В этот день родился провокатор, новатор, гениальный американский писатель и журналист Хантер Стоктон Томпсон, создававший литературу из того, что другим казалось безумием. Сегодня ему могло бы исполниться 85 лет, но он решил всё по-своему и застрелился из «Магнума» в 67 лет.
Томпсон считал лучшим из всего, что он написал свою самую известную книгу «Страх и отвращение в Лас-Вегасе. Дикое путешествие в сердце Американской мечты» (Fear and Loathing in Las Vegas: A Savage Journey to the Heart of the American Dream). Впервые она была опубликована 51 год назад на страницах журнала «Rolling Stone» под псевдонимом Рауль Дьюк и теперь считается классикой американской литературы 20 века.
Но никак нельзя рассказать о книге «Страх и отвращение в Лас-Вегасе» не рассказав о самом Хантере Томпсоне. А для того чтобы о нем рассказать надо подготовиться.
У нас было два документальных фильма, одна книга, две экранизации и целая галактика различной информации в интернете. Не то чтобы нам все это было нужно для понимания книги, но как только вы связываетесь с таким культовым произведением, как правило, это заставляет углубляться в подробности как можно дальше.
Чем больше я узнавала о Томпсоне, тем больше он мне начинал нравиться. Он реально крутой во всех смыслах этого слова человек.
Начну с фактов его биографии, которые в большей степени повлияли на формирование личности Хантера Томпсона и привели к тому, что он написал «Страх и отвращение в Лас-Вегасе».
Отец Хантера Томпсона умер, когда ему было 14 лет, и его матери, работавшей библиотекарем, пришлось одной воспитывать троих сыновей. После смерти мужа она стала злоупотреблять алкоголем. Жила семья Томпсона крайне бедно. Все его друзья были намного богаче. И уже тогда он стал противопоставлять себя богатым, наделенным большими возможностями и преимуществами в сравнении с бедными.
Томпсон с детства понял, что хочет быть писателем. Он сказал:
«Я верил в то, что я писатель, я знал, что я должен стать писателем, потому что не умел ничего другого».
В средней школе его приняли в Литературное общество «Атенеум», членами которого были в основном дети из очень состоятельных семей.
В старшей школе за неделю до выпускного, его несправедливо обвинили в причастности к ограблению и к 60 дням тюремного заключения. Он был одним из трех арестованных по этому делу, но его приятеля, и знакомого приятеля, который и совершил ограбление, отпустили из тюрьмы, видимо у них были богатые родители, которые смогли всё уладить. А вот Томпсон остался сидеть в тюрьме. В итоге он не смог окончить школу, потому что ему не разрешили сдавать экзамены и пропустил свой выпускной.
Тогда он написал:
«Я видел месяц, он висел высоко в небе и ухмылялся. <…> Я схватился за решетку, завыл и завизжал, как душа, скатившаяся в ад».
“I could see the moon hung high in the sky and the mocking grin on his face. <…> I seized the bars, and shrieked, and wailed, like a soul who is lost in hell.”
Томпсон понял, что система правосудия несправедлива. И это стало основой его неприязни к полиции, к власти.
И похожий момент как раз есть в книге «Страх и отвращение в Лас-Вегасе» про то, как парня арестовали за то, что он просто остановился посмотреть на фонтан. А потом в тюрьме он встретил двух других парней, которых тоже только что арестовали, настоящих преступников, которых следовало посадить надолго, но они откупились и их освободили через два часа, а парень ни за что отсидел в тюрьме неделю.
В 1958 году работая в журнале «Time» он параллельно учился писательскому мастерству, перепечатывая на машинке «Великого Гэтсби» Фицджеральда и «Прощай, оружие!» Хемингуэя, чтобы изучить ритм и стиль этих писателей. Из всех писателей Томпсон ассоциировал себя с Фицджеральдом, но Фицджеральд заглядывал в окна богачей и мечтал стать одним из них, а Хантер хотел эти окна бить. Томпсону нравился роман «Великий Гэтсби», потому что он пронизан ненавистью к фальши американского общества, ему это было близко.
В 1963 году 22 ноября в день убийства Кеннеди Томпсон впервые использовал словосочетание «Страх и отвращение», которое впоследствии станет заглавием нескольких его статей и книг.
Томпсон написал:
«Нет ни единого существа в радиусе пятисот миль, с которыми я мог бы что-то обсудить особенно о страхе и отвращении, которые я испытываю после сегодняшнего убийства. С сегодняшнего дня это бездонная трясина и смертельное предательство, жестокие твари разрушили священный миф американской порядочности».
В «Страхе и отвращении в Лас-Вегасе» Томпсон как раз иронизирует на тему порядочности.
«- Вы, самоанцы, все одинаковы – констатировал я. – У вас нет веры в обязательную порядочность культуры белого человека».
“You Samoans are all the same,” I told him. “You have no faith in the essential decency of the white man’s culture.”
В 1965 году редактор «The Nation» Кэрри МакВильямс предложила Томпсону написать о феномене «Ангелов ада». Байкеры из мотоклуба «Ангелы ада» были настоящими злодеями того времени, преступниками которых боялись. После статьи Томпсон получил предложение от издательства написать книгу об «Ангелах ада». И целый год прожил, тесно общаясь с участниками калифорнийского клуба байкеров. Мало кто бы на такое отважился. Этот опыт он описал в книге «Ангелы Ада» (Hell's Angels: The Strange and Terrible Saga of the Outlaw Motorcycle Gangs).
Хантер Томпсон в своей жизни застал интересные события. Например, 7 августа 1965 года он был на вечеринке, которую устроила коммуна «Весёлые проказники», возглавляемая Кеном Кизи для байкеров из банды «Ангелы ада».
Несмотря на все их злодеяния «Ангелы ада» были для Томпсона неким олицетворением духа свободы, жизни вне системы. До тех пор, пока они 16 октября 1965 года объединившись с полицией, не напали на демонстрантов, протестующих против войны во Вьетнаме.
В августе 1968 года Хантер Томпсон, решив написать о смерти Американской Мечты, поехал на съезд Демократической партии США в Чикаго, где стал свидетелем того как полиция нападала на демонстрантов. Он видел, как избивали людей. Его первая жена рассказала что, когда он вернулся с этого съезда, он плакал, потому что Конституцию уничтожили на его глазах.
В 1970 году Томпсон баллотировался на пост шерифа Аспена, штат Колорадо. И тогда же он начал сотрудничать с журналом «Rolling Stone» и в нем опубликовал статью о своей попытке захватить власть в Аспене. Когда он проиграл, он сказал, что это было политическим заявлением о том, что Американской Мечты больше не существует. Это означает, что те люди, которые пришли к власти в Америке больше никогда и ни за что не выпустят ее из своих рук.
В 1970 году Томпсон написал статью о конных скачках «Дерби в Кентукки упадочно и порочно» для спортивного журнала «Scanlan’s Monthly». Тогда же он попросил художника Ральфа Стедмана сделать иллюстрации для этой статьи. Томпсон видел работы Стедмана и посчитал, что тот «видит картинками то, что он видел словами». В этой статье Томпсон написал не о спортивном мероприятии, а о людях, которые на нем были и которых можно встретить на каждом дерби «подданных виски». Томпсону она не понравилась, он посчитал, что эта статья худшее из того, что он когда-либо писал, но его друг редактор журнала «The Boston Globe» Билл Кардозо сказал, что эта статья о дерби чистая гонзо-журналистика. И все остальные посчитали это прорывом в журналистике. Томсон решил раз это прорыв то надо как-то его назвать, ему понравилось слово «гонзо», по его словам, оно передавало суть того, что он делал. Слово «гонзо» имеет несколько значений, это и последний человек, который еще способен держаться на ногах после ночной пьянки (именно это значение и имел в виду Кардозо), и просто чокнутый, сумасшедший.
Это слово включено в Оксфордский словарь с определением «of or denoting journalism of an exaggerated, subjective, and fictionalized style», что означает «преувеличенная, субъективная и беллетризованная журналистика».
Гонзо-журналистика – это абсолютно субъективное и неинформативное описание происходящего непосредственным участником событий, щедро приправленное фантазией, юмором и ненормативной лексикой. Никаких правил, стандартов и шаблонных фраз.
Стоит отметить, что некоторые считают неприятным и бессмысленным занятием читать книги с обилием нецензурной лексики, рассказывающие о людях злоупотребляющих всевозможными запрещенными психоактивными веществами, и совершающих в состоянии измененного сознания различные бесчинства и правонарушения, как например «Страх и ненависть в Лас-Вегасе».
Очень хорошо об этом написал Герман Гессе в своем эссе «О чтении», которое можно найти в книге «Магия книги»:
«Знакомство с разбойниками и подонками со страниц романа, должно быть, ощущается им как не менее зазорное, чем общение с подобными мерзавцами в действительной жизни. Однако обычно читатель мыслит далеко не столь просто, он либо считает мир печатного слова безусловно более высоким миром, в котором нет ни добра ни зла, либо внутренне презирает его как нереальный, выдуманный сочинителями мир, куда он приходит лишь от скуки и откуда не выносит ничего, кроме ощущения, что довольно приятно провел несколько часов».
Я человек никогда в своей жизни не пробовавший ничего крепче шампанского (я совсем не употребляю алкоголь, и даже день рождения и Новый год отмечаю без шампанского) и ни разу в жизни не пробовавший курить и никогда и ни при каких обстоятельствах не использующий ненормативную лексику. И кстати это не, потому что когда-то мне кто-то запрещал или меня в чем-то убеждал, а потому что у меня есть внутреннее чутье, которое с детства подсказывает мне, что правильно, а что нет.
Так вот мне очень интересно читать про то, чего я не знаю. И я не против использования ненормативной лексики в художественной литературе, если это оправдано. Чтение это отличная возможность оказаться там, где ты бы никогда не оказался, испытать что-то такое чего бы ты никогда не испытал, пообщаться с людьми, с которыми ты в реальной жизни ты еще никогда не общался. Полезно знать, что есть и такие люди, которые вот так живут и которые совершают вот такие поступки.
Все нецензурные и сленговые слова в цитатах из книги заменены мной близкими (и не очень) по смысловому значению, но цензурными, они заключены в квадратные скобки.
Кстати, если вы хоть немного знаете английский, советую читать эту книгу без перевода или с параллельным переводом.
В 1971 году Томпсон отправился в Лас-Вегас на мотогонку «Mint 400», под предлогом написать небольшую статью о ней для журнала «Sports Illustrated». На самом деле он не собирался писать статью, а просто, беспокоясь за своего друга адвоката Оскара Зета Акосту, хотел его увезти из Лос-Анжелеса в Лас-Вегас.
Вот они то и стали прототипами главных героев, Хантер Томпсон, назвавший себя Рауль Дьюк и его адвокат Оскар Зета Акоста, переименованный в Доктора Гонзо, которые отправились в Дикое Путешествие.
«Единственно стоящим вариантом подготовки к путешествию, чувствовал я, будет разодеться как павлины, [при помощи различных психоактивных веществ основательно изменить состояние своего сознания], [промчаться] по пустыне и сделать репортаж. Никогда не теряй из виду изначальной ответственности».
“The only way to prepare for a trip like this, I felt, was to dress up like human peacocks and get crazy, then screech off across the desert and cover the stary. Never lose sight of the primary responsibility.”
В итоге Томпсон написал 60 страниц про то, что происходило в Лас-Вегасе и как всегда ничего про саму гонку, и естественно «Sports Illustrated» отказался это публиковать.
Поэтому Томпсон доработал этот материал и сделал из него книгу «Страх и отвращение в Лас-Вегасе» и попросил Ральфа Стедмана проиллюстрировать ее. Эти иллюстрации стали одними из самых известных и узнаваемых изображений в американском искусстве 20 века.
Книга «Страх и отвращение в Лас-Вегасе» это книга о поисках Американской Мечты. Раньше Американская Мечта была вдохновляющим возвышенным идеалом, стремлением долгим, честным и упорным трудом добиться успеха. Но потом Американская Мечта скатилась до желания быстро разбогатеть любым способом, чтобы ездить на шикарных машинах, жить в роскошных апартаментах.
«Но наше путешествие было другим. Оно было классическим подтверждением всего правильного и порядочного, что есть в национальном характере. Это был грубый, физиологический салют фантастическим возможностям жизни в этой стране – но для тех, кто обладал истинным мужеством. А в нас этого добра было хоть отбавляй».
“But our trip was different. It was a classic affirmation of everything right and true and decent in the national character. It was a gross, physical salute to the fantastic possibilities of life in this country - but only for those with true grit. And we were chock full of that.”
Примечательно, что Томпсон неоднократно упоминает писателя Горацио Элджера. Его многочисленные произведения, не обладающие литературными достоинствами, но большинству читателей нравились эти истории, воспевающие Американскую мечту. Истории про бездомного мальчика сироту, который упорным трудом и не без помощи случайно подвернувшийся возможности продемонстрировать свое благородство богатому человеку и тем самым обратить на себя его внимание и расположение, достигает богатства.
И в конце своего путешествия Рауль Дьюк приходит к выводу, вот человек, который в детстве мечтал сбежать из дома с бродячим цирком, а теперь он стал владельцем казино «Цирк-Цирк» и у него «собственный цирк и лицензия на воровство» образец Американской Мечты.
Это история не о двух парнях, которые употребляют всевозможные психоактивные вещества в неограниченных количествах непредсказуемых сочетаниях и творят какие-то дикости. Нет, это патриотическая и политическая история, в которой Томпсон выразил страх и отвращение к тому, что стало с Америкой, с гражданскими правами и свободами, с системой правосудия и с Американской Мечтой.
Основной посыл Томпсона не в нарушении закона, а в том, что какой смысл соблюдать законы, если они несправедливы. По сравнению с тем, что творят богатые и сильные мира сего дикие приключения Рауля Дьюка и Доктора Гонзо это просто вечеринка школьников с газировкой, чипсами и мороженым.
Самое интересное, что находясь в сильно измененном состоянии сознания под действием всевозможных психоактивных веществ, Рауль Дьюк адекватнее остальных.
На гонке он понимает, что не имеет смысла там оставаться, т.к. из-за поднятой мотоциклами пыли все равно ничего не видно кроме стартовой линии. В то время, когда другие журналисты продолжали стоять в песчаной пыли до самого завершения гонки, чтобы в итоге написать стандартную статью шаблонными фразами «Это волшебный миг в спорте!».
«Пришло время, чувствовал я, для агонизирующей переоценки всей картины происходящего. Гонка, несомненно, имела место. Я был свидетелем старта; вполне в этом уверен. Но вот что делать сейчас? Нанять вертолет? Отправиться назад в вонючем «брончо»? Слоняться неприкаянным по этой чертовой пустыне и смотреть, как эти козлы-гонщики проходят контрольный пункт? Раз в каждые тринадцать минут?.. К десяти они растянулись по всей трассе. Это уже нельзя было назвать «гонкой». Это была борьба за выживание».
“It was time, I felt, for an Agonizing Reappraisal of the whole scene. The race was definitely under way. I had witnessed the start; I was sure of that much. But what now? Rent a helicopter? Get back in that stinking Bronco? Wander out on that goddamn desert and watch these fools race past the checkpoints? One every thirteen minutes… By ten they were spread out all over the course. It was no longer a “race”; now it was an Endurance Contest.”
Потом на семинаре окружных прокуроров по проблеме запрещенных психоактивных веществ он, послушав про якобы сленг и классификацию состояний сознания, что не только не соответствовало даже отдаленно истине, но и было откровенно бредовым, не увидел смысла там оставаться. Рауль Дьюк понял, что это просто повод для прокуроров съездить в Лас-Вегас и заодно послушать устаревшую лет на десять и оторванную от реальности информацию.
Но это мелочи, самое главное он трезво и адекватно видит, что происходит в стране. И Лас-Вегас лучше всего демонстрирует крах и упадок, к которому пришла Америка и пресловутая Американская Мечта.
«Господи, омерзительные волны паранойи, безумия, страха и отвращения – невыносимые вибрации этого места. Мотай отсюда».
“Jesus, bad waves of paranoia, madness, fear and loathing - intolerable vibrations in this place. Get out.”
Томпсон разочарован, что надежда, которая появилась в 60-х, оказалась напрасной иллюзией, никакой революции не будет. Битва проиграна, силы Старых и Злых победили.
«Странные воспоминания лезут в голову этой беспокойной ночью в Лас-Вегасе. Пять лет прошло? Шесть? Похоже, целая жизнь пролетела или, по крайней мере, миновала Главная Эпоха – апофеоз, который никогда больше не повторится. Сан-Франциско середины шестидесятых был очень особенном местом и временем, неотъемлемой частью всего этого. Возможно, это что-то значило. Возможно, нет: слишком много воды утекло... но никакие объяснения, никакая мешанина слов или музыки... или память не сможет повлиять на то чувство, что ты был там, и остался жив в этом закоулке времени и мира. Что бы это ни значило... Историю трудно понять до конца, и все из-за этой продажной [ерунды], но даже если не доверять «истории», вполне уместно будет предположить, что время от времени энергия целого поколения вырывается наружу в восхитительной яркой вспышке, причин которой никто из современников по-настоящему не может понять, и, копаясь в прошлом, они никогда не объясняют, что же на самом деле произошло.
Мои главные воспоминания о том времени, похоже, зациклились на одной или пяти - или, может быть, сорока - ночах... а может, это было раннее утро, когда я, наполовину очумевший, покидал «Филмор» и, вместо того, чтобы идти домой, мчался на здоровой «Молнии-650» через мост Бэй на скорости сто миль в час, одетый в шорты Л.Л.Бин и ковбойскую куртку «Бьютт»... несясь через туннель Острова Сокровищ к огням Окленда, Беркли и Ричмонда, не представляя себе четко, где повернуть, когда я доберусь до другой стороны (и всегда застревая у шлагбаума - слишком [в состоянии опьянения алкоголем и запрещенными психоактивными веществами], чтобы ставить регулятор скоростей в нейтральное положение, пока я шарю по карманам в поисках мелочи)... но, будучи абсолютно уверенным, что не имеет значения, куда я направлюсь: всегда попадаешь туда, где люди такие же отъехавшие и дикие, как и ты сам. И в этом не было никаких сомнений...
Безумие творилось во всех направлениях, каждый час. Если не через Бэй, то вверх к Золотым Воротам или вниз по 101-ой к Лос-Альтос или Ла Хонде... Ты мог отрываться где угодно. Это было всеобщее фантастическое ощущение, что все, что мы делаем, правильно, и мы побеждаем...
И это, я полагаю, и есть та самая фишка - чувство неизбежной победы над силами Старых и Злых. Ни в каком-либо политическом или военном смысле: нам это было не нужно. Наша энергия просто преобладала. И было бессмысленно сражаться - на нашей стороне или на их. Мы поймали тот волшебный миг; мы мчались на гребне высокой и прекрасной волны...
И сейчас, меньше пяти лет спустя, можешь подняться на крутой холм в Лас-Вегасе и посмотреть на запад, и если у тебя все в порядке с глазами, то ты почти разглядишь уровень полной воды - ту точку, где волна, в конце концов, разбивается и откатывает назад».
Ну и конечно нельзя не вспомнить про культовую экранизацию «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» (Fear and Loathing in Las Vegas) 1998 года Терри Гиллиама.
Фильм с идеальным кастом: Джонни Депп в роли Хантера Томпсона - Рауля Дьюка, Бенисио Дель Торо в роли Доктора Гонзо, Тоби Магуайр в роли автостопщика, Кристина Риччи в роли Люси и Кэмерон Диас в роли блондинки телерепортера. И даже сам Хантер Томпсон появляется в сцене, когда Рауль Дьюк в своих воспоминаниях улетает в 1965 год, где он впервые попробовал психоделические психоактивные вещества.
Экранизация почти дословно передает события книги, но финал фильма отличается от первоисточника, Дьюк возвращается в Лос-Анжелес на машине, а не на самолете.
И еще стоит обратить внимание на экранизацию «Там, где бродит бизон» (Where the Buffalo Roam) 1980 года Арта Линсона.
Она основана на нескольких книгах Томпсона, таких ка «Страх и отвращение в Лас-Вегасе» (от этой книги осталась только сцена с автостопщиком), «Страх и отвращение предвыборной гонки '72» и сборник статей «Большая охота на акул» (особое внимание уделено статье «Страх и ненависть на Супербоуле», опубликованной в журнале Rolling Stone 1973 году). Хантера Томпсона сыграл Билл Мюррей. Для подготовки к роли он поселился по соседству и часто общался с Томпсоном, чтобы лучше подготовиться к своей роли и они стали настоящими друзьями. Мюррей как всегда великолепно сыграл, Томпсон остался доволен. Но все же в этом фильме он был больше похож на Билла Мюррея, чем Хантера Томпсона. Фильм Томпсону не понравился.
Если вы хотите узнать Томпсона лучше, то советую посмотреть документальный фильм «Завтрак с Хантером» (Breakfast with Hunter) 2003 года, снятый режиссёром Уэйном Юингом. Очень интересный фильм о буднях Томпсона спустя 25 лет после публикации книги «Страх и отвращение в Лас-Вегасе».
Там есть эпичная сцена обсуждения с Хантером Томпсоном экранизации книги «Страх и отвращение в Лас-Вегасе». Как ему сильно не понравилась идея с мультипликацией в фильме.
«- Это очень странная и ироничная штука, что твое великое литературное произведение «Страх и отвращение» стало ассоциироваться с мультиками. – Ты так думаешь? – Нет, по-моему, это мнение большинства. – Пошло [куда подальше] большинство, я не для большинства книгу писал».
Еще очень интересно было посмотреть на процесс подготовки к экранизации, как Джонни Депп готовился к этой роли.
Мне понравилось, какие слова о Томпсоне сказал его единственный сын Хуан:
«Прежде всего, он научил меня мыслить и быть внимательным. Во всем, что он делал, он требовал отложить обыденное восприятие и внимательно следить за тем, что происходит прямо сейчас и справляться с этим. Вот где веселье и азарт, ты никогда не знаешь, что случится дальше».
Если вам хочется узнать о Томпсоне еще больше, то советую посмотреть документальный фильм «Гонзо: Страх и ненависть Хантера С. Томпсона» (Gonzo: The Life and Work of Dr. Hunter S. Thompson) 2008 года Алекса Гибни.
Этот фильм ощущается немного затянутым. В нем не хватает присущей Томпсону энергии, но он очень информативный, рассказывает обо всей жизни Томпсона от его рождения до смерти. Фильм начинается с объявления о смерти Томпсона и заканчивается его похоронами, интересное решение режиссера и сценариста Алекса Гибни. Мне понравилось то, что в этом фильме о Томпсоне рассказала его первая жена, с которой они прожили вместе 19 лет.
Томпсона сложно назвать идеальным и правильным, но он честный и настоящий. Он злоупотреблял алкоголем и другими психоактивными веществами и никогда этого не скрывал, но никогда не советовал и тем более не призывал следовать его примеру. То, что человек делает со своим телом, своим здоровьем, со своей жизнью, чем он злоупотребляет это его личное дело, если он не причиняет никому никакого вреда, ни физического, ни эмоционального, но психологического. Вот если он кому-либо причинит какой-либо вред, то тогда это уже болезнь, которую надо лечить.
Он бросал вызов властям и политикам не ради повышения своей популярности, а ради отстаивания прав и свобод граждан, соблюдение которых было гарантировано Конституцией, но в реальности их нарушали.
Томпсон человек с обостренным чувством правды и справедливости. Он был настоящим патриотом, и ему было небезразлично, что происходит в Америке и что будет с этой страной в будущем.
#хантертомпсон #американскаялитература #зарубежнаялитература #отзывокниге #рецензиинакниги #цитатыизкниг #рецензиинафильмы #книжныйблог #книжныйотзыв #литературадзен