 1938 года над бухаринцами — суд над Дантоном и Демуленом.
9 Термидора и свержение "тирана" Робеспьера — ХХ съезд партии и развенчание "культа личности".
Казнь прокурора Фукье-Тенвиля (1795) — расстрелы чекистов Берии, Абакумова, Меркулова (1953-1954)...
Прериаль и жерминаль (восстания санкюлотов в 1795) — протесты в Тбилиси (1956) и Новочеркасске (1962).
Мюскадены ("золотая молодёжь") эпохи термидора — стиляги (этой теме я уделил и отдельный пост в серии "Письма об эволюции").
Вынос тела Марата из Пантеона (1795) — вынос тела Сталина из Мавзолея (1961).
Наполеон Бонапарт... Строго говоря, в советской истории "Бонапарта" — то есть видного военного деятеля, возглавившего государство — не было. Ближе всего к этой цели подошёл маршал Жуков в короткие "сто дней" между июнем 1957 года (когда хрущёвцы прямо предлагали ему: "товарищ Жуков, берите власть") и октябрём того же года (когда они по той же самой причине отправили его в отставку за "бонапартизм").
Наполеон и маршал Жуков — Бонапарт и обвинённый в "бонапартизме"
Соответственно, эти сто дней можно считать... аналогом французского Консульства. С тем уточнением, что Жуков был не первым, а лишь одним из "консулов". Ну, а победа над "антипартийной группой" 1957 года немного неожиданно предстаёт как... аналог 18 брюмера Наполеона Бонапарта. Только Бонапарт при поддержке своих гренадёров разогнал Совет пятисот, а маршал Жуков при поддержке армии и большинства ЦК — Политбюро (Президиум) ЦК. Кстати, для полного понимания этой параллели надо иметь в виду, что в Совете пятисот до 18 брюмера заседали в основном всё те же "знакомые нам лица" — депутаты робеспьеристского, а потом термидорианского Конвента, волевым решением продлившие свои полномочия в новом составе парламента. А в Президиуме ЦК до июня 1957-го заседали те же, кто был в нём при Сталине, а потом в период "развенчания культа личности Сталина".
Таковы параллели. Но было, разумеется, и много несовпадений. Некоторые из них происходили именно от того, что участники событий не хотели "наступать на грабли" своих французских предшественников. Например, Хрущёв не стал повторять про маршала Жукова глубокомысленную глупость Сийеса "Нам нужна шпага!", сказанную тем про первого консула, а предпочёл в октябре 1957-го молниеносным ударом переломить эту шпагу об колено, лишить маршала власти. По этой причине не было в истории СССР в явном виде и эпохи бонапартизма. Так что переход к Реставрации осуществился прямо из позднего термидора.
События, которые во французской истории пролетали мгновенно, в советской растянулись на годы и десятилетия. Например, между поражением "левых" "пролетарских якобинцев" и моментом, когда они оказались на скамье подсудимых, прошло целое десятилетие. Такой замедленный темп вызывал иронию даже у них самих и неверие в то, что "сухая гильотина" когда-нибудь станет "мокрой". Например, бывший троцкист Ивар Смилга говорил в 1929 году: "Вы уже видите, насколько социалистическая революция ушла вперёд по сравнению со своей предшественницей — буржуазной революцией: спор между Дантоном, Эбером, Робеспьером, Баррасом завершился падением ножа гильотины. Я вернулся из Минусинска... Что значат наши пустяковые ссылки? Не будем же мы все теперь разгуливать со своими отрубленными головами в руках?".
Но, как выяснилось, законы истории всё-таки неумолимы, и если и можно в некоторых случаях найти для течения истории другое русло (как это сделал тот же Хрущёв в 1957 году, предотвратив в советской истории этап чистого "бонапартизма"), то это задача архинепростая...