У нас в селе старухи говорят так: "Если мужик в доме пьёт - это ещё полбеды, а вот, если баба пьёт, то всё пропало".
Лето. Июль. Прошёл ливень. Я иду к маршрутке. Пытаюсь обогнать старуху с костылём. Со спины даже и не узнаю её. Поравнявшись, слышу:
-Здравствуй, Ксенья! К автобусу?
-Здравствуйте! Марья Степановна! - еле угадываю в некогда красивой женщине, превратившейся в старуху, соседку. Вот и получается: живём через пять дворов друг от друга, а не видимся месяцами. Суета сует, как говорится.
Идём вместе, не спеша к маршрутке. Говорит в основном она. Мне кажется, что Марья Степановна не разговаривала уже сто лет ни с кем!
Оказалось, старушка едет в Центр. (Центр - мы так называем место в нашем посёлке, где сосредоточена вся "культурная и светская жизнь", где располагаются магазины, отделения Сбербанка и почты, рынок, храм и прочие дела). Марья Степановна едет тратить пенсию и закупиться:
-У меня пенсия хорошая, - говорит она. - Мне хватает и на лекарства, и на газ, и на житьё ещё остаётся!
-Марья Степановна, да что там хорошая! Знаю я, какая она - ваша пенсия!
-Да, нет, правда, Ксюшенька, хорошая! Я дедову пенсию получаю, он у меня всегда хорошо зарабатывал, вот и пенсию Путин ему хорошую дал!
-На, раз Путин дал, то тогда - да!
Марья Степановна большую часть своей жизни проработала экономистом в нашем колхозе, а дед её - комбайнёром был. Ох, и горький пьяница же он! Бывало, приезжает колхозный "бычок", открывает дверь машины водитель, а оттуда муж Марьи Степановны падает. Напивался так, что стоять не мог! Она его на тачку перевалит и везёт во двор.
-Ой, как же я его любила, деда-то своего! Он в молодости такой красавиц был! А гармонист какой! Все бабы мне завидовали! - вспоминая о былой жизни, старушка улыбается, - Да, а ты знаешь, я ведь его никому не отдала! Дралась за него. Вот раз, значит, приходит одна ко мне и говорит: "Марья, ну что ты к Павлику прилепилась! Отдай его мне. Я с ним и так по всем полям гуляю. Я ему ребёночка рожу, любить буду! Зачем он тебе? Ты только мучаешь его - не любишь, не приголубишь, да и не родишь ему никогда!". Так я ей, этой Вальке, в волосы как вцеплюсь, по щекам её луплю, так и думаю, что повалю и как следует ей наваляю. Во, как дралась-то за любовь!
Таких случаев было в жизни Марьи Степановны много. Много находилось охотниц до её мужа-красавца. Но никому женщина не отдала своего любимого.
Лет двадцать назад ушёл из жизни её Павлуша, не помню точно причину смерти. Но с того самого момента начала Марья Степановна прикладываться к бутылке. Потихоньку, и как-то незаметно, из дома было вынесено всё, что можно было продать за самогон. Подруги и соседи пытались как-то на неё воздействовать, но ничего не помогало. Кодировали её даже, но в течение недели Марья Степановна снова начинала пить. Пуще прежнего!
Сейчас кормят старушку соседи, вещи кое-какие отдают, раз-два в неделю приезжает соцработник.
Едет старушка не пенсию тратить на еду, а стоять у церкви, протянув руку,
с уважением,
Ксюша