Лиля никогда не забудет лето 1975 года. Во-первых, она закончила 8 класс, получила первый документ об образовании. Вместе с родителями долго обдумывали, куда ей идти дальше, в деревне была только восьмилетка. А во-вторых, это был год "великой засухи", как называла бабушка.
Жара в Башкирии настала еще в начале мая. Тогда же прошли небольшие дожди, а потом тучи забыли дорогу в их края. Сначала дети радовались, что жарко, можно по полдня у пруда проводить, купаясь и загорая. Но тревожные разговоры родителей, что наступает засуха, что посевы выгорели, а в колодцах вода уходит, им тоже не давали расслабиться. Да и пруд уже начал мелеть...
Лиле купаться особо было некогда, у нее же выпускные экзамены. К первым экзаменам она готовилась очень усердно, бабушка даже освободила ее от прополки картошки. Это было обидно для ее братьев, на два и четыре года младше нее.
- Хитрушка, лентяйка, - обзывался младший. - Уткнулась в книгу и спит, а изображает, что читает...
Это он про привычку Лили пересказывать про себя прочитанное. Чтобы не заглядывать в книгу, она при этом закрывала глаза. Так и учила билеты: прочитала, пересказала, еще раз прочитала...
Лиле, конечно, было обидно, но она не спорила. Понимала, что сейчас братьям приходится выполнять и ее часть работы, вот и злятся.
Первые два экзамена она сдала на пятерки. А с остальными начались проблемы. Вместо консультаций их начали возить на работу. Учащихся вывозили на заготовку веточного корма для колхозных ферм, начиная с шестого класса. Сенокосов и так было мало, все пригодные земли распаханы, да и травы там выросло всего ничего, без слез не глянешь.
Вот и решили заготавливать молодые ветки деревьев, какой-никакой, а корм для скотины на зиму. И втихаря молились, чтобы не было пожара в лесу, тогда останутся вообще без кормов...
- А как мы будем готовиться к экзаменам? - спрашивали выпускники учителей, которые вместе с ними также трудились в лесу, выполняя самую опасную часть работы - валку деревьев и рубку ветвей для огромных "веников" веточного корма.
- Не переживайте, как учились эти восемь лет, так и сдадите, - отвечала им математичка Ольга Сергеевна. Но, увидев нахмуренные лица ребят, добавляла: - Вечером приходите в школу, разберем трудные вопросы...
Так и делали. С утра на работе, вечером в школе. А в промежутке - заготовка корма для своей скотины. Сено косить для частных хозяйств запретили, вся выросшая трава должна была пойти на фермы. Даже крапиву в оврагах, и ту всю выкосили.
Лилю с братьями бабушка водила на кукурузное поле. Нет, кукурузу косить им бы никто не разрешил. Но лебеда по краям поля и в тени самой кукурузы тоже выросла высокая да крепкая, вот ее они и собирали ее и вязали в большие снопы, которые старший брат на велосипеде отвозил домой. Пару раз его останавливал бригадир и заставлял распускать сноп, чтобы убедиться, что туда не затесались стебли кукурузы.
То ли Лиля была совсем ростом маленькая, то ли кукуруза выросла огромная, несмотря на жару, но однажды она заблудилась в этих зарослях. В тот день она на поле была одна, брат уехал с очередным снопом, а она решила пройти чуть дальше, ведь траву по краям поля они уже всю собрали. Набрав охапку лебеды, положила ее к сорванной раньше траве, а выпрямившись, поняла, что ничего не видит, кроме этих стеблей... До сих пор помнит свой страх, что не сможет выйти обратно на дорогу. А вышла случайно, точнее, на нее наткнулся брат, полезший на звук ее криков. После этого бабушка запретила лезть в гущу растений.
Забегая вперед, скажу, что только стебли и были хороши у кукурузы в тот злосчастный год, к августу она начала желтеть, засыхая на корню. И было принято решение убрать ее, пока не совсем высохла, на силос.
- Хоть какая-то польза будет, - вздыхал бригадир, глядя, как уничтожают плоды их труда.
К концу июня, когда Лиля получила свидетельство о восьмилетнем образовании, стало ясно, что засуха будет страшная. Бабушка тихонько вздыхала: "Неужели повторится двадцать первый год?" Когда отец услышал ее слова, он запретил ей так говорить при детях, пугать их. "Государство не оставит нас в беде," - говорил он убежденно.
Бабушка запретила второй раз пропалывать картошку и окучивать ее. "Перевернем слои земли, потеряет она и ту малую влагу, которая остается еще в почве," - говорила она. И оказалась права: у них картошка уродилась, хоть и в два раза меньше, чем обычно. А у большинства односельчан она погибла, кроме тех, кто ухитрялся поливать, у кого во дворе был собственный колодец.
Пруд высох, только тонкий ручеек остался от той речки, которая его питала. О купании пришлось забыть. Из десятка колодцев воды достаточно осталось только в двух, самых глубоких. Целый день там стояла очередь из женщин и детей постарше, пришедших с коромыслами за водой. Нужно было не только пить, готовить пищу, стирать, мыться, но и поить домашний скот, поливать огороды... Без полива можно было остаться вообще без всего.
Каждый день люди смотрели на небо и каждый по-своему молились, чтобы пошел дождь. В соседнем селе заказали большой молебен, но облака обходили стороной. В башкирской деревне неподалеку также несколько раз проводили обряд вызывания дождя, даже на кладбище взывали к духам предков, но тщетно.
Однажды Лиля узнала, что бывает сухой дождь. Вдруг налетели тучи, началась гроза. Несмотря на гром и молнию, все высыпали на улицу. Но... Капли дождя испарялись, не долетая до земли! У взрослых еще немного намокли волосы, до которых влага еще доходила, а на землю так ничего и не попало... Учитель физики Нина Алексеевна объяснила потом, что это из-за большой сухости воздуха.
Было обидно, что настоящий дождь так и не случился. Но взрослые были рады, что обошлось без последствий. В соседнем районе при таком дожде молния ударила в дом, от него пламя перекинулось на соседние дома, а тушить нечем - воды мало и в колодцах, и в реке. Шесть семей тогда остались без жилья.
Урожай зерновых в колхозе составил два центнера с гектара. Высота ржи была около двадцати сантиметров, даже соломы достаточно заготовить было невозможно. А пшеница сгорела вся.
В начале осени начались дожди, которые мешали убрать даже то, что кое-как выросло - сахарную свеклу и картошку. А самое главное следствие засухи проявилось года через два, когда люди на картофельных полях обнаружили полчища колорадских жуков. Завезенный с Прибалтики вместе со "вторым хлебом" и соломой (да-да, даже солому приходилось завозить, своей же не было!), диверсант первые годы успешно приспосабливался к местным условиям. А потом громко заявил о себе, уничтожив посадки картофеля.
Лиля теперь со смехом вспоминала, как, обнаружив первого жука у себя в огороде, она принесла его домой, чтобы показать братьям. Открыв "Детскую энциклопедию", она нашла страницу с цветной иллюстрацией, где наряду с другими вредителями был изображен и колорадский жук. Поудивлявшись тому, что до них добрался "заокеанский гость", они посадили диковинку в банку, чтобы сохранить и другим показать. Кто же знал, что на следующее лето люди не будут знать, как от них избавиться!
Лиля пошла учиться в девятый класс в городе. Но и здесь не сразу забылись последствия засушливого лета. Почти до морозов их, старшеклассников, возили в парки и окрестные леса для сбора желудей. Они из-за неурожая остались почти единственным кормом на свинофермах.
Вот такое было лето 1975 года - жарким, засушливым, тяжелым. И памятным.
Голода в республике удалось избежать, пострадавшим от засухи районам Поволжья, Урала, Казахстана помогали всей страной. Но огромные партии зерна пришлось закупать в других странах, в основном в Канаде.
***
Уважаемые читатели, рассказ написан на основании воспоминаний моих односельчан.
Прошу вас поделиться своими воспоминаниями об этом трудном для всей страны лете.