Миша очень трогательно жестикулирует пяточкой.
В основном, когда недоволен.
За последние два дня количество махов пяточкой превысило все пределы.
Я пытаюсь лишить его основного источника пропитания.
Разумеется, из-за самодурства. Как ещё можно назвать противостояние маленькому девятимесячному чуду?
Однако, это именно оно. Балансирующее на шаткости "я так решила, я так хочу". Марш-демарш против надо.
Есть ощущение чуда. И крики. Чуда, потому что неужели получится? Крики, потому что крики. Слишком много информации сразу.
Надо сказать, он предрасположен. Так и не сросся с соской. Просто однажды плюнул и не вернулся.
Умеет засыпать без эс. Которая уже не соска. Но не подписывался, знаете ли.
Остерегаюсь писать, что ночами мало ест. Вдруг начнёт. Сном меня вполне можно шантажировать и низводить, по заветам Карлсона. Поэтому утром дала. По запаре, всеми силами досыпая.
Сегодня никуда не выхожу. Кружу. Как ястреб в футболке. А он плохо спит, много плачет, ишь, чего удумала. Не ищет её, ищет меня.
И находит.
Текст началоиюльский. Я всё боялась спугнуть, не справиться, откатиться. Да наверное, переживаю и сейчас.
Наше сопроникновение возросло в разы. Это какой-то новый интересный уровень.
Во-первых, нет чувства вины. Потому что Миша настолько с меня не слезает, что дефицита контакта с мамой не может быть в принципе. Ну и муж не внезапно очень и очень против, так что на подпитывание обороны ушли мои последние остатки совести.
Не то что бы мне сильно плохо его кормить. Наоборот, удобно было. Ночью в полудрёме сконнектишься и дальше посапываешь в диванном стыке.
Прикорм у сына шёл вяленько. Начатый по всем правилам, через пару недель он растерял всю свою новизну и популярность. Помню, как с ужасом взирала на гору купленных впрок мясных паучей. Хоть ставь палатку у подъезда и перепродавай.
Отлучение стало ещё одной ступенькой к себе. Пусть и достаточно эгоистичной. Взамен я залила Мишку ряженкой до неудобоваримых последствий.
Мы по-прежнему особенно близки, на ревность старшим младшим. Меня качает от раздражения из-за сорваной спины до горделивого умиления, насколько же я ему нужна даже без функции молокозавода.
Надеюсь, это было в последний раз. Пока лишь укрепляюсь в своих позициях.