Сегодня рассказываю про сборник произведений современной русской писательницы Аи Эн, который вышел в серии "Всякое такое" издательства "Нигма". В сборник вошли две повести: "Азот и Селёдочкина" и "П. Ушкин и пиксели". Эти небольшие тексты сложно охарактеризовать в двух словах, пожалуй, самыми точными эпитетами здесь будут "экспериментальный" и "неконвенциональный". Хорошо получилось или нет? Давайте разбираться! Получается у меня очень длинный текст, который мало кто, конечно, будет читать до конца. Но аналитика редко бывает короткой и тезисной.
Сегодня у нас много хорошей литературы для детей и подростков, и зачастую современные писатели продолжают традиции замечательных советских детских писателей. Вот, например, Станислав Востоков - анималист, продолжатель традиций, заданных и развитых в творчестве Юрия Коваля и советских анималистов. Или вот "крапивинские" мотивы я часто узнаю в текстах Тамары Михеевой, Натальи Евкодимовой, при том что у обеих писательниц есть свой особый голос. Традиции детского юмора, от Ябеды-Корябеды до любимых социальными антропологами фольклорных страшилок, продолжаются в сказках Светланы Лавровой... И так далее, тут можно долго перечислять. А что же Ая Эн, на кого она похожа? Часто мне кажется, что ни на кого! Своей смелостью в выборе стилистических регистров она, конечно, нередко напоминает Эдуарда Успенского. Он тоже ни капли не боялся писать "разговорным" языком, употреблять в текстах те же слова и выражения, какими разговаривают его читатели. За это книги писателя ругали взрослые и любили дети. Но это касается языка и стиля, а вот проблематика и сюжеты текстов Аи Эн обычно уникальны.
Особенно хорошо у нее получается фэнтези, ее цикл "Мутангелы" я люблю за интересный мир, непредсказуемый сюжет (много ли вы знаете фэнтези, написанных без сюжетных клише?) и за набор важных этических дилемм, которые она предлагает читателю (и самая интересная из них - имеет ли моральное право существо, считающее себе более высокоразвитым, "причинять добро" всем остальным?). Но и реалистичные повести тоже, как правило, дают пишу для размышлений. Вспомним, например, ее повесть "Ёлка, которая пароход" про мальчика, который приехал в квартиру умершего дедушки разбираться с его наследством и встретился там с девочкой, которая также на него претендует.
В повестях сборника из серии "Всякое такое" фантастический элемент тоже присутствует, но автор весьма неожиданно работает с ним. Первая повесть, "Азот и Селёдочкина", начинается как абсурдная фантастика, а завершается как школьная повесть. Вторая повесть, "П.Ушкин и пиксели", наоборот, сначала притворяется сборником типичных юмористических историй о школьниках, но постепенно градус необычного, фантастического и абсурдного нарастает, так что завершается книжка уже как фантастическая. Далее буду говорить о каждом тексте отдельно, просто потому что первый мне очень понравился, а вот ко второму все время возникали вопросы.
***
В повести "Азот и Селёдочкина" в самом начале мы оказываемся в необычной школе. Учатся в ней не дети, а химические элементы. В эту школу неожиданно попадает человек - девочка Маша, и элементы пытаются создать для нее удобную среду: рядом садится кислород, ртуть переводят на домашнее обучение и так далее. Однако постепенно оказывается, что вся эта "химическая кутерьма" была частью учебного процесса: за химическими элементами и соединениями скрывались обычные мальчики и девочки, у которых проходит "погружение" в химию. Мальчики и девочки дружат и влюбляются, ссорятся и мирятся, помогают друг другу исправлять двойки и защищать интересные проекты.
Много внимания в повести уделено теме взаимоотношений с родителями, которые, конечно, всегда стараются быть на стороне ребёнка, но не всегда понимают тонкие настроения своего подростка. Очень забавно написано про маму главной героини, я отчасти узнала себя и своих подруг!
Мама Маши Селёдочкиной учит английский. Всю жизнь. Мама выписывает в тетрадку фразы, которые ей могут пригодиться в общении, и зазубривает их, стараясь произносить "they" как американцы, а "Oh, no!" - как влогер Джастин. Мама несколько раз записывалась на разные курсы, и, как говорит папа, они здорово ей помогли продвинуться. Да, так и говорит папа - когда они едут за границу, и мама молчит, а папа говорит, говорит и говорит - с официантами, таксистами, попутчиками - со всеми подряд. А между делом и с мамой - о том, что она здорово продвинулась.
Сейчас мама чистит овощи и смотрит старый сериал "Детство Шелдона", с субтитрами. Маше нравится Шелдон Купер, она была бы не против сидеть с ним за одной партой. Маша точно нашла бы общие темы для разговора с Шелдоном - с Кислородом же нашла! В данный момент мама Шелли молится, и мама Маши тоже - вслух и на инглише.
Отдельное спасибо автору за любовь к книгам и домашним библиотекам, которая отразилась в повести. Вот как в повести написано про папу и его библиотеку:
Маша идет к папе. Пока идет, ведет пальцем по корешкам книг – она всегда так делает, сколько себя помнит. Чтобы дойти до папы, надо пройти много всего. Сначала пять выцветших томов «Биологии клетки». Затем три серых тома «Биохимии». Затем цветной забор большеформатного разнобоя, который заканчивается синей «Иммунологией». Не забыть перепрыгнуть с указательного пальца на средний – через укрепленный скотчем двухтомник «Квантовой хромодинамики». Щелкнуть ногтем по каждому толстому словарю, их штук десять. И среди словарей вдруг ткнуться ладонью в слепое счастье, в «Слепое счастье» Иоанны Хмелевской. Маша не знает, почему оно тут, но кто спрашивает у счастья, почему? (...)
В дедушкином кабинете книги занимают две стены до потолка, а третью – местами. Они, книги, почти все старые. Они пахнут мокрым деревом, миндалем, карамельным дымом и дымными травами, а еще уксусом, землей, грейпфрутом и каплями для носа… От носа… От насморка.
Кстати, у меня дома тоже есть сборник произведений И. Хмелевской "Слепое счастье", и это мой любимый цикл писательницы ("Слепое счастье" - это третья и последняя повесть из цикла про подружек-школьниц Тереску Кемпиьнски и Шпульку Букатувну).
Вот эти замечательные родители и приходят на помощь девочке Маше, когда ее химическая сказка рушится, игра деконструируется, из-за чего жизнь становится понятной, но далеко не такой волшебной. Более того, Маша задается вопросом, а есть ли жизнь или вокруг нее только сплошная иллюзия? С этим ей и помогают разобраться папа и мама, папа - с помощью концепции бритвы Оккама, а мама берет на вооружение доктрину сияющего лазерного меча Ньютона. Надо сказать, Ая Эн в данном случае мастерски справляется с упрощением сложных философских концепций и донесением их сути до 10-12-летних читателей (именно им и адресован этот необычный текст).
В третий раз бабушка занесла вазочку с баранками и пряниками. И волчок, такой, как в фильме «Начало». И молча ушла. Маша смотрела этот фильм дважды, и местами он ей понравился. В фильме говорилось, что волчок – индикатор реальности. Если его закрутить, и он остановится, значит, реальность реальна. А если будет вращаться, значит, ты спишь.
Маша закрутила волчок, а рядом закрутила баранку. Баранка рухнула первая, волчок продержался чуть дольше, завалился и замер.
– Не сон, – вздохнула Маша.
– Не факт! – возразил папа и написал справа на доске: «1. Сон».
К моменту, когда бабушка занесла пряники, Маша с папой уже успели сформулировать вопрос, мучавший Машу: что такое реальность, реальна ли она? Как-то примерно так сформулировали и теперь как раз переходили к версиям.
Ну ведь правда, вокруг нас столько всего странного и нелогичного, что поневоле можно начать сомневаться. Пока ты мал и не задумываешься, проблемы вроде и нет. Ты учишься читать-писать-считать, чистить перед сном зубы и кататься на гироскутере. И верить взрослым. Или ловить их на вранье. Учишься выкручиваться, приспосабливаться и строить разное из конструктора.
А потом – раз! И начинается. На ноль делить нельзя. Кислород тебе нужен ежеминутно, а он что – так, фитюлька невидимая. Память подводит: ты даже примерно не помнишь себя в годовалом возрасте, да было ли оно, твое прошлое? А есть ли ты сам, и кто ты, если внутри тебя – только атомы, а каждый из них – это, в основном, пустота между ядром и электронами?
Из приведенной цитаты видно, что автор не боится вообще ничего. Ая Эн не боится:
- писать современным разговорным языком ("шиза", "нереал", "мы в матрице");
- рассказывать юным читателям о том, что для них якобы сложно и непонятно. При этом рассказывает так, что становится понятно;
- рассыпать в тексте ссылки на множество литературных и не только произведений, значимых в современной культуре (от упомянутой уже "Матрицы" до повести В. Пелевина "Чапаев и пустота", от повести А. Нанетти "Мой дедушка был вишней" до "Петровых в гриппе и вокруг него" А. Сальникова).
Так, жонглируя образами, химическими связями, отсылками и цитатами, Ая Эн сочиняет историю о том, как Маша пришла в новую специализированную школу, подружилась с одноклассниками, решала, какой из мальчиков ей нравится больше, а параллельно - взрослела и задавалась сложными философскими вопросами. Как, впрочем, любой ребенок. Кажется, получилась книжка вот о чем: процессы познания тайн вселенной и процессы самопознания бесконечны и взаимосвязаны. Порой они могут напугать или удивить, но чаще делают жизнь ярче и интересней.
Женька и Айдар начинают.
– Речь пойдет о телепортации! – заявляет Айдар.
– У-а-у!!! – воодушевленно восклицает класс.
– Телепортировать будем логический вентиль! – продолжает Женька. – С одного иона меня на другой ион меня!
На первом кадре презентации нарисован логический вентиль. У него рожица, рожки и ножки. Также тут два иона бериллия, и в центре каждого – фотографии Женьки. Слов никаких нет.
«Интересно, как они обыграют телепортацию?» – думает Маша. Полкласса думает об этом же.
На втором кадре картинок нет, есть фотография какого-то здания и много текста. «Команда ученых из Национального института стандартов и технологий США телепортировала логический вентиль между двумя кубитами иона бериллия, расположенными на расстоянии свыше 340 микрометров в отдельных зонах ионной ловушки!»
Третий кадр. На нем непонятные схемы со стрелочками, непонятные слова «кубит» и «суперпозиция». Маша пытается вникнуть.
***
На этой оптимистичной ноте пора бы уже перейти ко второму тексту книги - повести "П.Ушкин и пиксели", которая меня совсем уж огорчила в самом начале, но несколько успокоила и даже примирила ближе к концу.
Начинается она как и сто тысяч других повестей о школьниках: с представления главного героя, его друзей и школьного класса. Мальчик Петя Ушкин, конечно же, влюблен в девочку-отличницу по имени Луша Всех (понятно, что автор тут обыгрывает словосочетание "лучше всех"), у него есть пара приятелей-таких-же-балбесов, а вместе они постоянно попадают в разные дурацкие ситуации.
Главная черта Паши Ушкина - у него необычный взгляд на мир. Сначала автор просто обозначает это его свойство, а затем проявляет его в сюжете довольно нетипичным для выбранного жанра способом: реальность меняется в соответствии с этим неожиданным мировоззрением П.Ушкина, реальный мир "переходит" в пиксельный, выдуманный, внутри которого действуют совершенно другие законы.
Получается вот что: первые главы книжки, те, в которых автор знакомит читателя с героями и их миром, написаны как типичная школьная история, состоящая из череды смешных эпизодов (вот так Пашка Ушкин разбрасывает все в квартире, ровно как его папа, вот так он дергает девочек за косички, а вот так - переводит бабушку через дорогу, пусть даже ей нужно совсем в другую сторону). И именно эти главы меня ужасно злили, ведь писать сегодня о косичках, за которые якобы дергают девочек, это как бы уже совсем уж поросший мхом и дурманом штамп. Но далее, когда реальность повести все больше закручивалась в соответствии с причудливым Пашкиным внутренним миром, я заподозрила, что автор это все специально. Писательница как будто нарочно имитировала типичный жанровый текст советской детской литературы, чтобы потом деконструировать его, разобрать по винтикам и собрать из этих сюжетов, мотивов и характеров бог знает что. Может быть оно вам и понравится, а может и нет, но наблюдать за процессом, конечно, очень любопытно.
Этот "переход" от текста узнаваемого и вторичного к деконструкции и новой сборке происходит, как мне кажется, в главах 10 и 11.
В десятой главе учительница русского языка и литературы становится героиней сказки Пушкина о золотой рыбке и получает способность исполнять желания. Происходит вот что:
- Вот попал бы ты, Обалдуев, во времена Ивана Грозного, да снесли бы тебе за такое шутовство голову с плеч, - проговорилв Марьиванна, выводя в журнале напротив Обалдуева тройку, - ты бы не так паясничал.
- Вы хотите, чтобы мне снесли голову с плеч? - картинно удивился Вовочка.
- Нет! - сказала Марьиванна. - Я хочу, чтобы ты стал гораздо серьёзнее и относился с уважением не только к истории, но и к другим школьным предметам. Учил уроки и не носился по партам на переменах. Разве я хочу чего-то особенного?
Все ожидали, что сейчас Обалдуев ответит Марьиванне очередной блестящей тирадой, но Вовочка как-то вдруг сник и тихо сел на своё место, не проронив ни слова.
И случилось страшное: желание Марьиванны сбылось по полной программе. С этого момента весельчака и балагура Вовочку Обалдуева словно подменили. Он стал ежедневно учить уроки, все до единого, сдувал с учебников пылинки и внимательно, с неподдельным обожанием на лице слушал учителей. По партам он теперь не носился, а входил в класс как-то бочком, прижимаясь к стенкам. Через месяц Владимир Обалдуев превратился в наикруглейшего отличника и вообще первого ученика в школе. Его ставили всем в пример, а конспекты и дневники ламинировали и передавали из рук в руки как драгоценную реликвию. А сочинения даже решили издать отдельным сборником. Только последнее Вовочкино сочинение в сборник решили не вносить. Сочинение это было на вольную тему и называлось: "В чём я вижу смысл моей жизни". Оно было очень коротким. Вовочка написал: "Смысла я в своей жизни теперь не вижу никакого".
Это, конечно, не конец истории, там еще есть продолжение, очень смешное, на мой взгляд.
В 11-й главе еще интереснее: там дети отправились на тест к специалисту по профориентации, и этот самый тест расположен в самой книге. Я сама его прошла и тоже очень смеялась!
Ну и после, когда читатель уже окончательно убедился в том, что единственная суперспособность главного героя книги - это "отчаянно фантазировать", реальность разворачивается своей обратной, фантастической, "пиксельной" стороной. Уже следующая глава начинается словами: "На уроке биологии Пашка увидел, как в класс втекла вечность", и дальше уже не будет ничего обычного. Весь класс героев и весь сюжет перемещается в пиксельную реальность Пашкиного воображения, и всё это для того, чтобы в конце он всё же написал в сочинении "Кем же я стану, когда вырасту" чистую правду: "Кем угодно".
***
Подводя итог, хочется сказать, что тексты Аи Эн, конечно, не для всех. Кому-то они понравятся, а кому-то нет, кто-то скажет, что это прям про него, но большинство останется в недоумении. Я читала и думала вот что: "Как жаль, если книжка не встретит своего читателя. Как будет обидно, если ее будут ругать, потому что просто не любят такую экспериментальную литературу". Все книги Аи Эн написаны против всяких правил. И для меня в этом и состоит одно из их примечательных достоинств.
Это второй отзыв о книге серии "Всякое такое" издательства "Нигма". Ранее я писала о повести Натальи Савушкиной "Как это будет по-английски?"
#книга для подростков #детская книга #книги для детей #современная детская литература #читает_шафферт