Мои супервизоры (Натали Зальцман, Александр Непомнящий, Хорст Кехеле, Сержио Бенвенуто)
Рассказ седьмой
На последних курсах моего обучения в институт начали приезжать иностранные психоаналитики. Ощущение было такое, что смотришь сразу же две своих любимых передачи: «Международная панорама» и «Советский союз глазами зарубежных гостей»! А наблюдать за ними и изучать было одно удовольствие! Но все по порядку.
Натали Зальцман
Я увидела ее впервые в паре с Александром Непомнящим на двухдневном семинаре «Деньги в терапии», проводившемся в ВЕИПе, участницей которого мне посчастливилось стать. Маленькая хрупкая женщина, в футболочке и простеньких штанишках, с короткой стрижкой.
Надо сказать, что когда впоследствии я приезжала во Францию и в Париж , то безошибочно отличала коренных парижанок от «понаехавших» дам. Парижанки все были похожи на Натали: маленькие, в футболочках и брючках, с короткими стрижками.
На семинаре я видела ее внимательный и слегка опущенный в пол взгляд, какую-то особую форму рефлексивного слушания и, конечно же, очень экологичную манеру общения с каждым из нас. Когда они собрали запрос с группы, что бы мы хотели узнать про деньги и какое место этот вопрос занимает в нашем общении с пациентами, то в конце они с Александром переглянулись и она весело сказала: «Вы такие молодцы, нам нечему вас учить. А учить-то конечно было чему!».
Про деньги, как и про секс в нашей стране только привыкали говорить. К слову сказать, эта тема стала для меня любимой на протяжении всей моей психоаналитической жизни и карьеры! Сколько я провела тренингов и мастерских на тему психоанализа денег в разных странах, на разных континентах и не перечесть. Думаю больше 100.
Мы встречались с ней в Париже. Супервизируя свои случаи, я всегда поражалась живости ее ума и отношению к моим пациентам/клиентам. Мы сидели в аллее на лавочке, напротив Сиде, и она спрашивала: «Светлана, как Вы думаете, что Вы такое делаете для пациента, что он готов так долго к Вам ходить и так много платить?». Мне становилось легче от таких вопросов.
Натали не стало в 2009 году и я до сих пор казню себя, что не сделала с ней ни одной общей фотографии. Всего-то и осталось, что ее визитка. И те идеи , которые она мне так щедро подарила!
Александр Непомнящий
Александр был и остается для меня воплощением какой-то мягкой, вкрадчивой и одновременно глубокой модели аналитичности. Я приходила к нему на супервизии в клинику при ВЕИП (к всеобщей радости она уже открылась тогда), он слушал меня, кивая и говоря: «так, угу». А когда я описывала, к примеру, свои гневные чувства к пациентке, он улыбался и говорил мне: «Светлана, но это же маленькая девочка!» И разводил руками.
А еще он подарил мне универсальный принцип работы, почти «шиболет», описанный Фрейдом в одной из работ. Какой бы случай я не супервизировала, он фокусировался на следующем. Он говорил: «Света, у пациента есть какая-то тайна и он Вам об этом не говорит. Узнайте, что это за тайна! И так по каждому случаю».
Сейчас у меня это любимый прием в консультировании. Я говорю клиентам, что если у них есть какие-то тайны, то пусть скажут сейчас или не морочат мне голову. Да и в своем центре психоанализа мы уже много лет успешно и с удовольствием ведем проект «Роль семейных тайн в формировании неврозов и психозов».
Хорст Кехеле
Его впервые я увидела на Конгрессе, посвященном 10-летию ВЕИП. Он сидел прямо передо мной на секционном заседании в 10-й аудитории и после каждого выступления выскакивал к микрофону и долго, страстно, увлеченно о чем-то говорил, спорил.
С всклокоченными волосами, мимикой и жестикулированием он совсем не был похож на великого классика, автора учебников и книг по психоанализу. Он скорее напоминал подростка или городского сумасшедшего. Но как же он был умен и привлекателен в этой своей неистовости! Позже я спросила его почему он так кричит и рвется к микрофону, откуда столько страсти? И получила ответ: «Но именно так нужно обсуждать тему переноса и контрпереноса».
Именно он научил меня внимательно слушать каждый доклад и включаться в его обсуждение. И я сама стала неистовой и остаюсь такой уже много лет.
Кехеле ушел от нас в 2020 году.
Сержио Бенвенуто
О Сержио я могу писать очень много с большой теплотой и признательностью. Он никогда не читал в ВЕИПе и познакомилась я с ним в Украине в Киевском Институте Глубинной Психологии у Светланы Уваровой. Его манера увлеченно, живо, весело, неавторитарно, не нависая, помогать людям в профессии жить долго и счастливо стала частью моей идентичности.
А еще мне никогда не забыть, как на большой групповой супервизии моего случая в Киеве Харольд и Бенвенуто схлестнулись и почти десять минут оживленно жестикулируя, выпучив глаза и напрягаясь всем телом что-то говорили друг другу. Зал и группа безмолвствовала, я же с мольбой в голосе попросила переводчицу сказать, что тут в конце концов происходит. И она мне ответила, что Серджио считает, что это сопротивление аналитика, а Харольд, что это сопротивление пациента.
Великие люди, что тут скажешь. Моя им бесконечная благодарность!
Учитель продолжается в своем Ученике.
Я и мой путь
Рассказ восьмой
Итак, я в психоанализе последние тридцать лет. И это, конечно же, образ, темп и ритм жизни, стиль мышления, свои акценты и приоритеты. Психоанализом нельзя заниматься в свободное от работы и личной жизни время, по остаточному принципу. Он захватывает тебя целиком и настаивает на своем главном месте!
Помню, как я, окончив ВЕИП, и решив заняться практикой ушла с ведущих должностей научных кафедр, оставила науку, к большому изумлению моей мамы и многих окружающих меня людей. Мама решила ,что я сошла с ума и стеснялась говорить своим коллегам по университету, что я психоаналитик. Тем не менее, когда мы как-то прилетели в Питер и я предложила ей сходить и посмотреть мой институт, она на удивление согласилась и сказала «Пойдем посмотрим».
Я президент Центра Психоанализа последние 25 лет, участник и организатор многочисленных конференций и форумов, автор собственных программ и курсов по прикладному и клиническому психоанализу. Обучающий аналитик и супервизор ЕКПП. За моими плечами остались годы подготовки студентов в многочисленных вузах страны и мира. Пациенты и клиенты, среди которых были политики, бизнесмены, спортсмены и даже 2 министра.
Помню как-то ко мне в гости, в мой кабинет, приехали психоаналитики из Европы, а точнее из Испании. Один из них сказал мне, что мой кабинет оформлен неправильно. «Это почему?» – спросила я. «Человек, приходя в кабинет, должен понимать, какого высокого Вы уровня подготовки. Вы должны повесить на стенах свои сертификаты и грамоты. Господи, ты боже мой, подумала я, а ведь за все 30 лет у меня никто не попросил посмотреть мой чудесный красный диплом и не поинтересовался, что я за фрукт такой. Я достала тогда свои грамоты и сертификаты и поняла, что маловато стеночек в моем кабинете и высота потолков низкая. И... снова убрала их в папки.
Помню, как обратились ко мне из одного гламурного журнала, с просьбой показать кабинет психоаналитика, как он выглядит и что он такое? Сказали, хотим сравнить кабинеты психологов и сделать серию репортажей с фотографиями. Да что я им могла показать: два кресла и коврик между ними (разумеется остальные аксессуары не в счет). Да , вот такая у нас работа: два кресла и общее аналитическое пространство, которое лечит.
Мой муж пришел в психоанализ через шесть лет после меня, закончил ВЕИП и стал прекрасным психоаналитиком и супервизором ЕКПП. Долгое время руководил РО в Екатеринбурге. Работяга, скромняга, психоаналитический галерщик.
Вчера на Синемалогии в нашем Центре Психоанализа смотрели и обсуждали великолепный фильм моего земляка Алексея Балабанова «Брат» под не менее великолепные песни других наших земляков: группы «Наутилус Помпилиус» и Насти Полевой. Там герой Данила Багров отвечает на вопрос: «В чем сила, брат?». Отвечает: «Сила в правде». Многие мои клиенты говорят мне, что сила в рубле. А я считаю, что сила в Психоанализе. Вот как то так.
Михаил Михайлович Решетников. Ректор и Президент.
Рассказ девятый
Как я уже писала в первой части два человека в психоанализе сформировали мою идентичность и положили ее начало. Первый – это беззаветно поверивший в меня и мое психоаналитическое будущее Сергей Матвеевич Черкасов. Второй же научил меня бороться за психоанализ. Это был Михаил Михайлович Решетников. Да, он научил меня борьбе в психоанализе.
Наш ректор. Пружинистая, легкая походка , гордая прямая осанка, белоснежные рубашки и дорогой парфюм, а также уверенная умная речь и манера свободно держаться. Он открывал занятия на первом курсе лекцией о Фрейде. Надо думать, что происходило в головах и душах первокурсниц, видящих Михаил Михайловича. Да там в этих фантазиях был не только Фрейд, вернее, далеко не Фрейд. Я смотрела на него широко раскрытыми глазами и думала: вот ведь все как я люблю.
Я конечно не застала того момента, когда он и группа преподавателей забаррикадировались в институте, чтобы отстоять здание на Большом Проспекте Петроградской стороны 18, но я абсолютно уверена, что если бы пришлось, он как бывший военный «отстреливался бы до последнего патрона». Он упертый. Так у нас, тысячи счастливых студентов , появилось свое здание института!
Я видела отношение зарубежных психоаналитиков к его докладам и успехам руководимого им психоаналитического движения в России. Кто-то смотрел на него с надеждой, кто-то с интересом, кто-то с ужасом, некоторые с абсолютно нескрываемым скепсисом (ну да и поделом им).
Некоторые международные конгрессы и форумы были очень жесткими, и, сидя в зале и слушая его доклады, я про себя твердила как молитву: «Господи, дай ему сил выстоять и победить!».
А говорил он про развитие психоанализа в России, про перспективы психоаналитической подготовки и тренинга, про то, что мы не пойдем по пути IPA и прочих закрытых кастовых структур, про то, что у нас будут свои нормы и стандарты! Внутри меня все ликовало.
Еще я все время боялась за него. Все время. И не то чтобы его там устранят или убьют (хотя мы знаем , что с некоторыми президентами и политиками в мире именно так и поступали), а то что не дадут ему реализовать то, что он хотел и мог сделать как организатор, политик и функционер. Или не хватит сил.
А он все двигался и двигался вперед: и вот уже создан психоаналитический центр/ клиника для прохождения студентами учебного анализа, проведения супервизии и групп. Вот открыт Музей сновидений, кстати, второй в мире. Вот собрана одна из богатейших библиотек с книгами и рукописями по психоанализу. Вот из заваленного станками и мусором здания создается пространство для аналитических идей и муз, появляются красивые интерьеры, психоаналитическое кафе, бессменный Игорь, торгующий великолепными книгами.
Как-то он сказал мне, что свой кабинет он отремонтировал в последнюю очередь, когда уже кто-то из иностранцев или питерских политиков сказал ему: «Михаил, у тебя кабинет как у председателя колхоза».
Наш президент. Нужно ли говорить, что он стал основателем сначала НФП (Национальной Федерации психоанализа), а потом и ЕКПП ( Европейской Конфедерации психоаналитической психотерапии) и тем самым объединив все аналитические силы страны, а затем прорубив для наших специалистов «окно в Европу». Нужно ли перечислять его усилия и успехи в легализации идей психоанализа на всех уровнях? Думаю, это все напишут и скажут без меня.
Но, что в нем бесспорно подкупает, это его готовность поддерживать регионы и то, что двери ВЕИП открыты каждому выпускнику пожизненно. Как он ждал, что вот приедут люди из регионов, на ЛШ или к нему в ВЕИП. Он кричал из за двери: «Где там Света Гусева? Пусть срочно заходит!» И я, гордо оглядывая всех вокруг, медленно заходила на прием к ректору и президенту.
А еще у него есть недосягаемая для меня черта: быть точным и быстрым. Отвечать на письмо в тот же день, в который он его получил (а получал он их десятками в день). Мне так не смочь никогда. И, да, ещё быть щедрым. Когда я просила его при встречах, подарить что-нибудь нашему Центру Психоанализа, то он не задумываясь подходил к полкам в своем кабинете, брал охапку своих трудов и протягивал мне с радостью.
К нему с большим уважением относился мой психоаналитик Харольд Стерн. Я слышала, как с нескрываемой симпатией о нем отзывались А.Жибо, Х.Г. Праккен и многие другие известнейшие психоаналитики мира. И мне было и есть гордо, что он наш ректор и президент!
И я буду с ним всегда.
Это последний пункт данного эссе. Спасибо Светлане Анатольевне Гусевой за эту проникновенную работу!
Следите за новыми публикациями ВЕИП каждую неделю на Яндекс Дзен, а также в наших социальных сетях: https://taplink.cc/eeipru