16 июля Лепс отметит 60-летний юбилей. Накануне важной даты артист откровенно рассказал о жизни после развода, главных женщинах в своей судьбе и переменах в жизни.
С Григорием Лепсом мы встретились на террасе его продюсерского центра в Подмосковье. Похудевший, посвежевший и… все время в работе: на столе ноутбук, телефон не умолкает — все творческие вопросы певец контролирует лично: будь то бандана для выступления или список песен.
Сегодня, 15 июля, артисту предстоит взять новую высоту — 50-тысячные «Лужники». Сольников на стадионе в его карьере еще не было, поэтому, наверно, присутствует легкое волнение. Хотя, глядя на Лепса на сцене, — стремительного, резкого, настоящего терминатора, кажется, что такая эмоция ему просто несвойственна.
За минувший год в жизни юбиляра произошли большие перемены — минус 20 лет семейной жизни, оставшихся позади после развода, минус 20 килограммов чистого веса, сброшенных силой воли. В прошлом остались и вредные привычки — даже курит артист в четыре раза меньше, чем раньше. «Мы к ним еще вернемся, я в этом уверен», — смеется Григорий в ответ на комплимент по поводу ЗОЖ.
- А характер, кстати, претерпел изменения? Со стороны вы кажетесь непробиваемым, таинственным, закрытым. Обычно такие люди очень переживающие, ранимые…
- Переживаю еще как, все время ранен! Это кажущееся ощущение бесшабашности, хоть она и присутствует в той или иной мере. Я довольно вспыльчив, но очень быстро отходчив. Наверно, ранимый, о себе сложно говорить. Когда люди смотрят на тебя со стороны, то они видят и чувствуют все иначе, особенно женский род. У прекрасной половины другое восприятие, они видят мужчин насквозь.
- Довольны собой сейчас? Почему решили так кардинально измениться? Помню, как на фестивале «Жара», еще до пандемии, вы говорили, что поспорили на крупную сумму — мол, распрощаетесь на год с алкоголем. Увлеклись и решили добиться совершенства?
- Я просто захотел похудеть до состояния 25-летней давности. Так легче работать, легче дышать, легче двигаться по сцене. Да и давление меньше беспокоит, в моем возрасте это важно. Плавание и физкультура в спортзале у меня как «Отче наш», надо поддерживать форму. Состоянием своего голоса тоже доволен, хотя, конечно, это и не то, как я пел 20 лет назад. Слава Богу, мне по-прежнему интересна та музыка, которой занимаюсь, но и в ней тоже произошли некоторые перемены, что будет понятно по новым трекам. В первую очередь, они коснулись отношения к звуку. Нет, рок-н-ролл остался, и в голосе, и в подаче. Это ведь не стиль, а способ донесения, — можно и романс сделать рок-н-ролльным. Я и сам очень часто переделываю старые произведения, когда мне уже не нравится, как они звучат.
- Гардероб вы наверняка тоже обновили. Причем, говорите, что ничего в моде не смыслите, но при этом очень стильно одеты, особенно последние годы. Сами подбираете вещи?
- Да в целом ничего такого, ну, купил десяток модных пиджаков у дизайнера, которого люблю. Стилистов никаких нет, здесь мне никто не подсказывает. Я всю свою жизнь делал выбор сам — и касаемо песен, и в случае с одеждой. Нравится — беру, вне зависимости от бренда, мастера, цены, известности автора. Гардероб у меня достаточно большой, но не скажу, что безумный. В плане стиля никогда ни на кого не смотрел, хотя многие наши артисты очень хорошо одеваются, со вкусом. Молодежь, правда, по-разному, у них свой хайп, но пусть делают, что хотят — главное, чтобы были нормальными людьми. Это гораздо сложнее, чем красиво нарядиться.
- У вас был длинный путь к успеху, такой затяжной прыжок из кабаков в залы-тысячники, дворцы спорта. Сносило крышу от успеха? Ловили себя на том, что уходите в пике?
- Разве что только после трех бутылок виски. В остальном — никогда не замечал. Да, гулянки всегда присутствуют, мы же живые люди, почему бы не погулять. Я не могу понять людей, которые меня за это осуждают. Странные. Вот — гуляет, вот — пьет. А кто в нашей стране не гуляет и не пьет? Покажите пальцем! Если есть такие люди, честь им и хвала, я перед ними преклоняюсь. Но при этом «кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет», понимаете. Я за один год своей «пьяной жизни», так сказать, могу принести людям больше счастья и улыбок, положительных эмоций, чем они за всю свою трезвую жизнь. Так что мне себя упрекнуть не в чем, а они пускай об этом подумают. Я, алкоголик, могу пройти 50-70 километров пешком. Если они смогут повторить, сниму шляпу, а, может быть, и скальп. Лежа на диване и попивая пиво, отращивая себе животы, они еще умудряются меня в чем-то осуждать.
- Вы сначала к 50, а потом к 55 годам собирались прийти к тому, чтобы петь только тогда, когда хочется, а не потому что надо. Сейчас вам 60, но вы по-прежнему активно выступаете. Все еще хочется или надо?
- Я и сейчас хочу так делать, но пока не получается. По-прежнему НАДО и, думаю, так будет еще довольно долго. Сколько смогу, скажем так, насколько еще хватит пороха, насколько выдержат голосовые связки, насколько буду востребован и интересен людям.
- Незадолго до юбилея вы поставили новый рекорд по ходьбе — прошли символичные 60 км. Давно наблюдаю за этими вашими марш-бросками. Однажды так вдохновилась, что сама прошла пешком от Шаболовки до Бутово — 32 км.
-Ну и как вам?
- Отмывалась долго.
- Есть такое. Пыль, мозоли с непривычки. Это у меня разовые акции, чтобы самому себе доказать — я могу. 40 км по Сочи, 50 — по Форте-дей-Марми, теперь вот 60. Могу и больше, наверно, но это такой, как бы это сказать, кич что ли. Хочу — пройду, хочу — нет, это не значит, что я какой-то выдающийся ходун. Или ходок. Бывает настроение, чтобы проверить организм на прочность.
- Вообще на сколько лет себя ощущаете?
- В душе мне всегда не больше 20! Хотя биологические часы обмануть довольно сложно.
- В какой период жизни к вам стало прирастать отчество? Кого-то по имени зовут до старости, а вы Григорий Викторович давненько.
- (Смеется) Даже не знаю, если честно, почему ко мне так люди относятся, люблю, когда меня называют просто Гриша.
- Как сейчас расслабляетесь? Чем заменили то, что исключили, так сказать?
- Героином! (смеется) Шучу, конечно. Да никак особо, я все время в работе. В бильярд раньше играл, сейчас уже реже. Потому что длинные гастроли практически отсутствуют, а туда я всегда брал с собой тренеров, чемпионов мира, все время занимался, мне это было интересно. Мне и сейчас интересно, просто все меньше и меньше возможностей. Если фильмы, то я киноман, смотрю много разных — хороших и плохих, люблю документальное кино. Со старшей дочерью Ингой захаживаем частенько в театр, в том числе на балет, в оперу. Подобный досуг в моей жизни появился недавно, хотя я давно хотел. Надо как-то культурно развиваться, тем более испытываешь совсем другие ощущения, нежели, когда смотришь постановку по телевидению. Начинаешь понимать уровень профессионализма людей, которые это исполняют.
- На что вы любите тратить деньги, чтобы именно в удовольствие?
- На детей, на зарплату сотрудникам своего продюсерского центра, делаю аранжировки, покупаю песни, помогаю людям в меру своих сил. А что на себя... Нет-нет, да куплю какие-нибудь джинсы и туфли, почему нет.
- Очки больше не собираете?
- Да куда уже. Накупил сдуру 400 штук, теперь что с ними делать! Ношу. У меня есть небольшая фирма, которая делает золотые очки, так я их раздариваю. Пол шоу-бизнеса в них ходит.
- Говорят, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина. Вы разделяете смысл этой поговорки?
- Сложно сказать. А вы что, считаете меня великим? Я — нет.
- Поговорка такая — из песни слов не выкинешь.
- Не знаю. У меня была великая женщина. Теперь нет...
- Давайте заменим на «успешным». Каким женщинам вы благодарны за свою счастливую судьбу?
- Матери благодарен, в первую очередь, она подарила мне жизнь, всегда была рядом в трудные моменты, спасала меня. Бывшей жене — за лучшие годы, которые мы провели вместе. И еще проведем.
- Не исключаете, что сможете еще помириться с Анной?
- Очень сомневаюсь. Но мы цивилизованные люди, сохраняем хорошие отношения, продолжаем вместе воспитывать троих детей. Я всегда буду помогать, это обязанность настоящего мужчины.
- Почему так получилось, что вы развелись? Вы ведь были идеальной парой.
- Виноват в этом только один человек — я сам. И, конечно, сожалею о произошедшем.
- Кто-то говорил, что, когда вам плохо, вы звоните маме, даже не друзьям.
- Мне часто бывает плохо, и в такие моменты звонить особо никому и не хочется.
- Часто Натэллу Семеновну навещаете в Сочи? Как ее здоровье?
- Все в порядке, спасибо. В Сочи ей хорошо, сестра моя тоже там: купил матери квартиру совсем рядышком, чтобы Этери за ней присматривала. Все-таки она уже в сильно преклонном возрасте. Не часто, но и сам бываю, вижусь с родными, недавно как раз приезжал с концертами.
- Кого еще назвали бы из тех, кто повлиял на вашу карьеру, вел по жизни?
- Ирина Александровна Аллегрова немало мне помогла, Алла Борисовна. Я благодарен массе музыкантов, которые давали правильные грамотные советы, многих из которых уже нет в живых. Евгению Кобылянскому отдельное спасибо. Я же не вылупился сам по себе, а учился, слушал, пытался понять, что мне втолковывают. Потому что моя голова тогда была абсолютно пуста.
- Сейчас шоу-бизнес, да и вообще общество разделилось на два лагеря в связи с последними событиями. Вы свою позицию обозначили. А как относитесь к тем, кто уехал. Среди них ведь есть и легенды — Алла Борисовна, символ страны. Борис Гребенщиков, Андрей Макаревич... Смогут они вернуться, простят их люди?
- Ну уехали, женщина отдыхает, что в этом такого. Понимаете, у людей короткая память. Те, кого вы перечислили, это великие люди для нашей страны. То, что они имеют свое мнение, — ради Бога. Почему они не должны его иметь? Не знаю, как будет дальше. Я не провидец, не пророк. Да и что им прощать?
- Люди воспринимают их поведение как предательство.
- Я не разделяю такую точку зрения. Знаете, когда Наполеон въезжал в Вену, после Аустерлица, когда разбил практически всех, с ним рядом на лошади ехал Мюрат. Встречали победителей громко, бросали цветы под ноги, все были в шоке. И Мюрат спрашивает: «Почему вы не приветствуете толпу? Они вас так любят!» На что Наполеон ответил: «Точно так же они будут ликовать, когда меня поведут на эшафот». Сегодня тебе благодарны и кланяются в ножки, а завтра — кардинально меняют свое мнение. Такое может произойти с каждым, в том числе и с вашим покорным слугой. Тут тонкая грань.
- Тем не менее, вы в ком-то разочаровались за последнее время?
- Нет, существует же музыкальная этика. Даже те люди, которые меня оскорбляли за то, что я посещаю Донбасс, мои украинские коллеги, я к ним абсолютно спокойно отношусь, я их понимаю. Неизвестно, как бы сам повел себя на их месте — может, точно так же, а, может, и еще хуже.
- Вы не носили в коронавирус особо маску, недавно ездили на Донбасс, где очень неспокойно. Вы вообще чего-то боитесь?
- Страшно, конечно, я же не идиот, хотя и шизофреник. Всем страшно, всякое может случиться. Но, как говорится, работаем для страны и для людей, которые в ней живут. Не я один езжу, масса людей: артистов, журналистов. Некоторые там гибнут. Никакого героизма в этом нет, я по крайней мере его не вижу. Те, кто не хочет — не едут, их тоже за это нельзя осуждать, на мой взгляд. Смерти все боятся, конечно, страшно умереть… молодым (смеется). Когда еще столько можешь музыки хорошей записать, добрых дел сделать.
- У вас четверо детей разных возрастов, которые растут в довольно сложном мире, в большом городе. Бывает за них страшно, что кто-то обидит?
- Думаю, всем родителям бывает страшно, но я пытаюсь их максимально от всех опасностей оградить. И, надеюсь, дочери и сын сами смогут в случае чего за себя постоять. К тому же всегда либо я рядом, либо ребята, которые со мной работают. Одних стараюсь не отпускать, да и ходят они куда-то в крайней степени редко. Тусовки старшей дочери не запрещаю, но и не особо-то разрешаю — Ева всегда спрашивает разрешения и говорит, куда едет. Молодежи нужно тусоваться, куда-то ходить. Меня в 20 лет вообще сложно было дома застать. Я, правда, все-таки парень, а тут девушка, поэтому немного по-другому.
- Вы наблюдаете за подрастающим поколением — Тиктокерами, блогерами?
- Практически нет. Мало того, я вообще мало слушаю музыку. Только свою и только в машине — анализирую, где нужно добавить, где убрать.
- А как поживает ваш продюсерский центр?
- Он работает, но сейчас у меня практически не осталось артистов. В некоторой степени только Саша Панайотов и мои дети — Cosmos Girls. Остальные ушли в свободное плавание, так как они выполнили свои обязательства, я — свои: ребята получили готовые альбомы, я за все это заплатил. А дальше — уже сами. Новых набирать пока не собираюсь, сейчас время немножечко не то. Не закрываюсь как продюсер, но и ничего для этого особо не делаю, не предпринимаю никаких шагов, потому что не вижу человека, который способен меня чем-то зацепить. Наверняка такой есть, просто пока не попался мне на глаза.
- Тем не менее, у вас есть дуэты с молодыми звездами, с Ваней Дмитриенко, например.
- Это прекрасный талантливейший молодой музыкант. Я даже не могу понять, откуда у него это! Видимо, дар. Песни льются как из рога изобилия. Очень хотел бы, чтобы это продлилось довольно долго — пускай всю свою жизнь Ваня будет писать музыку. Пока я не вижу спадов в его творчестве, слежу за ним уже 2-3 года. А ведь парню всего 16 лет. Мы хорошо знакомы, и пока он меня только удивляет. Масса людей высокого уровня. Мот, Крид — замечательные ребята с интересным подходом к музыке. Их тех, кто чуть постарше, тот же Тимати — сам блестяще читает, хорошо звучит коллектив. Это дорогого стоит.
- А в дочери Еве вы видите потенциал? Старшую, Ингу, вы как-то затормозили на самом старте.
- Ева поет нормально — ей нравится, мне нравится, особенно последние их опусы очень неплохо слушаются. Поэтому, думаю, у них есть будущее, работа не останавливается: девочки все время что-то пишут, репетируют, вот Ева пошла как раз на урок вокала. Главное — заниматься. У нас это называется «пятая точка». Когда сидишь и занимаешься. Инга же по профессии своей искусствовед, у нее сейчас тоже есть несколько интересных проектов, которые будем реализовывать. Я с удовольствием ей помогаю, посмотрим, что выйдет. Опять же это капиталовложения, а время сейчас не очень веселое.
- Вы ведь известный ценитель икон, собрали большую коллекцию. Продолжаете ее пополнять?
- Сейчас уже нет. Более того, хочу с ней проститься и постараться продать. Пришло время: это все-таки довольно большая ответственность иметь такое количество икон, это в каком-то смысле давит на тебя. 27 лет назад появилась первая, я стал покупать те, что мне нравятся, в том числе на аукционах, интересовался. Последнюю приобрел буквально около года назад, но, думаю, пора нам расставаться. Я оставлю себе несколько произведений наиболее значимых для меня, те, которые ребята мне дарили от чистого сердца, они очень дороги мне — как с финансовой точки зрения, так и с точки зрения подарка. У любого верующего человека должны быть дома иконы — немного, но должны.
- У вас есть несколько бизнесов — оптика, украшения, рестораны. Готовите себе почву, если вдруг захотите уйти со сцены?
- Да, но идет медленно. Тем более, пока я не собираюсь завершать карьеру артиста. Может, меня еще хватит на пять лет, может, на семь, а может — на два года. Завтра стрельнет что-нибудь, и я брошу. Пора дать дорогу молодым, они должны рвать, пока мотивированы, голодны до славы и денег. Пусть добиваются!
- На репетиции концерта обратила внимание, что вы перебили татуировку на груди.
- Вообще сейчас я пытаюсь ее свести. Это были барабаны, я же барабанщик. Тату сделал еще в армии — теперь пытаюсь избавиться, так как некрасиво уже стало, со временем поблекло. Сначала мы ее сотрем, насколько сможем, а на ее месте сделаем новую.
- Что теперь будет?
- Да набью такую же, только лучше. Я вообще не оригинальный человек.
- А слово «хороший» могли бы к себе отнести?
- Надеюсь, но сам я не могу себя судить, оценивать. Я люблю свой дом, своих детей, вообще люблю людей. Не всегда это проявляется в делах — некоторые мои поступки звериные, некоторые мои поступки недостойные. Но я же живой человек, все допускают ошибки. Потом идут извинения, сожаления и так далее. Считаю большим мужеством, когда сделал что-то не то, найти человека и извиниться перед ним. Вообще оставаться человеком очень и очень сложно.
(с) «СтарХит», 15.07.2022. Источник
#лепс #интервью #семья #жизнь #шоубизнес