Про меня
«Ах, как чудесно быть ребёнком: играть и радостно смеяться. Любой травинке удивляться, мечтать о ксилофоне звонком».
Это цитата из моей песенки, ибо я — бард, «широко известный в узких кругах».
Велели написать о себе, но я уже более пятисот текстов наваяла на своей странице, и все—про меня, неповторимую, даже если это не сразу видно. Потому что всё, мною созданное, даже фэнтезийный бред— исключительно об авторе.
И вряд ли кому-нибудь это интересно. Не потому, что люди—эгоисты. Просто некоторым всей жизни не хватает, чтобы в собственном внутреннем мире разобраться, не то что читать какую-то странную тётеньку, нахально назвавшуюся писателем.
_______________________________________________________________________
«Как хорошо быть молодою: мечтать и трепетно влюбляться. И беспрестанно целоваться, на берегу и под водою».
Это кусочек следующего куплета, сокращённый, поскольку лимит слов. Продолжаю про себя.
Люблю людей, лошадей, собак, кошек, других пушистиков. Не люблю ядовитых змей: боюсь.
Не умею плавать, я —«водобегающая», мне необходимо доставать ногами дно водоёма, только тогда чувствую себя в безопасности. При этом неоднократно совершала путешествия на разных плавающих средствах от байдарки до теплохода (наличие спасательного жилета придаёт уверенности).
Боюсь летать на самолёте, но всю жизнь пользуюсь услугами авиации. Не люблю выступать перед публикой, но более тридцати лет трудилась в вузе и в школе.
_______________________________________________________________________
«А как старушкой быть забавно: с потерей памяти сражаться. Упрямо на плаву держаться, играть на ксилофоне славном».
Выдержка из последнего куплета. Завершение истории.
У меня полно странностей, в которых уже созналась. Я всё время пою, иногда даже вслух, но чаще—внутри себя. Закрытыми глазами вижу цветные пятна. Это очень красиво, жаль, что я была лишь женой художника и не смогу передать свои визуальные ощущения. Очкарики меня могут понять отчасти.
Выполняю обещания, либо не даю их. Принцип «пацан сказал — пацан сделал» усвоен мною с раннего детства. Ныне практикую оголтелый пофигизм: мне теперь всё можно, потому что я—старушка. Главное- живая.
