Наш нынешний момент характеризуется растущей одержимостью долгосрочной перспективой. Например, исследование изменения климата опирается на все более длительное моделирование. Предсказания науки больше не являются просто гипотезами о подтверждении или признании недействительными, но часто являются серьезными угрозами - растущего масштаба и серьезности - которые необходимо предотвратить.
Прогнозирование надвигающихся опасновых действий требует упреждающего ответа. Это означает, что все чаще стремление к технонауке стремится не только пассивно исследовать мир природы, но и активно вмешиваться в него. В случае с климатом это породило одно предложение о "геоинженерии" - крупномасштабном использовании природных систем Земли для противодействия пагубным последствиям изменения климата.
Наши ожидания опасности природы мотивируют нас попытаться вмешаться в нее и заново изобрести ее для наших собственных целей и целей. Соответственно, мы все чаще проходимся в собственном мире, в котором разрыв между «естественным» и «искусственным» рушится. Мы видим это от редактирования генома до фармацевтических прорывов и новых материалов. И именно в основе идеи "антропоцена", которая признает, что на всю земную систему влияет - к лучшему или худшему - от человеческой деятельности.
Хотя некоторые из этих технологий по праву считаются вершиной прогресса и цивилизации, наше стремление к предотвращению и предотвращению катастроф само порождает свои собственные опасности. Это действительно то, что привело нас в наше нынешнее затруднительное положение: индустриализация, которая первоначально была вызвана нашим желанием контролировать природу, возможно, только сделала ее более неконтролируемой в виде снежной деградации климата.
Наши усилия по прогнозированию мира, как правило, меняют мир непредсказуемым образом. Наряду с открытием радикальных возможностей, таких как новые лекарства и технологии, это создает новые риски для нашего вида - в еще больших масштабах. Это и яд, и лекарство. Хотя осознание этой динамики может показаться невероятно современным, на самом деле она на удивление уходит корнем в историю.
Кометы и столкновения
Еще в 1705 году британский ученый Эдмонд Хелли правильно предсказал возвращение кометы, которая теперь носит его имя в 1758 году. Это был один из первых случаев, когда цифры были успешно применены к природе для прогнозирования ее долгосрочного курса. Это было началом завоевания науки будущего.
К 1830-м годам другая комета - комета Билы - стала объектом внимания, когда астрономический авторитет Джон Гершель предположил, что однажды она пересечется с Землей. Такая встреча "вырвредила бы" нас "из Солнечной системы", сенсационно передана одна популярная астрономическая книга. Эдгар Аллен По даже написал короткий рассказ в 1839 году, представляя себе это мировое столкновение.
На другом конце света, в 1827 году, московская газета опубликовала короткий рассказ, предусматривающий влияние надвигающегося столкновения комет на общество. Обсуждались восхитительные стратегии смягчения последствий. История вызыграла гигантские машины, которые будут выступать в качестве планетарных «оборонительных позиций», чтобы «отразить» внеземную ракету. Связь между предсказанием природы и искусственным вмешательством в нее уже начинает пониматься.
Русский князь
Рассказ был написан эксцентричным русским князем Владимиром Одоевским. В другой истории, 4338 год, написанной несколько лет спустя, он конкретизирует свое изображение будущей человеческой цивилизации. Название пришло из современных расчетов, которые предсказывали будущее столкновение Земли с кометой Биелы через 2500 лет.
Человечество стало планетарной силой. Тем не менее, видение Одоевского этого великолепного будущего (в комплекте с дирижаблями, рекреационным употреблением наркотиков, телепатией и транспортными туннелями через мантию Земли) передается нам полностью под этой надвигающейся угрозой полного вымирания. Опять же, ученые в этом продвинутом будущем планируют отразить угрозу кометы с помощью систем баллистической защиты. Также упоминаются системы климат-контроля, охватывающие полушарие.
Это прекрасно демонстрирует, что именно открытие таких опасностей сначала затянуло - и продолжает затягивать - наши опасения в будущее. Человечество технологически утверждает себя на все более планетарных уровнях, только тогда, когда осознает риски, с которыми сталкивается.
Неудивительно, что в примечаниях к 4338 году Одоевский приводит, пожалуй, самую первую методологию «общей науки о футурологии». Он утверждает, что является первым настоящим, самосознательным футурологом.
Подробнее: Конец света: история того, как тихий космос заставил людей бояться худшего
Омницид
В 1799 году немецкий философ Иоганн Фихте предвидел нашу нынешнюю мегаструктуру планетарного прогноза. Он предвидел время идеального предсказания. С радостью он утверждал, что это одомашнит всю планету, удалит дикую природу и даже полностью искоренит «ураганы», «землетрясения» и «вулканы». Фихте не предвидел, что сама технология, которая позволяет нам предсказывать, также сама по себе создает новые и непредвиденные риски.
Но Одоевский оценил это. В 1844 году он опубликовал еще один рассказ под названием "Последнее самоубийство". На этот раз он предвидел будущее человечество, которое снова стало планетарной силой. Урбанизация насытила глобальное пространство, когда города набухли и сливаются в один окружающий Землю экуменополис - город по всей планете.
Тем не менее, Одоевский предупреждает об опасностях, связанных с ускорением современности. Это мир, в котором безудержный технологический прогресс привел к перенаселенности и истощению ресурсов. Природа стала полностью искусственной, а нечеловеческие виды и экосистемы полностью уничтожены. Отчужденный и подавленный, мир приветствует лидера демагога, который убеждает человечество уничтожить себя. В одном последнем проявлении технологической мощи цивилизация накапливает все свое оружие и продолжает взрывать всю планету.
Таким образом, Одоевский предвещает современную дискуссию о «экзисистемом риске» и потенциале наших технологических разработок, чтобы вызвать вымирание нашего собственного вида. Еще в 1844 году его видение мрачно, но шокирующе пророческое в признании того, что сила, необходимая для предотвращения экзистенциальной катастрофы, также является силой, необходимой для ее возникновения.
Столетия спустя, теперь, когда у нас есть эта власть, мы не можем отказаться или отвергнуть ее - мы должны владеть ею ответственно. Будем надеяться, что художественная литература Одеовского не станет нашей реальностью.