Было это в то самое незабвенное время, когда на летних каникулах огромное количество студентов отбывали не за моря и океаны тусить до потери сознания, а направлялись сразу после сессии в стройотряды, коих было великое множество на просторах их социалистической Родины, нашей Родины. Каждый уважающий себя. ВУЗ организовывал такой «отдых» для своих студентов, где они могли не только интересно провести время, но и хорошо заработать. Был такой стройотряд и в нашей Альма-матер.
Нас было три друга: я, Саня Мезенцев и Толик Перевезенцев. Мы дружили ещё со школы. В нашем рабочем посёлке была единственная школа. Правда, Толян был старше нас на два года, он уже армию оттрубил. Знающий. Умудрённый житейским опытом. А так получилось, что сел с нами, желторотыми юнцами, за одну парту.
Он был для нас с Саней авторитетом во всём: и в учёбе – что ни сессия, то повышенная стипендия, и в умении заработать - он всегда был при деньгах, и в подкатах к женскому полу – вокруг него вились самые красивые девчонки курса, да и не только курса. Поэтому когда Толик лишь заикнулся о своём желании взять нас в стройотряд, мы с Мезенцевым выразили своё бурное согласие.
Но вот незадача: Толян насколько был умён и пронырлив в практических жизненных вопросах, настолько был безгранично туп в начертательной геометрии. И если раньше ему как-то удавалось договариваться с преподом, то в этот раз АлБор (в миру Алексей Борисович) пошёл на принцип, влепил «особо наглому и на редкость тупому» студенту два балла и назначил пересдачу аж через неделю.
Так вот из-за этой-то пересдачи наша святая троица не могла отправиться до пункта назначения вместе со всеми остальными стройотрядовцами.
Мы дождались нашего старшего товарища и отправились догонять институтских друзей своим ходом.
Как так получилось, что мы сели не в тот рейсовый автобус, я уже и не припомню. Кто первым крикнул, что этот пазик идёт по необходимому нам маршруту, тоже не скажу. И как бы то ни было, но мы поняли, что стали героями картины Репина «Приплыли», когда водитель высадил нас не то что в рощице или лесопосадке, а в тёмном непроглядном лесу.
Мы даже не сразу поняли просьбу водителя, но, тем не менее, послушно вылезли из автобуса после его слов: «Ну, всё, выходите, ребятки, приехали!» Удивительно равнодушно проводили пазик взглядом, не подозревая, чем может для нас закончится эта прогулка.
Сумерки. Темнеет. Из-за непосредственной близости леса кажется, что уже наступила ночь. Хотя по нашим предположениям, не могло так быстро стемнеть.
Первым из оцепенения вышел Толян – надо отдать ему должное, он всегда соображал быстрее нас.
- Парни, - сказал он призывно. – Надо что-то делать.
В его интонации я не услышал вопроса, который бы заставил нас встрепенуться и привёл бы к правильным действиям. Можно было подумать, что это просто мысли вслух, и он не знает, что сказать, а уж тем более, что делать.
Мне почему-то стало жутко.
Первым мерцающий огонёк в глубине леса разглядел наш Саня Мезенцев, сын грибника и охотника в одном лице:
- Смотрите, - громко крикнул он. – Видите, огонёк мерцает меж сосен. Да вон же, слева.
Он попытался направить наш взгляд туда, откуда исходил этот тусклый то ли отблеск, то ли свет.
Не скажу, что я прям уж так отчётливо видел этот огонёк, но раздумывать было некогда. Мезенцев первым отважно зашагал на манящий блёклый свет, с каждым шагам всё круче забирая влево.
Мы послушно пошли за ним…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ