Роковое утро.
Я открыл глаза и потянулся лежа в кровати. Тут же заболела голова, шея, спина, стало холодно и отчего-то противно. Прочувствовав весь спектр болевых ощущений, я чихнул и рывком принял вертикальное положение.
Во всяком случае, если у человека что-нибудь болит, то он все еще жив.
Как только я об этом подумал, все части тела заломило с удвоенной силой, организм спешил напомнить о радости бытия. Кстати, знакомьтесь, меня зовут Виктор, мне 30 лет, и я жутко замерз, потому что холодно стоять в одних семейниках посреди съемной квартиры, если за окном минус тридцать восемь. И это называется конец зимы, отвратительно...
На самом деле я уже оделся, умылся, почистил зубы и теперь с унылым выражением лица смотрю как закипает чайник. Вам, наверное, интересно,для чего этот человек описывает обычное зимнее утро любого Россиянина? Это все потому, что когда я выйду на балкон с чашкой кофе в руках и сигаретой в зубах, мою голову посетит одна мысль, следствием которой станет ряд очень необычных событий.
Но, обо всем по порядку.
Как уже было сказано, я стою на балконе,мерзну, пью стремительно остывающий кофе, курю и смотрю вниз на заснеженный Новосибирск.
Смотрю и понимаю, что мне ужасно надоел этот город, надоел снег и мороз. Потом я возвращаюсь в квартиру, сажусь перед ноутбуком и ввожу в поисковую строку Google “Работа за границей”.
-Окей, Google, хочу туда, где тепло, -произношу с улыбкой.
К слову, не имею ни малейшего понятия, почему это делаю, может, из-за того, что кофе получился слишком крепким, или потому что шея болит сегодня немного больше, чем обычно.
-Ой, отвяжитесь со своими вопросами, почему, почему, я, может, сам не знаю, так вот получилось...
Теперь еще и нога заболела, да уж. Вот, отлично.
-Работа в Израиле, официально.
-Клик,- еще что-то...
-Работа в Корее, рабочая виза(надеюсь, не в Северной) ...
-Клик.
Делаю паузу, чтобы влить в себя остатки уже холодного кофе, беру со стола телефон, у которого тут же отваливается задняя панель и падает в пустую кружку.
-Что я думаю по поводу телефонов, распадающихся на атомы? Думаю, не стоит покупать дешевые айфоны у сомнительных личностей в подземных переходах метро.
Умные учатся на чужих ошибках, а дураки...дураки они и есть дураки, они вообще не учатся.
Смотрю на заднюю панель в кружке, ощущаю, что познал истину, теперь можно выдохнуть и звонить работодателям в принципе уже.
-Добрый день, я по объявлению беспокою.
Работодатель свирепо сопит в трубку
-Вы у нас уже были?-пасмурно интересуется сопящий.
-В Израиле? -уточняю на всякий случай.
Собеседник на некоторое время задумывается, продолжая сопеть.
-В России, -снисходительно-вкрадчиво отвечает работодатель. Ну вот, шутка жестоко убита выстрелом в затылок. И что он так сопит, душит его там кто-то, что ли.
-В России бывал, хотелось бы в Израиль,- очень вежливо отвечаю я, опасаясь, что собеседник снова зависнет, придумывая ироничный ответ. Или помрет от кислородного голодания.
-Что нужно для трудоустройства? -добавляю, как бы говоря, все, мол, батл закончился, дальше общаемся серьезно.
-Загран паспорт, знание английского на хорошем уровне и 700 долларов на дорогу и комиссию.
Понятно, как говорится: "Утром деньги, вечером стулья"....
-Спасибо,я подумаю, -отвечаю я и кладу трубку.
Интересно, много еще людей употребляют выражение : «Кладу трубку»...
Сказав, что подумаю, я соврал, так как ,услышав про 700 баксов, подумал: Что-то из серии «Кидалово» или «Иди ты куда подальше, хорек сопливый».
Энтузиазма, конечно, поубавилось, но я скосил глаза на окно, за которым виднелись снежные шапки серых пятиэтажных зданий, почувствовал, как дернулось веко и быстро набрал следующий номер.
Ждал ли я чего-то от следующего разговора?
Нет, определенно нет, все происходило в каком-то полуавтоматическом режиме.
Вы верите в высшие силы? Я верю, так бывает, что обстоятельства, вне зависимости от ваших планов, вытягиваются в странную цепь событий. А потом происходит что-то совсем необычное. Кто-то может сказать : «Жизнь предсказуема, все в руках человека». Презрительно «хмыкаю» вам в лицо.
Все случайное на самом деле не случайно, пожалуй, нужно получить авторские права на эту фразу, хотя, скорее всего, это уже кто -то сделал.
Простите, отвлекся, тянет иногда, знаете, на размышления. Один любит покушать, другой- пофилософствовать. Особенно хорошо сочетать два этих «упражнения», на пустой желудок размышлять о высоких материях сложно. Итак, второй звонок неожиданно приятно удивил. Во первых, с меня не просили денег, кроме небольшой суммы на расходы в дороге. Комиссия, конечно, тоже присутствовала, но ее забирали потом напрямую от работодателя в стране. Во вторых, Корея оказалась Южной. А в третьих, вылетать можно было уже через две недели.
Так вот плавно мы подобрались к началу моего небольшого( хотя это как посмотреть)приключения.
Возможно, нужно было написать вступление покороче, но мне хотелось избежать вопроса : "Почему его туда понесло?"
Не уверен, что хорошо получилось его избежать, давайте будем считать, что «понесло» из-за того, что надоело однообразие городской жизни.
Команда мечты
Здесь будет уместным, на мой взгляд, кое- что прояснить для читателя. Не хочу, чтобы этот рассказ превратился в унылую биографию никому неизвестного человека. По крайней мере надеюсь, что пока это не выглядит так. Поэтому неинтересные, незначительные и однообразные моменты описываться не будут. По этой же причине,это именно длинный рассказ, а не короткая книга.
В связи с вышеизложенным, мы с вами сразу перемещаемся ко входу в темное подвальное помещение, где в атмосфере строжайшей секретности будет происходить знакомство Вашего покорного слуги с новыми работодателями...Или скорее, агентами по трудоустройству.
Ударившись несколько раз затылком о непонятные выступы на потолке, мысленно желая всех благ архитектору, который придумал такую конструкцию, я спустился в офис своих работодателей. Они были моложе меня лет на десять, и их было двое. Вот в принципе и вся информация, которой я могу поделится с читателем. Ну просто о них мне больше нечего рассказать.
Мы слегка познакомились, я заполнил кое -какие бумаги, и спустя где-то полчаса сверху послышались знакомые звуки ударов головами о подвальные конструкции. Ну что же, надеюсь, санитары теперь лучше привязывают этого архитектора, иначе он снова сбежит и построит еще одно подобное сооружение.
Затравленно озираясь и привыкая к полумраку помещения, которое по сути когда-то являлось кальянной, в дверях застыли мои будущие соратники по трудовым корейским будням.
Выглядели они немного странно.
Нет, я серьезно, сразу же мысленно дал им прозвища «Атос» и «Портос». Не потому, что я весь из себя такой «Д ̀Артаньян», но эти двое реально были похожи на мушкетеров, попавших в двадцать первый век.
Один из мушкетеров был маленьким крепеньким дедом. Веселый и беззубый, он радостно размахивал открытой бутылкой пива. Сразу видно, человек серьезный и в совершенстве владеет английским. Последнее я понял, когда он, зубами и губами выделяя каждую букву, произнес : «Хеллоф». Видимо от слов- хелл и офф, подумалось мне.
Второй «мушкетер» или, может даже, «гвардеец кардинала» не был, видимо, достаточно подкован в английском,
поэтому произнес что-то из серии: «Шсстьььии».
Короче говоря «дрим тим». Узнав, что в Корею мы должны лететь с 16 ти часовой пересадкой в Китае, я немножко«взгрустнул». Мы познакомились.
Бодрый дедушка пару раз несмешно пошутил, «второй», я так и буду его называть, поделился информацией о том, что он таксист.
Один из наших юных агентов, видимо, опасаясь за успех операции по интеграции нас в ряды «кореянских рабочих( бодрый Портос упорно называл корейцев «кореянцами») попросил меня заполнять за всех дорожные декларации в аэропортах. Как- будто у меня был выбор...
Времени до регистрации оставалась немного, поэтому я предложил вызвать такси. Турбодед желал ехать на автобусе, второй ничего не предлагал и не желал. Бывший таксист вообще в основном издавал звуки. Выглядело это приблизительно так:
-Может быть, поедем на такси, скоро регистрация начнется.
-Да на автобусе успеем, еще пивка с тобой выпьем
Оба вопросительно смотрим на «второго
-Тнх пхх фще че..., -отвечает он с серьезным лицом, или спрашивает, не знаю.
В итоге едем в такси.
Бодрый дед недоволен, ещё зарабатывать не начали, а траты уже пошли. С расстройства вместо пива взял «бутылочку водочки». «Второй» периодически косится на деда и сглатывает слюну, видимо, в горле пересохло на нервной почве. Смотрю на этих двоих в зеркало заднего вида. Не думал, что можно начать ненавидеть кого-то через полчаса после знакомства.
До посадки на борт, да и за время полета не произошло ничего особо интересного. Ускоренный дед пытался поразить меня своим кругозором, много несмешно шутил и пил как в последний раз, к середине полета утомился, притих и уснул, отравляя миазмами перегара весь салон. «Второй» молчал и был задумчив, поэтому казался умным человеком.
Финальный рывок. Или атомный дед и сало.
Пекин встретил нас густым смогом и тремя транспортными декларациями. Боже, эти двое таскались за мной повсюду, они не могли двух слов связать по- английски, я буквально чувствовал себя их личным пресс атташе в Китае. Дед снова что-то пил и периодически рвался посмотреть на Великую Китайскую Стену, которая находилась «всего» в 120 км от аэропорта. Бешеной собаке семь верст не крюк, как говорится.
В конце концов, он совершенно достал меня, и я оставил его в одном из кафе на втором этаже под присмотром испуганной официантки.
Второй внезапно перестал издавать звуки и излил на меня бесконечный поток нытья и претензий. У него что-то болело, садился телефон, он хотел есть, потом хотел пить, потом хотел в туалет, ему не нравились китайцы и еще куча всего, почти для любого его действия требовался переводчик в моем лице.
Таская за руку следом за собой по зданию аэропорта бывшего таксиста, я совсем забыл про мегадеда. А зря.
Этот пожилой маугли взял с собой в дорогу кусок сала, он еще пытался взять нож, но, слава Богу, отобрали на контроле. Так вот, когда я усадил наевшегося и напившегося таксиста на место, до меня донеслись крики со второго этажа. Вы сами прекрасно понимаете, кто там мог кричать...
-Дайте пожрать сала,- дед орал, театрально держась за сердце.
-Витёк, ну ты посмотри, нож человеку не могут дать!
«Витёк» посмотрел, пытаясь найти человека рядом с вопящим на весь аэропорт полупьяным пожилым существом, не нашел. Объяснив на доступном языке, что в китайских тюрьмах нет ни ножей, ни сала, ни переводчиков, извиняясь перед сотрудниками кафе, я еле утащил раскрасневшегося деда.
Сказав, что если меня разбудят, то больше ничего переводить и заполнять не стану, я лег спать, вернее, сел спать, скрючившись в кресле. По сути, больше ничего экстраординарного не происходило, таким образом, я совершил финальный рывок к конечной цели нашего путешествия, таща за собой «команду мечты».
Баня в «общаге» и корейский английский.
Спускаясь по трапу в прохладную ночь Южной Кореи и ощущая нотки весны в воздухе, я с удовольствием предвкушал скорое расставание с Дрим тим...
Наивный.
Вообще, важно понимать, что поток желающих поработать в этой стране огромен, и, даже несмотря на рабочую визу, меня вполне могли не пропустить в страну. Оставив, например, в зоне прилета на несколько недель ожидать подтверждения от работодателя, или вообще, ещё хуже, отправить обратно в Россию без объяснения причин.
Все попытки с моей стороны держать дистанцию с этими двумя«чудищами» не привели к успеху, они оба буквально прилепились к моей спине, что серьезно «напрягало». Мы прилетели в 2 часа ночи по местному времени, поэтому я резонно предполагал, что шансы спокойно пройти паспортный контроль значительно выше, чем днем, люди везде люди и одинаково хотят спать. С другой стороны, поток прилетающих ночью менее плотный, и пограничник может уделить каждому человеку больше внимания.
Поглощенный тревожными мыслями, я зашагал по пустому залу в сторону будки паспортного контроля, выдохнул, сделал доброжелательное выражение лица и подошел к стеклу, из-за которого на меня безэмоционально воззрился сонный корейский полицейский.
-Аннехасейо,- произнес я заранее выученное уважительное приветствие.
Сонный кореец немного оживился и улыбнулся искренней, но очень усталой улыбкой. Да, люди, везде люди, подумал я снова, радостно улыбаясь в ответ.
Сонный сотрудник службы паспортного контроля спросил о цели визита.
Я ответил:
-Работа,- и показал приглашение от работодателя.
Тот удовлетворенно кивнул и размашистым движением поставил штамп в паспорт. Отдавая паспорт, он с серьезным лицом показал три пальца, напоминая, что рабочая виза всего на три месяца. Я забрал документ, коротко кивнул и с облегчением зашагал у выходу. Как вдруг...
-Витяяя, подожди нааас!- заголосил дед на всю таможенную зону.
Старик, видимо, очень переживал, что их живой навигатор сейчас выйдет за дверь и убежит в ночь. Должен признаться, такая мысль меня посещала еще в Китае.
Придав лицу как можно более безразличное выражение, я ускорил шаг, и, не оборачиваясь, почти что бегом добрался до выхода, распахнул дверь и с облегчением вдохнул прохладный воздух...
Спустя какое-то время из дверей аэропорта вывалились «Атос» и «Портос» на «минималках» с помятыми лицами. Я их обругал как следует, ведь ещё при посадке предупредил, что на таможне мы не знакомы. Иначе, при подозрениях на одного, загребут всех троих.Но радость прилёта погасила весь негатив.
Наши юные агенты-посредники заранее написали несколько адресов , где можно переночевать и привести себя в порядок, с их слов «любой таксист знает эти адреса».
Никто из таксистов,конечно, не знал эти адреса, и никто из таксистов не говорил по английски. Спустя десять минут отчаянных жестикуляций и демонстрации на телефоне картинок со спящими людьми, мы куда-то выехали.
В дороге монстродед просил остановить и взять «пивандрий», второй подвывал что-то по поводу погоды, а я с улыбкой смотрел в окно на ночной город. По крайней мере половина дела сделана, какой же она будет, моя работа в Южной Корее? Спустя полчаса мы стояли у входа в высокое здание, похожее на общагу, и я хвалил себя за то, что заставил этих двоих обменять свои доллары на местные воны еще в Китае. Кто бы знал, каких усилий это мне стоило.
Внутри странного здания, среди завалов из какого-то белья, резиновых тапок и полотенец, копошилась молодая симпатичная азиатка. Увидев нас, она замерла с тапком в руке, вопросительно склонив голову набок.
Не знаю как в остальных городах страны, но в этом ,кажется, никто не говорил по- английски, хотя ,может быть, на самом деле это я не говорил нормально по английски.
Переводчик на телефоне имелся, однако, наверное, не самый хороший, так как в процессе общения девушка несколько раз сильно краснела, а ближе к концу вообще рассмеялась.
Дед и таксист все это время стояли позади молча, словно печальные каменные изваяния, за что я был им безмерно благодарен. Наконец, о чем-то договорившись с кореянкой, мы получили тапки, полотенца, халаты, ключи с номерками, и поехали на лифте на 9 ый этаж.
Моя группа поддержки, не раздеваясь побросала вещи в кабинки и поспешила обратно к лифту, так как беспокойный разум турбостарика будоражили мысли об алкоголе и преследовал запах жаренной курицы, который он учуял еще внизу и теперь, видимо, не находил себе места.
Второй тоже отправился с ним, я начал подозревать, что ему просто нравится за кем-то ходить. Проводив презрительным взглядом их сутулые спины, я с облегчением разделся и разулся,распространив ужасный запах из ботинок по помещению.
Короче, мы были в сауне.
Пока я, не особо задаваясь вопросом о дальнейших действиях, перемещался из душа в бассейн, из бассейна в парную, из парной в соленые ванны, удивляясь все больше выбору водных процедур за очень небольшие деньги, мои спутники вернулись уже в хорошем подпитии и с жареным цыпленком. Они тут же стали потрошить его прямо на лавке перед кабинками, под порицающими взглядами корейских работяг, вяло отдыхающих в странной сауне в три часа ночи, после тяжелого трудового дня.
Вежливо отказавшись присоединяться к экзекуции над жареной птицей и распитию спиртных напитков, я задался мыслю о сне.
Девушка, кажется ,утвердительно ответила на вопрос о том, можно ли здесь спать. Другое дело,где?
В самом начале мне на глаза попалась куча циновок, сваленных в противоположном от входа углу, сейчас там как раз рылся один из местных отдыхающих. Подождав, пока тот закончит, я тоже взял коврик и поспешил за корейцем.
Слева за кабинками была неприметная дверь и спуск вниз. Спустившись на два этажа ,я увидел открытую дверь в большой зал, где вповалку на полу спали люди.
-Видимо, это спальня, -уже не чему не удивляясь, подумал я.
О своих спутниках я не думал вообще, раз смогли как -то купить себе еду и алкоголь, смогут и сюда добраться. Стараясь не шуметь и не наступать на головы тружеников, я нашел свободное место, расстелил циновку и лег, моментально провалившись в глубокий сон.
Кроме шуток, никогда в жизни, ни до Кореи, ни после, я не спал так хорошо. И … так мало.
Под утро сквозь сон я слышал лязг каких-то кастрюль в углу импровизированной спальни, подозреваю, что это были ночные горшки. Ну и прочие звуки жизнедеятельности, которые так или иначе периодически издают все живые люди на планете. Если не поняли о чем я, то ничего не потеряли.
Утро вопреки поговорке бывает добрым, вот это утро как раз было таким- солнечным, мягким, немного морозным, сопровождаемое милой улыбкой симпатичной кореянки, помахавшей нам рукой на прощание.
Автовокзал нашелся без особых проблем, юные посредники обо всем позаботились заранее, скинув название города, где нам предстояло встретиться с Саджаном.
Слово Саджан не имеет дословного перевода на наш язык, но ближе всего по смыслу будет «господин», а самый распространенный алкогольный напиток в Южной Корее, соджи — это низкоградусная (кажется 30 или 35) рисовая водка.
Чувствуете, к чему я веду? Саджан, соджи, впоследствии я уловил связь между этими словами.
Итак, трое наивных русских «работяг» ехали на встречу со своим господином, иронично.
К слову, очень сильное впечатление тогда на меня произвело Желтое море. Я был на отдыхе в Турции и Таиланде, жил в Сочи и работал на берегу Черного моря, рос в Дербенте, играя ребенком в воде Каспия.
Но это море было другим, более диким.
Люди все еще почитают его и боятся, тут вообще никто не пытается покорить природу, люди просто живут в гармонии с ней. Автобус несколько часов ехал по гладкой как зеркало дороге мимо большой воды, справа зеленеющие горы с блестящими снежными вершинами, а слева первозданное море со снующими туда сюда лодочками и большими кораблями.
Живая вода шипела, бурлила, переливаясь под весенним солнцем всеми цветами мира и ,словно огромное древнее божество, море играло со странными маленькими существами на поверхности.
Это одно из самых ярких воспоминаний моей жизни. Попробуйте закрыть глаза и представить то, о чем написано выше...
Господин и «Пали, пали»
Мы стояли совершенно растерянные, глядя на высокого корейца с заветренным лицом. Он забрал нас от автовокзала и привез к причалу, где подскакивала на волнах одна единственная древняя лодка с мотором. Море хмурилось, и небо отвечало ему тем же.Спустя некоторое время сюда же приехала небольшая грузовая машина, и кореец жестами показал, что нужно перенести груз на лодку.
-Пали, пали, -периодически покрикивал он.
Эта означало «быстрее», впоследствии это слово сопровождало меня на протяжении всего пребывания в Южной Корее. Причем ,если кто-то торопил тебя, чаще всего это не подразумевало претензий к работе, просто так было принято- торопить работников. Нужно отдать должное деду, он умел не только пить и болтать, но и работал быстро, не отлынивая, а вот «второй» еле перебирал ногами, стонал и что-то недовольно бубнил себе под нос, чем раздражал всех присутствующих. Думаю, мы справились с погрузкой минут за тридцать и теперь уже плыли на лодке в направлении острова, очертания которого виднелись вдалеке.
Вода была повсюду.
Неожиданно пошел сильный ливень, лодка подскакивала на волнах и периодически загребала носом из моря, ледяной ветер добавлял остроты ощущений.
Уже на тот момент от романтики не осталось и следа, я четко понял, что работа будет тяжелой, и церемониться с нами никто не намерен.
Конечно сейчас, когда я сижу в теплой квартире, пишу эти строки и пью горячий кофе из чашки с надписью «Mr Мужик», я понимаю, что это тоже было важной частью приключения.
Снова немного отвлекся...
Итак, мы стоим посреди небольшого острова под проливным дождем, мокрые насквозь,замерзшие, голодные и растерянные. Несколько корейцев о чем-то оживленно спорят, периодически показывая пальцами на меня и иногда громко смеясь. В этот момент откуда-то сзади раздался голос, который обращался ко мне.
-Они говорят, что ты слишком высокий, неудобно работать в море
Я обернулся. Голос принадлежал молодому парню лет двадцати. Невысокого роста, в дождевике, из -под которого выглядывала белая кошачья голова. Он приветливо улыбался.
-Виктор,- мы пожали руки.
-Артем, -представился тот. Потом немного задумался и добавил:
-Хочешь работать с нами?
Если честно, в тот момент я хотел переодеться в сухую одежду и выпить горячего чая.
-Хочу
Артём прошел мимо нас, больше ни с кем не здороваясь и не общаясь, и сказал что-то одному из спорящих между собой корейцев, показывая в мою сторону. Тот с сомнением посмотрел на меня и сделал жест рукой, который в нашей стране означает «уходи».
Артем и кореец, развернулись и зашагали прочь, я на мгновение растерялся.
-Это означает, пойдем, -крикнул Артем не оборачиваясь.
Вот так меня взяли на работу. Приглашение от работодателя на деле оказалось приглашением от рыбацкой артели, где каждый выбирал себе понравившегося работника. Бодрого деда и таксиста в отставке забрал к себе другой бодрый дед, только корейский.
-Сработаются, -почему-то подумал я.
На самом деле они не сработались, и «второй» буквально через три дня занял денег у знакомых в Новосибирске и улетел обратно.
Турбодед оказался более выносливым и отработал почти две недели, наверное, из- за того, что их с новым работодателем объединяла любовь к алкоголю. Дальнейшая судьба старика мне неизвестна, знаю только, что он не полетел домой. Оставшись в Корее и решив самостоятельно искать работу, он отправился в Сеул, где и затерялся среди десятков тысяч других работяг ,пытающихся найти свое место в этом шумном мегаполисе. Надеюсь, у этих двоих все хорошо сейчас.
Что касается меня, работа началась на следующий день. Мы вставали в районе 4 часов утра, первые дни было очень тяжело привыкнуть, завтрак в ускоренном режиме и ожидание саджана на улице. Он мог выйти сразу, или через час, в любом случае от нас требовалось ждать на улице. Не скажу, что работа была сложной, мы ждали начальника, шли с ним к лодке, потом плыли по бухте к большому дизельному кораблю, привязывали к нему лодку, отвязывали большой корабль, поднимали якорь и шли в море. Там мы растягивали «поля» под будущие угодья нори — это морская съедобная водоросль, которая широко применяется во многих кухнях мира.
От нас требовалось делать все быстро, корабль плыл, саджан кричал из рубки что-то наподобие: «Эээ», и мы сбрасывали в воду большой пластиковый буек с цементным грузом на конце. Все буйки, в свою очередь, были связаны между собой прочной веревкой.
Думаю, не нужно говорить, кто их связывал. И так день за днем мы связывали, загружали и скидывали. Иногда, отвязывая маленькую лодку,мы плавали между буйками с длинными баграми, растягивая буйки в нужном направлении.
Обедали всегда на корабле, варили острую лапшу, которую теперь я ненавижу. В Корее детей с детства приучают к острой пище, отчего у них чувствительность к остроте блюд намного меньше чем у нас.
Но работа есть работа, никто не спрашивает, хочешь ты это есть или нет, просто нужно есть и все, а через неделю- другую привыкнешь.
На самом деле нет, нельзя привыкнуть к такой пище за короткое время.
В монотонном режиме прошло около полутора недель, пока не стало теплее.И тогда настало время готовить сети под посадку нори, а для меня наставало время покинуть остров навсегда...
Продолжение следует