Уже рассвело, когда дорогу путникам перегородил глубокий распадок, на дне которого струился очередной ручей с кроваво-красной водой. От поднимавшегося снизу смрада заслезились глаза. Растительность вокруг давно умерла – то ли от самой отравленной воды, то ли от ее ядовитых испарений.
Лосихи забеспокоились, и Варягу с Никиткой пришлось повернуть назад в лес, чтобы уберечь их от ущерба здоровью. Животные удивительно быстро передвигались по глубокому снегу, и дозорный в который раз мысленно поблагодарил того, кто смог их одомашнить.
- Они всегда были домашними, – словно подслушав этот внутренний диалог, пояснил Никитка, уже в который раз удивив Варяга своей проницательностью и интуицией. – Многие тысячи лет. Просто люди по большей части утратили эти знания. Как и многие другие, к сожалению.
- Не сомневаюсь, – проворчал Варяг, который никак не мог заставить себя довериться спутнику, который при всей своей готовности делиться информацией оставался полнейшей загадкой. К тому же, ситуация несколько уязвляла следопыта. Столько лет он полагался только на себя – а теперь, оказывается, и представления не имеет об окружающем мире. – Поясни-ка мне лучше, что это за адский ручеек. Уже не в первый раз наблюдаю подобное.
- Трудно сказать, – пожал плечами Никитка, и дозорный внутренне позлорадствовал: хоть что-то этот малец не знает! Но тут же одернул себя. Не пристало ему опускаться до примитивного уровня людей вроде Сани Егорова, живущего лишь своими сиюминутными интересами.
- Может быть, это ядовитые отходы из могильников?
- Нет, здесь никогда не было ничего подобного. Могильник нужно обслуживать, а кругом всегда была глухая тайга – ни дорог, ни поселений. Подозреваю, что это продукты жизнедеятельности того самого карьера, куда мы направляемся.
- Но ведь они растекаются очень далеко от этого места. Я такие ручьи наблюдаю далеко не в первый раз. Видел один, когда Надька из "санатория" со своими придурочными помощницами вела нас со Славой в свой поселок. А это не ближний свет. Водосток на такой огромной площади ведь не может начинаться из одной точки.
- Я думаю, мы скоро совершенно точно узнаем, где источник этой дряни. Судя по ее запредельной концентрации в этом ручье, он где-то неподалеку.
Двигаясь вдоль оврага, путники старались не приближаться к его краю, чтобы не травмировать лосей. В лесу запах, странное дело, не ощущался. Да и деревья вокруг выглядели вполне здоровыми. Может, просто газ тяжелее воздуха и не поднимается из ямы?
- Нам нужно сделать привал, – сказал вдруг Никитка.
- Зачем это? Наши звери вроде и не утомились вовсе.
- Не в этом дело. Нам с вами придется все-таки приблизиться к ручью, чтобы понять, где мы сможем его пересечь. Карьер на другой стороне.
- Вброд, я так понимаю, мы пойти не рискнем? – попытался схохмить Варяг, но шутка осталась без ответа.
- Лосей оставим здесь. Они не должны далеко убрести, пока мы с вами ходим на разведку.
- А если их привязать?
- В этом лесу живут не только волки, но и кое-что похуже, – мрачно заметил Никитка. – Пусть уж у наших подруг будет шанс спастись, если что.
Гвардеец, у которого все тело затекло от сидения в непривычной позе, неловко сполз с седла и тут же провалился в снег чуть ли не по пояс. Юный товарищ бросил ему пару пластиковых снегоступов – тех самых, которыми пользовалась Атаманша и ее подруги.
- Прихватил в санатории, – пояснил Никитка. – Оказывается, очень удобная штукенция.
Варягу потребовалось некоторое время, чтобы приноровиться к новому (второму за день!) способу передвижения, а его более молодой и проворный напарник между тем уже убежал далеко вперед.
«Кажется, я старею», – разочарованно подумал Сева, пытаясь не отстать. Однако все нарастающая боль в пояснице вокруг давно травмированного места не позволила ему ускориться. Жалко, что рядом нет Маши и ее чудесных мазей на все случаи жизни.
Кое-как Варягу удалось выбраться к краю оврага. Овраг здесь был пошире, и можно было сполна насладиться картиной в бордовых и белых тонах. Она даже могла бы считаться живописной, если бы не гнетущее ощущение безысходности и смерти, окутавшее все вокруг.
- Здесь мы не сможем перейти, – констатировал он. – Ручей отсюда просматривается километра на полтора-два в обе стороны, но он слишком широк. Может, оставим лосей и двинемся пешком?
- Слишком далеко, – покачал головой Никита. – Верхом до карьера доберемся к вечеру, в крайнем случае к утру, а на своих двоих можем идти и несколько суток. К тому же, местность сильно пересеченная, лоси справятся, а мы, скорее всего, нет.
- Но таких отравленных речушек ближе к карьеру еще наверняка немало. Если мы не сможем перейти этот ручей, что станем делать дальше? – попытался урезонить спутника Варяг. – Не кислота же там в чистом виде, в конце концов.
- Не хочется рисковать. Ладно, нам все равно до полудня нужно держать путь на северо-восток, потом свернем вправо через лес. По открытым участкам я бы двигаться поостерегся. Кто знает, какие возможности у Рау? Попробуем пройти по этой стороне настолько далеко, насколько это возможно.
Только они собрались возвращаться к оставленным в лесу лосям, как дозорный замер. Цепкий глаз заметил какое-то движение вверх по течению. Человек.
- Погоди-ка, – шепотом остановил Варяг спутника. – У нас, похоже, компания.
- Уж не малахольная ли Надька со своими подружками? – хмыкнул парень, но было заметно, что он удивлен. – Следили за нами?
- След же от снегохода остался, – резонно заметил Варяг и, спрятавшись за сугробом, продолжил наблюдение. – Вон там, на другом берегу, гляди! Жаль, что бинокля нет.
- Жаль, что у нас всего одно ружье на двоих, – поправил его Никитка и с сомнением посмотрел на свою «Сайгу», – да и то не факт, что еще стреляет. А вот про снегоходный след не беспокойтесь, я сделал так, что его не осталось.
Варяг поднял брови в немом вопросе, но озвучивать его не стал. Какая разница?..
Мужчина, шедший по самой кромке ручья, выглядел престранно и вел себя ничуть не лучше. Невероятно тощий, одетый в грязные лохмотья, без шапки и рукавиц, он двигался крайне неровно, то падая в сугроб, то ступая одной ногой в красную жижу. При этом путник совершенно не обращал внимания ни на исходящий от воды запах, ни на холод. Конечно, температура в последние сутки заметно поднялась и приближалась к нулевой отметке, что для конца декабря было нехарактерно, но в таком виде ходить по лесу решился бы только сумасшедший.
Дозорный в какой-то момент предположил, что мужчина слеп – настолько нелепо выглядела его походка, но тут же отбросил эту версию. Скиталец внезапно замер и уставился прямо на залегших в снегу Варяга и его напарника. Они даже дышать перестали от неожиданности. Но, постояв так несколько долгих минут, загадочный человек продолжил движение, по-прежнему шатаясь из стороны в сторону.
- Не похоже, чтобы эта субстанция в речке вредила ему, – тихо заметил Варяг. – Может, нам все-таки удастся безопасно перебраться на тот берег?
- Пусть он сначала уйдет куда-нибудь подальше.
- Знаешь, кто это?
- Догадываюсь, – уклончиво ответил пацан и зачем-то взглянул на небо. – Надеюсь, он нас не заметил.
Варяг на всякий случай тоже посмотрел наверх, но ничего там не увидел. А вот меж деревьев на противоположном берегу мелькнул еще один силуэт, гораздо больше человеческого. У следопыта екнуло сердце. Только не это!
Доселе невозмутимый Никита ойкнул.
- Саал, – одними губами произнес он, не отрывая взгляда от здоровой ящероподобной твари, неторопливо продвигавшейся вслед за мужчиной.
- У них нюх лучше, чем у собаки, – на всякий случай предупредил Варяг. – Но мы сейчас с подветренной стороны. Так что, считай, повезло. Зрение у этих зверюг слабое, с такого расстояния нас не заметит. Ты, похоже, сталкивался с саалами?
- Да, пару раз. Причем однажды совсем недалеко от Приречья, когда был на очередной вылазке. Еле ноги унес.
- Опыт мне подсказывает, что ноги придется уносить и сейчас. Если он нас учует, то настигнет и расправится без проблем. Для него перескочить через этот ручей – плевое дело.
- Не понимаю, как он оказался здесь, в этом мертвом краю?
- Так же, как и этот бедолага мужик. Помнишь конгу, на которую вы со Славиком наткнулись? Там тоже, на первый взгляд, зверям делать было нечего. Но и те, и эти твари крайне странные, их поведение не укладывается в обычную логику животных.
Саал неторопливо, если не сказать лениво, спускался к ручью. Как будто зная, что жертва никуда не денется. Оборванец не оглядывался и не мог видеть приближавшуюся опасность. Он шел и шел вперед, словно на автомате.
Зеленоватая чешуя зверя металлически блестела и переливалась на солнце. Большая голова его медленно покачивалась из стороны в сторону, ноздри втягивали воздух, а меж торчащих из пасти загнутых вниз клыков показывался и вновь прятался длинный, похожий на змеиный, темно-фиолетовый язык. Саал замер и, выждав удобный момент, одним прыжком настиг несчастного. Тот даже не пикнул. Звук хрустнувших под мощными челюстями костей разнесся далеко над ручьем.
Никитка снова ойкнул, быстро отвернулся и через пару мгновений побежал назад, к месту стоянки. Варяг, стараясь не обращать внимания на "стреляющую" поясницу, двинулся следом. Смотреть было больше не на что. Саал сожрет добычу и уйдет. Опасность для путников миновала. По крайней мере, на некоторое время.
- Ты знаешь, они бывают ненасытны, – сказал с беспокойством следопыт. – В одной дальней деревне саал за неделю убил и слопал пятнадцать человек. А попробуй его прикончи – с такой-то броней! Из тех, кто рискнул истребить гадину, трое домой так и не вернулись. Ты случайно не в курсе, откуда эти отродья на нашу голову свалились?
- Разных версий не счесть, – по обыкновению пространно ответил юноша, залезая обратно в седло. Лосихи не успели уйти далеко от того места, где их оставили. – Мне кажется, саалов раньше в тайге не водилось. Не исключено, что их откуда-то завезли.
- Как и конгу. Не земные это твари, зуб даю.
Никитка спорить не стал, а молча направил свою лосиху дальше в лес.
Продолжение следует...