Эта удивительная история о моём преданном друге, о моём псе по кличке Верный. Я обязан ему своей жизнью.
Наша семья была большая, я - пятый и самый младший ребёнок. Мой отец занимался охотой. В то время охота в тайге была единственным заработком в нашем посёлке. Собаки у нас были всегда. Одни охраняли двор, другие помогали отцу на охоте.
Среди всех живших у нас собак особенно выделялся Верный. Лохматый здоровяк, добродушный в пределах дома и грозный на охоте. Пёс появился у нас ещё до моего рождения, а умер, когда мне исполнилось тринадцать лет. Все эти годы Верный был для меня преданным другом и надёжным помощником отцу. Ох, его боялись, пожалуй, все животные тайги! При помощи Верного мой отец с лёгкостью добывал зайцев, кабанов, косулей и иную водоплавающую и лесную дичь. Ходил он с Верным и на медведя, и на лося, и всегда удачно. Помимо всего, наш пёс отличался от других собак и тем, что имел как будто четыре глаза. На суровой морде над глазами красовались светло-коричневые пятна, точно дополнительные глаза. Считалось, что такая собака видит другой мир и духов.
Помню, как завидовали отцу товарищи охотники. Иные просили за немалые деньги продать Верного, но отец и слушать не хотел.
На шестнадцатом году жизни Верного не стало. Его забрала старость. Мы похоронили нашего друга летом, а уже осенью вновь удивительным образом его встретили.
В один из дней, поругавшись с друзьями, я отправился гулять к пруду, который находился вблизи нашего посёлка. Угрюмый и унылый, я ходил по кругу, раздумывая, как бы задать порки некоторым из ребят. А после, от скуки мне взбрела в голову едва ли разумная идея: проверить лёд на прочность. Сначала я ударил лёд бревном, потом ногой. Воды не было. Мне подумалось, что лёд уже весьма прочный. Я двинулся к центру пруда. И, отойдя от берега всего метров на десять, провалился под лёд.
Поначалу я пытался выбраться самостоятельно. Ничего не выходило. Каждый раз лёд трескался подо мной, и я снова уходил под воду. Осознав свою беспомощность, я стал звать на помощь. Только и это оказалось бесполезно. Ни одной живой души вокруг.
Силы покидали меня, холод сковывал. Из последних сил я зацепился за край льда и впал в забытьё. Я больше не кричал, не плакал и не надеялся, когда неожиданно ощутил чьё-то тёплое дыхание. Шершавый язык лизал моё лицо. Приоткрыв глаза, я увидел Верного. Он стоял передо мной, виляя хвостом и поскуливал.
— Верный, ты вернулся, — прошептал я.
Это последнее, что я помню. Поскольку следующее, что я увидел это больничная палата и перепуганные родители.
— Папа, я видел Верного! — было первое, что сказал я.
Тогда отец ничего не ответил. А когда мне стало лучше, он рассказал нечто удивительное и необъяснимое.
В то самое время, когда я провалился под лёд и тонул на озере, он работал во дворе. Неожиданно его прервал знакомый лай. Так мог лаять только Верный. Он всегда лаял отличительно от других: его лай был коротким и прерывался рычанием. Отец вышел за калитку. Недалеко от дома, посреди дороги сидел Верный.
В это трудно поверить, но это действительно был он. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а потом пёс сорвался и с лаем помчался по дороге. Отец звал его, привлекая к себе, а он останавливался лишь на мгновение, как бы увлекая отца за собой. Отец так и не смог догнать Верного. Он держался от него на расстоянии. У самого пруда пёс исчез за кустами, а отец увидел меня. И так, благодаря нашему псу, он успел спасти меня.
В тот день мы видели Верного в последний раз. И я надеюсь, что когда придёт мой час, мы снова встретимся. И он даст мне свою лапу, лизнет меня своим тёплым языком, а я ласково потреплю его и скажу: «Привет, дружище! Вот мы и встретились!»
