В давние времена жил в большом селе, что стоит прямо на берегу Волги, один мужичок, Мишка-юродивый. Или Миня, как он сам себя называл. Очень любил он собирать всё блестящее, что не успели унести сороки, а особенно обожал мелочь - мелкие медные монеты.
По выходным дням в селе собиралась ярмарка со всех окрестных деревень. Народу было тьма! Шли сначала в церковь, затем в торговые ряды. Вот где было раздолье для убогого Миньки! С раннего утра и до закрытия он шнырял меж рядов и канючил тоненьким голосочком: "Дай денежку! Подай копеечку!"
Ему подавали практически все. Отказывать блаженному было не принято, да и некрасиво перед людьми. Мишка искренне, по-детски, радовался каждому грошику, и всякий раз принимался смешно танцевать, раскинув согнутые руки и ноги в стороны, ну вылитый лягушонок!
Случалось, что ему давали бумажные купюры. Минька понимал, что это тоже деньги, и за каждую бумажку толстопузый поп в церкви даст ему потом целых два, а то и три медных грошика, но радости особой не выказывал, а лишь степенно благодарил подающего.
К вечеру карманы Мишки были полнёхоньки медной мелочью. Куда он девал эти деньги - никто не ведал, да только на утро карманы были вновь пустыми, и юродивый так же шастал по селу в поисках чего-нибудь блестящего.
Его подкармливали все. Кто хлеба даст, а кто пирога с молоком. От него не было вреда, Мишка никогда не пакостничал. Наоборот, если гуси, к примеру, уходили довольно далеко от чьёго-то двора, он хворостиной гнал их восвояси.
Частенько ему доставалось от детворы. Те задирали его, дразнили, пародируя Мишкину вихляющуюся походку, но если это вдруг видел кто-то из взрослых, детей обычно наказывали. А сам он никогда ни на кого не обижался и не держал зла.
Людям было интересно, куда же Мишка девает всю мелочь, выпрошенную на ярмарке и возле церкви, но больше всех, этот вопрос не давал покоя толстопузому попу. Как-то он подговорил двух местных пьяниц проследить за блаженным, и тем, хоть и не с первого раза, но удалось раскрыть тайну Мишки.
Когда после следующей ярмарки юродивый принёс мелочь к своему тайнику в лесу, то нашёл его развороченным и пустым. Как же плакал бедный Мишка, как кричал! Он проплакал целых два дня, а на третий вдруг исчез. Совсем.
Кто-то из местных вроде видел, как блаженный уходил в лес. Так ли это было, или нет - доподлинно не известно, да только не видел Мишку больше никто в округе.
А ночью в селе случился пожар. Сгорел дом толстопузого попа, пристроенного к самому храму, от чего тот тоже изрядно пострадал. Так же напрочь сгорели дома тех пьяниц, находившиеся в совершенно разных местах села.
Самое интересное - огонь, поглотив дома пьяниц, тут же и угас, не перекинувшись на соседние избы, что выглядело особенно необъяснимым. Так же и с поповского дома огонь почему-то не перекинулся на стоящий рядом сарай и другие хозяйственные постройки.
Кто-то предположил, что это Мишка вернулся и сжёг дома обидчиков, да только не похоже всё это было на человеческие происки. Да и не было у блаженного Миньки отродясь таких вредоносных мыслей.
Просто обидели ни за-что Божьего человека, за что и поплатились.
Бог покарал!