– Женщина, постойте! Вы по какому вопросу? - визгливый тембр Ольги Алексеевны Шавкиной начал принимать угрожающе повышенные интонации.
Ядвига Людвиговна удивленно подняла брови, будучи дамой зрелой и достигшей определенного уровня в Н-нное количество - сят лет она не привыкла к такому обращению:
– Я хочу уви...
Плохо она знала Шавкину. Ольга Алексеевна, а в простонародье - Жучка была из той породы собак (ой, простите) людей, которых крайне редко можно было смутить возрастом, рангом посетителя их художественного училища, особенно утром, и особенно после выходных, когда она ещё не успела спустить пары на головы студентов.
– КАК? Я спрашиваю, как вы посмели зайти в мой кабинет?»
– Я хочу видеть…
– Выйдите! Вам сказано, приемная комиссия внизу!
– Но мне не...
– Ждите
– Но...!
– У меня обед!
– Так утро ж на дворе, - развела руками Ядвига.
На столе в учительской красовались корзиночки из кондитерской и свежезаваренный чай, а также собеседница не сильно приятной, но достаточно угрожающей для здоровья пирожных наружности, чтобы Ольга Алексеевна могла надолго оставить их наедине:
– Ждите!
И перед носом просительницы хлопнула дверь.
Ядвига начала бурлить...Она привыкла к почтению и уважению или на крайний случай к страху, но такое...
Раздумывая о том, как поставить хамку хоть и звания Завуча, хоть и в столь просвещенном месте, извиняйте уж за тавтологию, на место, она стала перебирать варианты, как дверь снова распахнулась, и удовлетворенно улыбаясь выплыла Шавкина:
- Так по какому вопросу? - ласково спросила Ольга Алексеевна.
Ядвига опешила от столь внезапной перемены, но решила разобраться с Жучкой немного позднее:
– Мне надо видеть одну ученицу, Дарёнку
– А фамилия у вашей Дарёнки имеется?
– Василисова.
– Василисова? Странно не помню такой.
– Она здесь учится.
– Может она с подкурсов?
– Не имею понятия, - развела руками Ядвига Людвиговна.
– Так что вы мне голову морочите! Документы на поступление надо сдавать внизу
– Я? МОРОЧУ? Так Вы желаете, чтоб я Вам ЗАМОРОЧИЛА голову? Ну что ж!
– Стоп! Почему вы повышаете на меня голос! - внезапно заверещала Жучка.
– Морочить значит? - повторила Ядвига Людвиговна, оценивающе оглядывая Жучку с ног до головы, - Ну что ж!
А Ольга Алексеевна, гордившаяся поистине феноменальной памятью на студенческие физиономии и их паспортные данные, вспомнила:
– Василенко. Не Василисова,а Василенко Даша! Никакая она не Дарёнка. Так, она будет у Ивана Валерьяновича на первом курсе.
Ядвига внезапно пристально посмотрела Жучке в глаза и плюнула влево. К счастью та ничего не заметила, но почему-то тявкнула.
- Так где же мне её найти?
– Спросите секретаря! Это не компетенция Завуча по воспитательной работе.
– Зачем мне секретарь? Я у тебя спрашиваю, псина ты шелудивая, - рявкнула Ядвига, - я по поводу ее матери.
– А что с ее матерью?
– Она уж спит.
– Уже спит? – визгливо залилась лаем Жучка, - вы издеваетесь?
– Да, но скоро будет поздно, так долго спать здесь нельзя.
– Где здесь? - совсем визгливо зашлась Жучка, а внезапно отросший хвост, озорно выглядывавший из бирюзовых штанов, подозрительно завилял.
– У вас.
– У нас? В Пшенке?
– Пшенке? Причем здесь каша?
– Какая каша? Это в голове у вас каша, бабушка.
– Бабушка? Ну, ладно, быть тебе не просто шелудивой, да еще и блохастой три месяца три недели и три дня, а если не поумнеешь, примчусь и отшрафхую в следующий раз на три года.
– Гав, ладно я сегодня добрая — покажу, - и в паузе заливисто лая, как умеют только дворянские породы, Жучка помчалась вперед, наклоняясь и обнюхивая каждый стенд и облаивая каждого встреченного студента.
– Вот уж гармония души и тела, - удовлетворённо хмыкнула Ядвига, - Эта ещё и не захочет человеком снова становиться.
Азартно обнюхав дверь нужной аудитории, Ольга Алексеевна бодро влетела в аудиторию и, грозно облаяв куртку Ивана Валерьяновича, взвизгнула:
– Дарья Василенко, выйди на минутку, тебя просят!
Потом притормозила у чьей-то сумки, громко шмыгнула носом, фыркнула и заявила:
– И, народ, эти ваши пирожки с ливером, они пропали!