Подожди, Нека. Какая разница, что чувствует женщина, отказавшая мужику, любви которого она ждала несколько лет, ради сопляка, который и дать-то ей пока ничего не может? И этот сопляк еще и поворачивается спиной и сваливает куда-то вне зоны доступа. Три дня в комнате на кровати провалялась. Потом села на мотоцикл. И все. Больше мы ее не видели. В полной сборке. Нормально все, Нека! При чем тут "слишком жестоко"? Ты за Родионова не беспокойся, пожалуйста. Это мы с тобой подругу потеряли, а Родионов так…бывшую преподавательницу, с которой перепихнуться хотел. Ладно. Отбой. Захочешь гвоздичку отнести, скажи - отведу, куда надо.
В трубке гудки. Кто-то пихнул меня в плечо. Не сразу сообразил, что я оказывается сел на бордюр прямо на пешеходном переходе. Видимо зеленый загорелся, люди идут и налетают на меня.
Само собой бабка какая-то:
- Напился и расселся! Людям не проехать, ни пройти! - сумкой махнула, по голове заехала.
- Извините…
Надо идти на самом деле. Людям мешаю. Встал. Пошел. Ведь нет. Не может такого быть.
С ней не могло такого произойти…
Тормоза какие-то завизжали. Кто-то схватил меня за шею, рванул с дороги. Горячо обдало бензином и мощью пронесшегося КАМАЗа.
В лицо пахнуло квашеной капустой, перегаром и углем. Запах работяг.
- Ты че, пацан? Ох.ел? Глаза дома оставил? Или мозги? - держит за плечи, пальцы мозолистые жесткие, взгляд цепкий.
- Извините. Спасибо. Не заметил красный..
Реально ведь, я не заметил красный. Хотя… зря он мне подвернулся, конечно. Осознание того, что ЕС больше нет подваливало громадой куда больше, тяжелее и чернее КАМАЗа. Я еще трепыхался, стараясь отогнать его, но уже чувствовал, что оно вот вот раздавит меня в лепешку. И если КАМАЗ был бы быстрой болью, то это, надвигающееся, оно навсегда. Надвинувшееся уже. Все. Из мира исчезла радость, цвет, легкость, жизнь.
- Ладно, пацик, следи за светофором. Красный стой, желтый жди, на зелененький иди, понял? У тебя, кстати, телефон надрывается, слышишь? - и мой спаситель растворился в толпе спешащих успеть на "зелененький".
- Спасибо… Да… Нека, слушаю.
- Костя! Костя! Это Аника! Не сердись на Перри, пожалуйста! Просто после того, как ему пришлось два раза ходить в морг на опознание мотоциклисток, он ужасно зол на тебя. Ужасно. Он же очень на самом деле чувствительный! Он с трудом эти оба раза пережил! На самом деле мы вообще не знаем, где Леля и что с ней… Давай, ты сейчас к нам приедешь, ко мне в смысле…
- Нека, извини, я немножечко не могу понять, что ты хочешь мне сказать… Что вы с Перри не знаете, где Елену… Лелю…где ее похоронили?..- в горло влез какой-то костлявый комок и не давал выговаривать слова, к тому же, оказалось, что я не дышу и легкие разрываются, - Или… ты хочешь сказать, что она…что она… Она жива?...
- Костя! Ты сильно испугался, да? Так, конечно, наверное, жива! Ты приезжай, мы все тебе расскажем, что знаем! Ты не обижаешься?
- Фууух… - я вынырнул на поверхность. Спина еще помнила след того черного, страшного и неумолимого, которое чуть не раздавило меня, почти раздавило. Но я дышал, и краски, звуки, солнце - все это хлынуло в меня, как вода в пересохший рот. - Да фигня. Нека. Спасибо тебе. Правда… Спасибо… Черт у меня в горле фигня какая-то. Я перезвоню, ладно?.. Точнее, приеду… Фух… А твоего парня я не больно убью, не переживай.
Начало и продолжение истории читауйте на моем канале. Ваша ААрмасстаа